Мария Шалаева: Учитесь сопереживать

Главные герои сериала «Красные браслеты» — больные дети, которые умудряются не терять оптимизма, дружат, ссорятся, любят и отчаянно хотят жить.

— Мария, съемки сериала завершились еще в 2015 году. Как вам кажется, почему фильм так долго не выходил в эфир, а вышел летом и идет поздно вечером?

— Я, к сожалению, не начальник канала, поэтому мне сложно предположить. Фильм сделан прекрасным режиссером Наталией Мещаниновой. В этом году она получила Гран-при «Кинотавра» за фильм «Сердце мира», и, возможно, это усилило позиции нашего фильма. В общем, мы все ужасно радуемся.

— Нет у вас ощущения, что общество не любит, не хочет, не готово говорить о таких сложных темах, как та, которой посвящен сериал?

— Это не только в нашем обществе, во всем мире так сложилось, что таинство рождения — это естественный процесс, радостный, а вот о болезни и смерти не принято говорить… Это очень, очень важная и сложная штука. Детей пытаются от всего оградить — чтобы на похороны ребенок не попал, к умирающему не подошел... Культ молодости, пластические операции… Мы живем так, будто отрицаем тот факт, что мы смертны. А задача художников — помнить обо всех аспектах жизни, о болезнях в том числе, чтобы не лишать себя какого-то очень важного опыта. Если не напоминать себе, что нас когда-нибудь не станет, качество жизни может сильно ухудшиться, мы и так уже все повернуты в сторону «купить-продать» и так далее. Конечно, с точки зрения маркетинга людям невыгодно помнить, что они смертны.

— «Красные браслеты» — адаптация очень успешного испанского проекта. Вы смотрели оригинал?

— Не целиком, чтобы не сталкиваться со своим персонажем. Понимаете, для работы это бесполезная вещь: у испанцев все очень эмоционально! В России у людей немножко другой темперамент, другое восприятие.

Слева направо: С. Милославская (Кристина) и Ф. Ершов (Олег) / Кадр из сериала «Красные браслеты»

— Сразу согласились участвовать в проекте? Не было сомнений никаких?

— Ну, какие могут быть сомнения? Это же моя профессия. А тем более я знала, к кому иду сниматься, к какому режиссеру. Нельзя отказываться от таких предложений.

— Вы играли сестру главного героя — тяжело больного мальчика. Страдания родственников — не менее тяжелы, чем те, что переживают сами дети. Сложно было эмоционально примерить на себя эту роль?

— Ну что значит сложно?.. Знаете, я вообще несколько иначе воспринимаю такие ситуации, считая, что подобные тяжелые события очень часто помогают людям стать чуть-чуть более внимательными друг к другу, чуть-чуть более человечными. Поэтому тут две стороны медали. А что касается переживаний, ну да, ты переживаешь, потому что так устроен человеческий организм. Поэтому я не очень понимаю, почему переживаний надо бояться.

— Запомнилась ваша роль в пронзительном фильме «Я буду рядом» (драма режиссера Павла Руминова получила главный приз на XXIII кинофестивале «Кинотавр» в 2012 году. — «ВМ»). Но получить такую сильную одноразовую эмоциональную инъекцию в кино проще, чем выдержать ее в течение многих дней перед телевизором...

— Переживания облагораживают, об этом все русские классики говорили. Такие напоминания иногда помогают людям лишний раз позвонить кому-то, кого-то простить. Потому что, собственно, все эти болезни — часто следствие каких-то обид, агрессии, гнева... Не очень понимаю, почему какие-то примитивные вещи смотреть не вредно, а вещи, которые тебя подключают к чему-то важному, человек может не выдержать? Не знаю. Не выдержит кто-то — выключит кнопку. Ничего страшного. Будет новости смотреть, в которых гораздо больше страшного, причем ежедневно.

— А как вы относитесь к своим работам, пересматриваете?

— Если бы я ответила: «Ежедневно пересматриваю себя на экране, очень себя люблю», — все, сразу конец профессии. Не знаю, как это — пересматривать свои работы и очень любить себя при этом.

— А если вдруг по телевизору фильм с вашим участием попадется…

— Не попадается — у меня телевизора нет, так сложилось. Не считаю, что это полезная вещь в семье.

А. Алиев (Ромка), Г. Калюжный (Илья), Ф. Ершов (Олег), С. Милославская (Кристина), К. Котрелев (Дима), Д. Парамонов (Антон) / Кадр из сериала «Красные браслеты»

— Семья ваша как реагирует на ваши работы? Хвалят?

— У меня такой тяжелый характер, что, конечно, меня все только хвалят. Нет, меня ругать нельзя. (Смеется.)

— Есть люди, которым доверяете в профессиональном плане, можете посоветоваться?

— Я могу посоветоваться, но все решаю сама. Если это касается профессии, то, конечно, это все люди из моего круга. Наше актерское сообщество так живет: мы советуемся, даем друг другу читать, что-то смотреть. Ну и у нас как-то не принято специально ругать. Мне кажется, у нас очень сейчас дружественный союз и все очень тактично друг к другу относятся.

— Сын и дочка осознают, что у них мама известная актриса? Смотрят фильмы с вашим участием?

