[i]В фильме Виктора Шамирова «Дикари» Гоша Куценко не только снялся и написал песни, но и впервые выступил как продюсер (фильм делает команда «Театральный проект 21 век»). Мы встретились с артистом в его офисе в здании старого купеческого дома. На втором этаже вовсю шла репетиция группы «Анатомия Души», с которой Куценко уже несколько лет выступает в концертах. А на первом экс-Антикиллера, одетого в демократичные джинсы и тишотку с рукавами, раздирали на части журналисты и телевизионщики. Для корреспондента «ВМ» артист сделал исключение и подпустил к своему звездному телу вне очереди.[/i][b]– Гоша, мне кажется, что продюсерам в кино все и всегда завидуют: и денег у них больше всех, и власти…[/b]– Особенно сильно ощущаешь «сладость продюсерской власти», когда закладываешь все свое имущество, чтобы доснять фильм, который делает твой друг… Тогда и понимаешь – какой же это кайф, быть продюсером! Я в общем не такой уж пока «продюсер с большой буквы», но даже когда просто снимаюсь в каком-нибудь кино, обязательно во все вникаю – меня все волнует, что происходит! А группа успокаивает, говорят: «Ну, не лезь ты, Гоша, не в свое дело!»[b]– «Дикари» – это фильм о твоем поколении или поколении твоих родителей? Ведь именно шестидесятники ввели в моду походы, байдарки и палатки?[/b]– О нашем, конечно, о молодежи. Какая разница, когда это происходит и в каком возрасте? Романтику никто не отменял и не запрещал! Люди и сейчас так отдыхают: берег, дискотеки, палатки… Это мы зря думаем, что все в Турции отдыхают или в Куршавеле. Но ведь многим просто скучно жить в пансионате, а тут ты на природе. Вышел из дома – и море, цикады орут, а так же друзья, гитары… Я точно так же ездил в Гоа, жил в бунгало… Просто туда едешь зимой, а у нас – летом на Казантип. Именно туда съезжаются все серфингисты. И тут дело не только в деньгах, есть целая категория молодых людей, которая просто так любит отдыхать: балбесничать, заводить знакомства, влюбляться. В душе все ведь едут в надежде встретить свою настоящую любовь. Не обязательно с первого – может, с десятого, с двадцатого раза – «зацепятся», и уж здесь-то под этими звездами ее обязательно встретят.[b]– Что для вас означает «курортный роман»?[/b]– Я не езжу на курорты! Но если серьезно, для меня скорее более понятна «курортная связь». Роман – куда больше. Это, наверное, и есть самая запомнившаяся связь на курорте, та зацепившая тебя история, о которой потом можно написать книгу. Красивый сюжет на всю жизнь. У меня до такого дело никогда не доходило – на курорте обычно все заканчивалось связью.[b]– Значит, ваша «книга» еще не написана?[/b]– Любовная – пока нет. Все мои книги пишутся здесь, в формате сценария. Не роман, а экранизация, а вообще музыка – моя книга. Я сейчас пишу два сценария и много песен и получаю от этого огромное удовольствие.[b]– А как родился сценарий «Дикарей?»[/b]– Виктор Шамиров три года назад написал его в Минске. Резковато, конечно, написал, мы сняли помягче. Это очень правдивая история: если он писал слово х.., то мы его убирали, писали помягче.В 90-х годах, как только это стало возможно, мы начали кататься, убегать из Москвы, я много в Индию ездил, в Таиланд. А теперь боюсь вот непогоды, резких таких переходов из сезона в сезон. А так как лета все равно хочется, теперь снимаю о нем кино.Нас ведь раньше как учили в институте? Говорили: «Вспомни море», – и его надо было реально вспомнить, увидеть, почувствовать, ощутить гальку – в общем, картинку увидеть перед глазами. Так тренировали нашу психофизическую память. И вот теперь такой же тренинг делаем мы, но не только для себя. Люди сходят на картину, посмотрят и сразу все вспомнят и ощутят.Есть ведь разные задачи у кино – ущипнуть, возмутить, а моя задача – релаксация. Поэтому если зритель даже заснет на моей картине, я буду счастлив – офигенно! Значит, он расслабился! Потому что сколько можно напрягаться? Декабрь – напряженнейший предновогодний месяц, потом – вообще пьянство, алкоголизм еще на месяц. И вот я предлагаю перед началом этого зимнего забега сходить с кем-нибудь в кино – расслабиться и отдохнуть. А у нас, кстати, есть еще DVD-версия – так она на тридцать минут дольше – все, что из картины вырезали, там оставлено.[b]– Вот ты, такой гламурный и успешный, сейчас мог бы взять да и поехать на море «дикарем», с палаточкой?