Успеть за четыре секунды: последствия Чернобыльской аварии

Уфологи на страже  

Даже в 1986 году, через несколько месяцев после катастрофы, местные жители уже рассказывали о неопознанных летающих объектах, которые кружили непосредственно над Припятью. Пожалуй, наиболее известными являются воспоминания старшего дозиметриста управления дозиметрического контроля Чернобыля Михаила Варицкого. Он работал и жил неподалеку от станции.

— В ночь чрезвычайного происшествия я выехал по срочному вызову с группой дозиметристов к четвертому энергоблоку, — рассказывал Михаил Варицкий. — На подъезде увидел, что полыхает реактор. Почувствовал, что очень жжет лицо. Мы поняли, что есть высокая угроза облучения, и решили отказаться от немедленного выполнения задания. Повернули назад, чтобы взять спецтехнику и одежду для защиты. Только начали разворачивать ГАЗ-51, как увидели медленно проплывающий в небе шар ярко-латунного цвета. Огненный шар! Он был в диаметре метров 6–8. Завис в метрах 300 от энергоблока. Видели его минуты 3–4. Потом он побледнел, стал еле заметен и медленно поплыл в сторону Белоруссии. Вот когда подъезжали, приборы показывали радиацию 3000 миллирентген в час, а после пролета НЛО — 800. Никак не могу это объяснить... До сих пор над территорией отчуждения видят неопознанные объекты, жители некоторых сел видят по 1–2 объекта в год, но пик полетов пришелся на 1986 год.

Ведьмины метлы

Самый известный лес в 30-километровой зоне отчуждения — так называемый Рыжий лес. Его иногда еще называют ржавым. Он вплотную прилегал к атомной станции. Сразу после аварии — порыжел, деревья будто скрючились. Даже на фотографиях заметно, что сосны выглядят как-то странно — они малорослые, иголки на ветках растут хаотично, в разные стороны. Некоторые из них — белые. Как объясняют биологи, лес стал рыжим, потому что из-за воздействия радиации из иголок ушел хлорофилл.

— Иголки становятся белыми, когда хлорофилл разрушается полностью, — рассказывает биолог, уфолог-любитель Татьяна Лыкина. — Даже есть специфический термин, который описывает хаотичный рост иголок — их называют «ведьмиными метлами». Хочу сказать, что это только внешнее воздействие. Если посеять семена таких сосен, вырастет обычный лес. Природа умная. Когда из-за воздействия радиации погибли верхушки сосен, где были самые молодые, самые подверженные риску клетки, сосны стали расти как кусты — в сторону. Вот и низкорослость так легко объяснить.

Кстати, вырубки на территории зоны отчуждения ЧАЭС происходят до сих пор. Потому, если решите приобрести мебель с Украины, не поленитесь использовать дозиметр. Мало ли где было это деревце срублено.

Трехглазые и двухголовые

Еще один поразительный факт — мутации животных и растений в зоне отчуждения. Например, яблоки из заброшенных садов отселенных деревень размером с голову младенца, огромная, с кулак, клубника, папоротники в рост человека. Впрочем, научного подтверждения феномену нет. Отдельные экземпляры растений действительно поражают размерами. Однако такое могло произойти и потому, что воздействие человека на территории зоны — минимально.

— Туда многие животные вернулись, вот волки, например, а некоторые даже зубров видели, — рассказывает студент Владимир Мазур, который водит туристические группы по нескольким маршрутам в зоне. — Мы далеко от прохоженных троп не отходим.

Радиация распространялась пятнами, где-то больше, где-то меньше, потому сход с маршрута может обернуться плохо для здоровья. Но издалека видели оленей. А про волков местные рассказывали часто. Первое время Владимир слышал истории и про трехглазых мышей. Но сам такое чудо природы не встречал. А потому к мифу о мутациях животных относится со скепсисом.

— Волков на территории примерно 60, там есть и стаи, и одинокие животные, — рассказывает Мазур. — Двуглавых ни я, ни мои коллеги по увлечению не встречали.

Поскольку для зверей закон границ не писан, охотникам стоит помнить: убитых животных на участках, близких к зоне отчуждения, лучше в пищу не употреблять. Радиоактивные они. Ликвидаторы аварии, участники событий 26 апреля 1986 года, к различным мифам и легендам относятся скептически.

