Новый старый Индиана Джонс по-прежнему крушит врагов

Это четвертая серия культовой эпопеи о легендарном авантюристе, снятая после почти 20-летнего перерыва. Сценарий писали несколько лет, а фильм снимали всего 79 дней.65-летний Харрисон Форд, изрядно постаревший, но непобежденный, в роли Индианы Джонса по-прежнему борется с мировым злом, на этот раз олицетворенным товарищами из Страны Советов в форме цвета хаки и их отвратительной бандершей из КГБ в исполнении Кейт Бланшетт. В “Хрустальном черепе” очень наглядна ненависть Спилберга к коммунистам и маккартистам, к КГБ и ФБР, к Сталину и Эйзенхауэру. Даром что действие происходит в 1957 году, в разгар холодной войны, со всеми вытекающими реалиями того времени – “охотой на ведьм” и показательными деревнями с манекенами вместо жителей для испытаний ядерного оружия, – которые кажутся еще фантастичнее на фоне фантастического сюжета.Индиана Джонс, археолог, авантюрист, великий путешественник, кумир не одного поколения мальчишек, с 1981 года, когда о нем был создан первый фильм, пережил немало приключений.Искал ковчег с десятью заповедями, чтобы тот не попал в лапы Гитлеру. Спасал индийских детей, запрятанных в Храме судьбы. Бросался на поиски Святого Грааля. Но если пересказывать фабулу “Хрустального черепа”, предположим, собственной маме, то она точно решит, будто у кого-то там, в Голливуде, окончательно поехала крыша. Нет, ну правда, что еще можно сказать о людях, которые начинают фильм с атомного взрыва, засадив героя в холодильник, а заканчивают чуть ли не всемирным потопом! Между ними умещаются секретные объекты ЦРУ, древние гробницы майя, хрустальные скелеты инопланетян, в которых заключено всемирное знание, фанаты великого Сталина, которые собирают таинственные артефакты, чтобы с помощью парапсихологии влиять на сознание людей, люди, попавшие в другие измерения.Да мало ли что там не умещается! Один агент КГБ Ирина Спалько – обладательница “Золотой Звезды” Героя, экстрасенс со стажем, дама с белогвардейской шашкой на боку – чего стоит! Ну да, карикатура. Отчасти безумная фантазия, быть может, даже более безумная, чем все эти хрустальные черепа и инопланетяне. Об их существовании по крайней мере спорят ученые, а хрустальные черепа даже хранятся в музеях мира. Но что поделаешь: Спилберг – мальчишка, 12-летний мальчишка. Вундеркинд, который совершенно одержим приключениями и научной фантастикой. Ему самому оказаться бы героем романов Вальтера Скотта и Джека Лондона – вот было бы счастье! За невозможностью очутиться в мире, о котором он грезит, Спилберг сам создает такой мир, с восхитительной легкостью и детской непосредственностью цитируя и Скотта, и Лондона, и все, что любит в кино – от “Тарзана” до “Дикаря” с Марлоном Брандо. Цитаты льются из него, словно он дышит воздухом по имени “кино”. Головокружительные трюки столь невероятны, что кажется, будто придуманы не человеческим разумом, а теми же инопланетянами.“Хрустальный череп” – это американские горки, рядом с которыми отдыхает не один парк культуры и отдыха.Остается только вдохнуть и не выдыхать ближайшие два часа. Глядя на то, как престарелый Харрисон Форд дает стрекача по пересеченной местности, наш соотечественник Игорь Жижикин в роли инфернального советского полковника строит зверские рожи, а за их драками наблюдает задумчивый суслик, Спилберг хохочет в полный голос. Он вообще все время смеется. И над героями, и над кино, которое обожает, и над трюками, каждый из которых – пародия самого на себя. Спилберг как будто говорит: “Да, это невозможно! Но… возможно! Потому что возможно все, если не воспринимать это всерьез”.Впрочем, разбирать “Хрустальный череп” на составляющие бессмысленно. Это целое и цельное явление, новая, если хотите, звезда. А как можно проанализировать вспышку? Ну расскажу я, к примеру, как герои бегут внутри пирамиды, а ступеньки из-под их ног уходят в стену. Ну и что? Это же видеть надо.Лучше задаться вопросом: как заманить зрителей в кинотеатры? Чтобы они ни в коем случае не прошли мимо такого счастья – увидеть все своими глазами? Может, просто поставить в конце рецензии десять восклицательных знаков? Или задать вопрос: любите ли вы Спилберга, как люблю его я? Всеми фибрами души? Если да, то пойдите в кино и умрите там – от восторга.