[/b]– А это уже зависит от проката картины: вот если мы провалимся, тогда я уж точно поеду отшельником и поживу где-нибудь с палаткой. Я даже знаю это место, куда меня отправят мои партнеры! Да, это будет, наверное, Черное море – там сейчас такие прекрасные осенние шторма… И какие камни, я вам скажу, – загляденье! А если ктото думает, что Черное море – это лужа, то он не прав. Нет, там сейчас очень круто – буря, стихия! А что может быть приятнее укрощения стихий?[b]– А ты релаксировал, когда входил в кадр?[/b]– У меня там две эротические сцены были в море, мы их еще переснимали. Так вот, когда ты просто идешь в море – кайф. Но когда работаешь в кадре, все по-другому: и вода более холодная, и солнышко слишком ярко светит, и камень острый под коленку засунулся, в общем, начинается такой «режим труда», что уже и на партнершу обнаженную не смотришь, потому что не это больше интересно, а то, что затекла правая нога и камешек залез не туда, куда надо. А потом камера зашуршала – раз, и ты «включился», сразу начал все разглядывать, видеть… и вроде получилось. А насчет релаксации… Ты шутишь. Я же там и продюсировал! Параллельно с игрой решал вопросы, проблемы всякие.[b]– Не банальная тема все-таки? Отдых – это ведь, как ни крути, «вино, кино и домино»…[/b]– Как сказать. Когда ты снимаешь о войне – там все понятно: все воюют, переживают, а здесь в картине надо было добиться состояния легкости: у людей выключены телефоны, на месяц они «отрываются» от земли и живут в другом измерении... Вот и ты тоже все бросаешь, чтобы сниматься в таком кино! Это как опуститься под воду и лежать там, не напрягаясь, без камня на ноге. Просто лежать, потому что ты рыба, ты овощ – распластаться совершенно! Главное, не умереть при этом, чтобы не разлагаться. Но если ты и умрешь, друзья уберут тебя оттуда![b]– А были у группы какие-нибудь непредвиденные контакты с местным населением, коренными «прибрежными» жителями?[/b]– Да, пару драк было… Башаров заводил, конечно, а Гоша бегал потом, разнимал… Марик ведь татарин и очень жесткий хоккеист при этом. К нам на площадку «пришвартовались» местные ребята, они приехали забирать своего парня и очень долго не уезжали, тарахтели машинами. А мы не могли никак начать снимать – мешал звук, ждали, пока они уедут. А Марик к этому моменту уже отснялся и отдыхал на берегу с девчонками и так «завелся» – это же надо знать Башарова! Слово за слово, все и началось. Ребята были местные, и там, понятно, была их «территория».В общем, все очень серьезно: стрелки, разборки. В итоге победило киноискусство, но меня очень даже заставили понервничать… Да, драка была там страшная, что говорить![b]– Это самое страшное, что случилось на съемках?[/b]– Если бы… Много проблем было вообще: картина пару раз останавливалась, мы меняли операторскую группу, стояли без денег. Я не то чтобы «суперопытный актер», но, включая эпизодические роли, видел за свою жизнь групп пятьдесят (а попадая на площадку, сразу понимаешь и как инвестируется картина, и какой у нее темпоритм). Так вот, по сравнению с ними у нас была такая нестабильность! Эта картина – как погода, была совершенно непредсказуема! Но зато мы очень радовались, когда что-то все же получалось.[b]– В театре ты с Шамировым еще со студенческих лет работаешь, а как он тебе в кино?[/b]– У него есть одно достоинство, за которое ему можно простить все (он человек нервный, очень нервный!). Он очень хорошо и подолгу работает с актерами, мало кто из режиссеров так делает (я, например, знаю некоторых, которым с тобой вообще не о чем поговорить, когда ты у них снимаешься). А он видит зрителя и всегда стоит на его позиции. Говорит, например: «Мне скучно», – и жертвует комедийными и очень прикольными сценами. Весь финал у нас так «пропал»: и сцена в кафе, и сцена пробуждения моего с забытой мною женщиной (но все это сохранено на DVD).[b]– Гоша, на песню «Капли» из этого фильма ты снял свой первый клип – ты все там поешь?[/b]– Да нет, конечно, там всего пара моих треков. «Каплями» фильм заканчивается, и они переходят на последние титры. Надеюсь, ролик выйдет к премьере – опаздываем, не успеваем ничего! Музыку мы сочиняли вместе с Максимом Головиным, моим другом, а у Шамирова был свой композитор, с которым он дружит, – и мы вместе слушали все, воевали с ним![b]– Не боишься показаться старомодным?[/b]– У меня есть фотографии, где я, маленький, сижу за рулем двадцать первой «Волги». И там вечеринка на open air… Так что времена не меняются. Понятия – те же самые: любовь, кровь, убийства, море, галька, острый камень, медуза укусила…[b]На илл.: [i]На съемочной площадке Куценко не до личного кайфа.[/i][/b]