Керченский стрелок мечтал разрушить государство одним махом

Безусловно, не принимать никаких мер — аморально и преступно, но так и хочется сказать — а раньше-то чего? И кто-нибудь обязательно скажет. В соцсетях ли, с экрана телевизора ли. А потом уляжется тремор, все обмусолят тему, с какого возраста правильнее выдавать разрешение на оружие, поспорят «а может все-таки теракт?» и глубоко погрузятся в рассуждения о психически нездоровой молодежи, с которой явно что-то не то. Снова достанется интернету, соцсетям, не исключено, что кто-то вспомнит про колумбайн-сообщества, законопроект об усилении ответственности, за создание которых Госдума приняла в первом чтении 11 октября. Поймите меня правильно, я ни в коем случает не иронизирую ни по одному из пунктов. Возможно, это радикально и несовременно, но я вообще считаю, что интернет — это зло. Сейчас вопрос в другом: а с нами, позвольте спросить, все нормально? Со взрослыми все то?

Вчера утром, когда страна жила своей обычной жизнью, а Владислав Росляков, возможно, уже готовился убивать (или его готовили?), мне на глаза попалась фотоподборка безумных детских игрушек. Плюшевые медведи с окровавленной пастью и в кровоподтеках, как будто только что рвали живую плоть, кукла — расчлененный человек очень натуралистические части в одном пакетике, кошмарные уродливые животные с головой лошади, шеей жирафа и телом бегемота — это правда омерзительно. Все это безумие можно спокойно купить в интернете. Из самого безобидного — маленькие унитазики, потряси их и получишь из недр милую игрушку. Да-да, прямо оттуда. Эти даже искать не надо. Веселая реклама идет сейчас на всех детских каналах, продаются в любом детском магазине. Все это — порождение мира взрослых. Это мы — дядьки и тетьки от 30 до 45 — придумываем такие игрушки, делаем и продаем. Это мы их покупаем своим детям. Мы придумываем психоделические компьютерные игры, в которых положительные герои — страшные животные Франкенштейны с оскалом-полуулыбкой — убивают зомби. Это мы печатаем эти образы на майках, а потом торгуем ими. Это кто-то из нас, взрослых, придумал игру «Балди», цель которой сбежать от учителя с лицом маньяка. И мы же равнодушно смотрим, как наши дети в это играют. Это наша школа, где мы работаем, выклевывает ребенку мозг по нервным клеткам, потому что есть программа и должный уровень, а всех несоответствующих — за борт, на них нет ни времени, ни сил. И мы же, родители, пеняем ребенку за то, что тупой и не как «все нормальные люди». Это мы снимаем мультфильмы с психическим флером, а потом крутим по федеральным каналам. И это мы когда-то сошли с ума, дорвавшись до сомнительной свободы, и теперь сводим с ума своих детей. Имя нам — безответственность. Наши мамы и папы, бабушки и дедушки себе такого не позволяли. Мир взрослых, который окружал нас, был другим. Там было не страшно быть ребенком, подростком и молодым. Специалисты посчитали: сегодня в разы больше взрослых проявляют к детям насилие. Могут пнуть, не рассчитав силу, ударить как равного. Причина в незрелости современных взрослых, говорят психологи. Это мы — 40 и выше-летние — психологические подростки, не отдающие себе отчета в элементарном, что дети слабее. Многие из нас любят мудрствовать: если у ребенка есть на плечах голова, он вырастет нормальным. Эй, философы, не замечаете, что перекладываете ответственность на детские плечи?        

У «керченского стрелка» есть аккаунт в соцсетях, брошенный в 2014 году. Когда Росляков заходил туда в последний раз, ему было 14. В открытом доступе он выложил результаты психологического «Теста политических взглядов». Среди множества цифр есть те, что должны были насторожить хоть кого-то: протестный потенциал, уровень недовольства — 69 процентов и антиавторитаризм — 70. Уже тогда в подростковой голове бродили мысли о том, что все плохо и как бы одним махом уничтожить государство. Но нам, взрослым, было напевать. Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не вешалось, обычно говорят в таких случаях. А оно подросло и «повесилось».

Утром того же дня, когда произошла трагедия в Керчи, была еще одна шокирующая новость: молодой парень на северо-востоке Москвы зарезал бабушку и родителей. Когда его спросили следователи «зачем», душегуб ответил «надоело все».    

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции