[b]В прошлом году в это самое время я слонялся по набережной тихого турецкого городка среди унылых английских туристов. Туристам не показывали Кубок УЕФА, и они горевали. Больше них горевали только бармены-турки — горящий небоскреб на телеэкране был приговором для их дневной выручки.[/b]Дама с легким уэльсским акцентом обсуждала с подругой, как им теперь отсюда выбираться — самолетом опасно, но разве есть другой путь? Где-то в глубине души они все жалели гибнущих в эти минуты людей, но только в глубине. Всегда находится что-то более насущное. Чтобы прочувствовать, нужно время. Вот оно и прошло.Мир после терактов изменился далеко не так круто, как это предсказывали по горячим следам. И уж во всяком случае он мало чему научился. Война против террористов вроде бы проведена, но мотивы, которыми руководствовались угонщики самолетов, до сих пор воспринимаются положительно значительным числом людей. Формально великие мировые державы сейчас куда более едины, чем до терактов, но если обратить внимание на их совместные действия по искоренению всемирной бедности, то возникнут проблемы — не на что обращать это самое внимание, что и показал Саммит Земли в Йоханнесбурге. Так что какого-то фундаментального воздействия на человечество теракты не возымели. Но кое-что все-таки произошло: немного пострадала экономика, значительно — психология американцев (тоже значимый фактор мировой политики) и очень существенно изменился исламский мир.Мировая экономика уже довольно давно является единым организмом, и если уж какую хворь она подхватывает, то — вся. Перегретый рынок ценных бумаг ни для кого не был секретом, его падение после терактов было безусловным и предсказуемым, но никаких фатальных последствий не повлекло, так как «прививка» азиатского кризиса 1997 года (отразившаяся на нас дефолтом августа 1998) еще не утратила свою силу. Сместились лишь отраслевые приоритеты крушения: вместо компьютерного пошли ко дну телекоммуникационные и авиационные сектора, здорово потрепали банкиров и энергетиков, а также спорт (то, что сейчас происходит с европейскими футбольными клубами, — одно из следствий кризисных явлений). Но в целом «Титаник» остался на плаву, более того — приобрел дополнительный запас плавучести.Причиной такого относительно благополучного развития событий стала утрата долларом своего монопольного положения. Можно сказать, что мировую экономику спас евро. Как и двухпартийная политика стабильнее однопартийной, так и двухвалютная оказалась стабильнее одновалютной. Капиталы успокоились — теперь они могут без существенных рисков бродить через Атлантический океан, выгадывая конъюнктуру. Им больше нет нужды в ярости бросаться с валютных на фондовые рынки и обратно. А вот то, что Буш взялся разгребать наслоения лжи в отчетности крупных корпораций — дело благое.Если вы помните дело «Бэнк оф Нью-Йорк» и сравните его с делом «Энрон», то обнаружите, что в аналогичной ситуации до терактов Вашингтон искал бревна в чужих глазах, а после стал проверять и собственные. И правильно сделал.Много говорили о том, что американцы нашли себе нового врага в лице исламского мира. На самом деле врага там нашли чиновники из Вашингтона или промышленники из ВПК. Что же касается самих американцев, то для них он там был всегда — как и везде за пределами Штатов. Можно сказать, что теракты ничего не добавили к их образу внешнего мира: он и раньше был для них чужой и враждебной вселенной, в которую зачем-то нужно нести свет разума.Зато на себя они посмотрели немного по-другому.Раз за разом их убеждали, что огромные опасности, существующие вокруг, не могут причинить Америке зла, потому что всегда найдется Герой. А вот тут вот бац — и не нашелся. Их пытались сделать из полицейских, пожарных и даже пассажиров четвертого, не попавшего в цель самолета, но привычные американцам герои не гибнут в таких количествах. Если честно, то попытка внедрить в американские головы привычный советскому человеку «массовый героизм» попросту провалилась.Исламский мир претерпел после терактов наиболее решительные изменения, и немудрено. Если раньше толпы что-то яростно скандирующих людей на экране телевидения воспринимались Западом как банальная экзотика Востока, то теперь стало ясно, что они все-таки что-то имеют в виду. Более того — могут это«что-то» сделать. Исламский мир оказался под пристальным вниманием, если не сказать под прицелом — и не разочаровал внимающих.Оказалось, что в нем есть не только террористы и торгаши, но и более-менее серьезные политики, которые действуют не только по принципу «чем хуже, тем лучше». Признаюсь, что весь этот год я сильно опасался, что первая ядерная держава исламского мира — Пакистан — поведет себя безответственно.Основания к этому были: история прихода к власти нынешнего лидера этой страны Первеза Мушаррафа была, мягко говоря, авантюрной. Но тем не менее Мушарраф оказался достоин занимаемого им места руководителя ядерной державы. Не менее вменяемо вели себя и другие режимы исламского мира, хотя соблазн рухнуть в объятия Усамы бен Ладена встал перед каждым.И вовсе не из-за страха перед американским возмездием они поступали именно так. Впервые за долгие годы эта часть земной цивилизации ощутила тягу к объединению и по-настоящему почувствовала ценности мирной жизни. То, что они сейчас пытаются отвадить американцев от Ирака, на самом деле не набивание цены. Просто Ирак уже осознан ими как внутреннее дело.