Ностальгию сегодня принято эксплуатировать вовсю

В Москве современной можно найти все. В том числе и бесплатные туры в прошлое. Ведь кому сейчас рассказать – не было ни «Пепси», ни «Колы». А напиток «Байкал» нужно было специально покупать в магазине «Минеральные воды». Но до них надо было ехать на автобусе, а автоматы с газировкой располагались, как теперь говорят, в шаговой доступности. Позже, когда я студентом возвращался за полночь, выпить воды можно было практически круглосуточно – нерадивые смотрители порой забывали выключать агрегат на ночь. Помню, что в некоторых городах к аппарату железным тросиком прикреплялся стакан. Чтобы не растащили! В районе «Эстафеты» стаканы либо были, либо их брали в собственное пользование те, кто успел купить алкоголь в соседнем винном отделе гастронома с 16 до 19 часов. Времена были лютые – Горбачев постановил бороться с пьянством. Для тех, кому мои воспоминания кажутся пустым мифом, не имеющим материального воплощения в нынешней жизни, поясню, что газировка с сиропом была, пожалуй, самым доступным напитком. Засовывая в прорезь трехкопеечную монету, ты получал воду, подсвеченную каплей сладкой бурды. За копейку выдавали простую газировку. Мой друг, занимавшийся в юношеской секции бокса при ЖЭКе, мог, дифференцируя силу удара по монетоприемнику, достигать бесплатной выдачи двойного сиропа. Убежден, что в каждом уважающем себя классе были такие мастера газировочного дела! А на днях мой приятель присылает мне по электронной почте ссылку – одно московское предприятие предлагает хоть организациям, хоть частным лицам купить те самые аппараты! Быть может, слегка модернизированные, но – даже раскрашенные в сероватые цвета нашего детства. Вот я думаю – купить его себе на дачу, что ли? Убежден – очередь с соседних участков выстроится вдоль забора. Ностальгию сегодня принято эксплуатировать вовсю. Наживаться, так сказать, на святом. Ну, кто в начале времен победившей демократии мог предсказать, что самой популярной шоколадкой в 2000-е станет «Аленка»? Или молоко в традиционном прямоугольном пакете. Молоко, правда, стоит столько, сколько в СССР стоили две бутылки французского коньяка, завезенного в магазины в период Фестиваля молодежи или очередной Спартакиады. Зато за 50 рублей пакет, скорее всего, не развалится в руках, покуда тащишь его в «авоське» из магазина домой. Какие-такие «авоськи»? Их тоже нет. Мой приятель, администратор одного из телешоу, получил от начальства заказ – выдавать спонсорский набор продуктов исключительно в «авоськах». Это были такие сетки с ручками, сплетенные из суровых ниток. Женщины и мужчины таскали их в карманах и если видели, что в магазинах что-то появилось, – доставали авоську. В нее влезало килограммов пять картошки, пару кило мяса, сыр, ну и два пакета молока. Так вот, в 90-е, когда в магазинах правило изобилие, авоськи из производства изъяли. Администратор мой сбился с ног, разыскивая сие социалистическое изделие. Но поскольку аргумент «Искал – не нашел» его начальство не принимало, он обнаружил следы этих сумок в одной из женских колоний Калужской области. Где, собственно, руководствуясь его заказом, и были специально для телевидения сплетены несколько сотен последних в истории «авосек». Но о приятном – «газировке» за копейку или об «авоськах» – вспоминаешь с необыкновенной теплотой. Кажется, что и не болел гриппом в те далекие весенние дни – не то что теперь, когда дети поочередно температурят, а помочь им не могут ни страховая медицина, ни платные врачи… Пошел тут с маленькой дочкой в магазин «Копейка». В его ассортименте, кстати, брендов под эгидой ностальгии более чем достаточно. Набрал тележку продуктов, дочери переболевшей какие-то сладости купил. Выложил все на движущийся лоток и со стыдом понял, что наличных может не хватить. А кредитные карты в «Копейке» по неведомой мне причине принимать не желают. Короче, не хватило мне ста рублей, кажется. Я и говорю вежливо девахе, функция которой – пронести каждый товар через сканер, считывающий цену: мол, не рассчитал, девушка, возвращаю обратно вот этот кусок колбасы. Подобной реакции я не ожидал: – Да ты вроде взрослый, а деньги не можешь посчитать! Да мне что теперь, старшего кассира звать?! Да если каждый так будет?! – двадцатилетняя девица начала орать в полный голос. Притихла не только моя девочка – я опешил. А вспомнив, как на подобные эскапады следовало реагировать в славные социалистические времена, едва сдержался. Тем более, что матерая старшая кассирша уже пришла и аннулировала мою колбасу. Я тащил продукты в полиэтиленовом пакете, ступая по лужицам. И размышлял над тем, откуда эта девочка знает, как нужно разговаривать с клиентом. Она родилась ведь тогда, когда из нашей жизни пропала и газировка, и «авоськи», и очереди. И понятие «дефицит» для нее, по возрасту – вещь дикая и недоступная. А потом сообразил, что хамство в московской торговле – это генетическое понятие. Которое не вытравишь за полтора десятилетия товарного изобилия.