Николай Бурляев: Телесериалы понижают духовный уровень народа

«Вечерняя Москва» по многочисленным просьбам наших читателей возобновляет рубрику «К барьеру!». В ее рамках обсуждаются злободневные вопросы современности, сталкиваются абсолютно различные взгляды. Сегодня к барьеру сошлись известные кинорежиссеры — народный артист России Николай Бурляев и лауреат Государственной премии России Сергей Урсуляк. Темой обсуждения стали современные российские телевизионные сериалы.

Николай Бурляев, народный артист России:  

— У меня лично вызывают раздражение и удивление почти 95 процентов современных телевизионных сериалов. Вообще, политика топ-менеджеров наших каналов по развитию сериального псевдоискусства не выдерживает никакой критики. Как и вся политика Министерства культуры и тех, кто царствует в рыночном медийном пространстве сегодня. Я считаю, что она ошибочная и работает на понижение духовного уровня народа. Идет тотальное требование делать кассовые коммерческие фильмы со стороны государства. Это требование относится, в частности, к тому же Фонду кино. Общественный совет при Министерстве культуры, куда я вхожу, проанализировал работу Фонда кино, и мнение наше было следующим: деятельность его — а это 200 фильмов за 8 лет — понижает духовный уровень народа. Очень редко мы чем-то можем гордиться. Из 200 игровых художественных фильмов я лично могу назвать 7–8 картин, которые не предают кино как искусство.

А ведь в СССР наше кино, и сериалы в том числе, было на очень высоком уровне — и профессиональном, и творческом, и духовном, и художественном. Сейчас все это приносится в жертву в погоне за «абы чем-либо заполнить эфирное пространство». Центральные ТВ-каналы отказываются (у меня была беседа с одним из самых крупных телеканалов о поддержке игрового фильма) поддерживать игровое кино и делают упор на дешевые сериалы. Это ошибочный путь, ведущий к отуплению народа.

95 процентов наших сериалов — это бездарная, бездуховная драматургия: все шито на коленке белыми нитками. Это бездарная режиссура, бесталанные или опустошенные актеры, которые кочуют из сериала в сериал. Их стали именовать «звездами». Но тут я бы вспомнил Бориса Пастернака: «Позорно, ничего не знача, быть притчей на устах у всех». Идет очень опасный процесс предательства кинематографа, как искусства.

Возьмем хотя бы сериалы, в основу которых положены исторические события. Сразу вспоминается фраза Лермонтова: «Печально я гляжу на наше поколенье! Его грядущее — иль пусто, иль темно». Вот и я с печалью гляжу на эти антиисторические шокирующие сериальные упражнения. Но сейчас ведь все можно: нет редактуры, сценарии не проходят соответствующей экспертизы, когда эксперты возмущались бы: «Так нельзя, что вы творите?!» И нам надо к этому возвращаться, если мы не относимся к народу как к быдлу. К экспертизе надо относиться серьезнее.

Сергей Маковецкий (Пантелей Мелехов) в «Тихом Доне» Сергея Урсуляка, 2015 год / кадр из фильма «Тихий Дон»

Считаю ли я упразднение института редактуры политикой? Все есть политика. В том числе и то, что у нашего народа не было референдума, никто ведь не спрашивал нас, хотим ли мы перехода в капиталистическое светлое будущее. Нас просто взяли и ввели в капитализм, ввели в тотальный рынок. Но не все можно отдавать в частные руки, должен же быть какой-то контроль. Ведь все понимают, что атомную бомбу нельзя отдавать в частные руки. И экран тоже полностью нельзя отдавать в частные руки, в сферу вседозволенности.

Еще Пушкин был убежден «в необходимости цензуры в образованном нравственно и христианском обществе, под какими бы законами и правлением оно ни находилось»... И говорил, что нельзя позволять проповедовать каждому на площадях то, что ему в голову взбредет. И говорил, что государство имеет право остановить раздачу рукописей, если это вредит духу нации, а я бы еще добавил — и фильмов, и сериалов, и спектаклей.

Александр Сергеевич здесь абсолютно прав. Когда нет самоцензуры — а в рынке она полностью отсутствует, — тогда непременно нужен какой-то внешний контроль. Что мы людям выдаем, какой продукт? Теперь ведь «продуктом» стали называть любое произведение искусства. А знаете почему? Потому что тотальный рынок убивает искусство, культуру. Вот президент подписал очень важный указ в декабре 2014 года, который, как говорит наш министр Мединский, стал конституцией для чиновников, — об основах государственной культурной политики.

Только они очень плохо следуют этой конституции. Прошло почти пять лет с подписания этого документа, и я считаю, что президент должен подумать о подписании другого указа, очень важного для существования страны — приказа о выведении культуры из-под рыночных отношений. Культура и рынок — понятия несовместимые! Оттого у нас и сериалы сегодня такие.