— Осознают. Наверное, потому, что видят, как люди подходят, фотографируются со мной. Но мы не акцентируем на этом внимание. Дети, знаю, страшно мною гордятся. Но ведь они сейчас в таком мире растут, где мама-актриса — это не самая выгодная позиция. Вот папа-бизнесмен — это выгодно. (Смеется.) А что касается фильмов с моим участием, они все-таки немножко тяжеловаты для детского восприятия. Но вот «Русалку» показала им, только финальные кадры попросила не смотреть. Они обожают «Русалку».

— Ваш сын Нестор — подросток. Вас уже настиг кризис подросткового возраста? Как справляетесь?

— Подростковый ад? Да, настиг. Как я справляюсь? Есть хороший совет от психологов насчет подростков: как только вы чувствуете, что теряете контакт с ребенком, прежде всего беритесь за себя. Если взрослому удастся себя перестроить, станет легче справиться с проблемой.

— Вы производите впечатление взрослого, которому не надо себя перестраивать…

— Нет, нет, я тоже оказалась в позиции противного взрослого. Ведь даже если ты лояльный и весь такой дружественный к детям, это не спасет тебя от сложностей их переходного возраста, отрицания авторитетов и всего прочего. Я тоже думала: «Ой, да у меня все получится». Но нет, все как у всех. А вообще-то, знаете, конфликт с детьми-подростками — это признак здоровых отношений.

— Вы сейчас во многих мам вселили надежду…

— Если подросток идет на конфликт — это хорошо. Особенно в отношениях «мама-сын». Сын, который идет на конфликт с мамой в подростковом возрасте — это нормально. Он должен «напасть» на мамашу. Иначе он так и останется жить с ней. Понимаете? Она должна его раздражать и в чем-то не устраивать, чтобы позже, когда станет взрослым, он нашел себе женщину, создал семью. Так что мамы, держитесь!

К. Котрелев (Дима) и Ф. Ершов (Олег) / Кадр из сериала «Красные браслеты»

— А вы мама, ратующая за раннее развитие? Загружаете детей с младенчества или даете больше свободы?

— Нет, я не сторонник раннего развития. Загружать детей — это чаще амбициозность взрослых. До семи лет дети должны дышать свежим воздухом. Ну, сына я больше, конечно, поддавливала, и в результате он почти окончил музыкальную школу по классу трубы. Но на последнем году обучения он принял решение уйти. Я не стала препятствовать. Нестор занимается теперь только тем, чем хочет. А девица наша — нет, там не надавишь, вы что? Это же женщина. (Смеется.) Как можно? Там только спрашивать: «Что хотите, Евдокия Ивановна?»

— Вы сами много хлопот родителям доставляли, когда учились в школе?

— Ну, пай-девочкой я не была, но моя мама по этому поводу не устраивала истерик. Она у меня мудрая женщина. И если кого-то и шокировало мое поведение, то маму — совершенно нет, она все понимала.

— Значит, школьная дисциплина вам была чужда?

— Мне дисциплина и сейчас чужда. (Смеется.) Вот самодисциплина — другое дело.

— Но что-то в школе вам нравилось?

— У меня были подружки, друзья. Это — раз. Во-вторых, мне очень нравился урок физкультуры. И еще в школе был кружок баскетбола. Так что вполне себе, мне кажется, хороший набор мотиваций для похода в это заведение. Я очень спортивная была.

— Вы же в Авиационный институт собирались поступать…

— Я не поступала, недолго походила на подготовительные курсы, и все. Я из семьи инженеров, профессоров, и это была попытка пойти по их стопам. Но не вышло: мне было скучно. И классе в десятом, наверное, я решила пойти в театральный вуз.

— Была внутренняя уверенность, что поступите?

— Вообще-то, артисты — не самые уверенные в себе люди. Это профессия для закомплексованных людей, дающая хоть немножко раскрепоститься. То есть человек до такой степени нуждается в чужом внимании, что даже готов выступать. Вот и все.

— Вас отчислили из ВГИКа. Почему? Вам не понравилось учиться?

— Ну да, в смысле обучения там было... не очень. Вот со студентами общаться нравилось, а сам процесс обучения был скучноват.

— Вам наверняка приходилось слышать, что пропасть между нашим кино и зарубежным уже не такая большая. Выходит, отечественная киноиндустрия на подъеме?

— Я так не считаю. У нас фактически перестал присутствовать такой сегмент, как авторское кино, он практически развален. Полностью, мне кажется, отсутствует какой-то национальный продукт, ментальный, скажем так. Прорываются отдельные картины, но это нельзя назвать индустрией. Извините, но это так.

— Как вы выбираете сценарии?

— Есть такие режиссеры, к которым я точно иду. А выбирать сценарии... Знаете, Евгений Павлович Леонов хорошую фразу сказал: «Артист должен работать». Так что иногда нужно просто работать.

— В короткометражном фильме «Завтра день рождения», где вы исполнили роль девочки накануне 18-летия, есть фраза, что каждому человеку положена пара…

— Когда родные и близкие люди рядом — это всегда огромный ресурс. Но каждый человек рождается и умирает один. И тут нет никакого противоречия.

СПРАВКА

Двенадцатисерийный российско-украинский фильм «Красные браслеты» — это адаптация одноименного испанского сериала. В детском корпусе многопрофильной больницы шестеро пациентов-подростков решают объединиться в группу «Красные браслеты», чтобы вместе преодолевать трудности. Это история о том, что дети порой могут быть сильнее взрослых.