— Когда приехали в Чернобыль, конечно, мы осознавали, что зона заражена. Было ясно, что произошла крупнейшая в мире техногенная катастрофа, — говорит Владимир Комаров, участник операции.

29 апреля вся Припять уже была эвакуирована, а тем временем ликвидаторы направлялись в Чернобыль, в центр управления атомной станции.

— Нас в институте учили, что при таких авариях нужно бежать куда подальше, а мы, наоборот, ехали в самый эпицентр, — вспоминает Владимир Иванович. — Знали одно: нужно было ликвидировать аварию. Каждый выполнял данный ему лично приказ.

Владимир Комаров занимал разные должности: заместителя главного инженера, главного инженера и главного инженера комбината.__ По его словам, в Чернобыле не было как таковых должностей, все зависело от того, что было поручено конкретному человеку.

— На некоторых участках, в частности на крыше самой станции, нельзя было находиться больше 4 секунд. За это время человек получал годовую дозу облучения, — рассказывает Комаров.

Но даже за такой короткий срок, по его словам, можно было сделать очень многое.

Ликвидаторы находили радиоактивные объекты и сбрасывали в будущий саркофаг, чтобы они «не светили» на крыше. Из инструментов — лопата.

— За один день выполнялось больше миллиона поручений по всей территории поражения и за ее пределами, — спокойно вспоминает ликвидатор.

Единственным лекарством от облучения был йод. Владимир Иванович вспоминает, как в каждом медицинском кабинете стояли огромные посудины с гранулированным йодом, который нужно было принимать, чтобы организм не впитывал в себя радиацию. У тех, кто вернулся, судьба сложилась по-разному. Об этом наш герой говорит уже без того непоколебимого спокойствия. У Владимира Ивановича при ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС погиб старший сын.

— Он только окончил Московский инженерно-физический институт, и произошла авария. Поехал добровольцем, я ничего не знал. Увидел его уже там, случайно… После ликвидации аварии в ноябре 1986 года был запущен первый и второй реактор — это была уникальная операция, отмечает Владимир Комаров. Уже в феврале был запущен третий.

30 ноября соорудили саркофаг, а 14 декабря 1986 года официально был подписан акт сдачи саркофага в эксплуатацию. АЭС заработала вновь уже на следующий год и проработала еще 13 лет, пока не была остановлена по приказу президента Украины Леонида Кучмы.

Первые жертвы

Никто и никогда не преуменьшал значимость подвига ликвидаторов чернобыльской аварии, никто не сомневался в губительном влиянии радиации на организм человека. Однако, чтобы не вводить читателей в заблуждение, мы будем опираться на официальную статистику, приводимую Национальным радиационно-эпидемиологическим реестром, и подтвержденную международными организациями, включая Всемирную организацию здравоохранения.

Официальная статистика гласит, что в результате чернобыльской катастрофы от острой лучевой болезни погибли 28 человек. Это пожарные и спасатели, которые первыми прибыли на место происшествия. Тела еще двух человек не найдены, судя по всему, они погибли при взрыве. Всего в момент аварии на площадке Чернобыльской АЭС находилось порядка 600 человек.

— Сразу после аварии 237 человек госпитализировали с подозрением на острую лучевую болезнь (ОЛБ), — рассказал доктор медицинских наук, профессор Александр Гребенюк. — После проведения необходимых исследований у 134 человек ОЛБ была подтверждена. Из этих 134 человек в течение трех месяцев 28 человек погибли.

Последствия

Тотальная эвакуация началась буквально на следующий день: за двое суток вывезли все население Припяти, до 1 мая 1986 года были эвакуированы все, кто проживал в 30-километровой зоне вокруг ЧАЭС.

— Эти люди получили дозы радиации, которые не вызывают никаких заболеваний, — уверяет Александр Гребенюк.

По разным подсчетам в ликвидации чернобыльской аварии за четыре года участвовали от 400 до 600 тысяч человек, порядка 200 тысяч человек в первый год, 50–70 тысяч — в первые три месяца. У ликвидаторов первых месяцев специалисты зарегистрировали двукратное увеличение количества случаев лейкоза. У детей до 12 лет, проживавших на загрязненных территориях Украины, Белоруссии и Брянской области с 1986 по 1987 год, впоследствии обнаружили повышение заболеваемости раком щитовидной железы в три раза.