Далее — считается, что существуют гипотетические пенсионерки-домохозяйки, которые смотрят такое кино, и у этого «продукта» высокие рейтинги. Но нынешние пенсионерки — это в прошлом кандидаты и даже доктора наук, все они получили неплохое образование в СССР и выросли на таких сериалах, как «Место встречи изменить нельзя» и «Семнадцать мгновений весны»...

Николай Бурляев (Иешуа Га-Ноцри) в фильме Юрия Кары «Мастер и Маргарита», 1994 год / Кадр из фильма «Мастер и Маргарита»

Но им больше нечего смотреть! Люди включают ящик и между делами поглядывают в него. Сегодня в красном углу стоят не иконы, а телевизор, через который на нас идет вся эта муть. Люди щелкают кнопки на пульте — деться-то некуда, — вот вам и рейтинг. Эти рейтинги — абсолютная фальсификация, не показывающая истинное отношение народа к этим сериалам. Я много езжу по стране, бываю на Дальнем Востоке и в Сибири.

И мне часто задают вопрос: «Что вы там в Москве, с ума посходили?! Вы что, нас за идиотов держите?! Что вы нам показываете?!» Кто придумывает эти рейтинги, я не знаю. Кого для них опрашивают — тоже большой вопрос. Я думаю, что это все подлог. Так удобно топ-менеджерам телеканалов, которые говорят: люди это смотрят.

Вообще было бы интересно посмотреть, кто руководит политикой на крупнейших каналах российского ТВ — что это за люди, где они учились, какой у них интеллект. Кто заказывает для нас всю эту «музыку»? Они считают, что делают то, что нужно народу. А это народу не нужно, это понижает его духовный уровень. Потому что если уж и выпускать на экран сериалы, то такие, какие делались в прошлом веке Сергеем Колосовым («Раскол»), или которые сегодня делает Владимир Бортко («Идиот»). Но Борткото — настоящий художник, он кинематографист старой школы. А складывается ощущение, что сегодня дают делать сериалы практически людям с улицы.

Что касается меня, то я, вы наверняка это заметили, уже четверть века не ставлю как режиссер и не играю в сериалах как актер. Вполне сознательно. Я в этом процессе рыночном не участвую! Я из него вышел. Потому что я не хочу участвовать в отуплении народа. Хотя мне много раз предлагали. Например, не так давно предложили роль генерала КГБ, подонка, который предает Россию. Я сказал: «Перепишите, сделайте так, чтобы этот герой отдал свою жизнь за Отечество». Переписывать не стали.

Сергей Маковецкий (Пантелей Мелехов) в «Тихом Доне» Сергея Урсуляка, 2015 год / кадр из фильма «Тихий Дон»

Сыграл другой актер. Сериал должен преследовать цель духовного исполнения промысла Божьего через экран. Сериал должен в каждой серии быть построен по законам драматургии. Сериал должен быть таким, чтобы в нем присутствовала магия киноискусства, то есть третье измерение жизни духа человеческого во Вселенной. Он должен отрывать человека от земли, делать его чище, выше, а не показывать алкоголиков-ментов или всем надоевших олигархов.

И такие особняки нам в этих сериалах показывают, что хочется сказать: «Боже мой, как же они далеки от народа!» Кроме того, в этих сериалах артисты часто кочуют из одного в другой. И ведь никому не приходит в голову посмотреть, что происходит с артистом внутренне, когда он включается в эту мельницу. Я тут задал вопрос одному народному артисту, зачем он играл в некоем сериале. Он мне ответил, что ему нужно было построить забор. Людям надо кормиться, и они этим себя оправдывают. А я на всю жизнь запомнил урок, который мне преподал Андрей Тарковский.

После «Иванова детства» и «Андрея Рублева» меня стали приглашать в 5–6 фильмов в год, я много стал играть. И как-то Тарковский мне сказал: «Коля, зачем ты это делаешь? Голодать будешь, умирать, но не торгуй собой! Не играй в том, за что тебе потом будет стыдно». Я это запомнил. Но кто так живет сегодня из наших актеров? И когда я вижу эти сериальные лица, я переключаю канал, а там — те же лица. Я не могу это смотреть. Я телевизор выключаю.

ДРУГОЕ МНЕНИЕ 

Есть настоящие и действительно важные прорывы 

Сергей Урсуляк, лауреат Государственной премии России:

— Мне кажется, что на любой процесс следует смотреть в динамике. Ситуация с сериалами принципиально изменилась за последние десять лет, их уровень за это время разительно повысился, и большое количество первоклассных режиссеров работают сегодня именно в сериальном производстве. (далее...)