[i]Ему угрожала расправой российская мафия и боготворила сицилийская.Его выжили из СССР и приняли в России.Его преследовал КГБ, а ныне он под крылом администрации президента РФ.Трудно поверить, но подобные пируэты стали возможны в биографии врача — человека самой что ни на есть мирной и гуманной профессии.Владимир Тапиа Фернандес, (в миру Владимир Эдуардович), боливиец по происхождению, является ведущим российским пластическим хирургом.[/i][i]О своих пациентах Владимир Эдуардович практически ничего не рассказывает, считая это неэтичным по закону врачебной тайны. К тому же большинство его пациентов — это члены правительства, депутаты, крупные экономисты, звезды эстрады, кино, телевидения и даже главари мафиозных структур… Все они по разным причинам стремятся оставить в секрете свои посещения этого здания кремлевской больницы на окраине Москвы, где располагается клиника Владимира Тапиа. Здесь, в «кремлевке», и была назначена наша встреча. В его рабочем кабинете — четкая стильность обстановки, обилие зеркального металла и стекла, из которого сделана почти вся мебель.[/i]— Обстановка здесь целиком отображает мой характер, — заметил мое замешательство Владимир Эдуардович. — Я человек открытый и прозрачный. Это необходимо в моей профессии. Недопустимо, когда доктор что-то скрывает.[b]— Любопытно, а как ведут себя в этом кабинете ваши пациенты — капризные звезды эстрады, привыкшие повелевать политики — все эти аллы пугачевы и чубайсы? [/b]— Сегодня как раз была одна такая пациентка. Зашла с апломбом и с порога начала: она, мол, хоть сейчас может заплатить тысячи долларов, поехать в Париж, сделать там все операции… Я спокойно ее остановил: «Кто вам мешает? Если вы пришли ко мне за помощью, зачем мне знать, что вы можете оплатить билет до Парижа? Лучше скажите, могу ли я вам чем-то помочь? Если нет, то не будем нагружать друг друга лишней информацией». Она тут же забрала свои слова обратно, и мы нормально стали общаться.Такие люди почти всегда приходят с апломбом, часто хамят, пытаются указать мне на положение слуги перед собой. Но я начинаю с ними говорить на нормальном человеческом языке, и они опускаются с небес, а если нет, то просто уходят.Доходит до курьезов. Ко мне часто заходит одна звезда российского шоу-бизнеса, которой я когда-то помог, и теперь мы просто дружим. Она очень хороший человек, но больна звездностью. Перед тем как приехать, она звонит и говорит: «Чтобы никого в коридорах не было. Запри всех. Не хочу, чтобы меня кто-нибудь видел». Я просто по-дружески выполняю ее каприз, как каприз ребенка. Выхожу в коридор, начинаю всех просить, пожалуйста, мол, проходите сюда, проходите туда.[b]— А главы нашего государства не изъявляли желание воспользоваться вашими услугами? [/b]— Знаете, чем выше человек, тем труднее ему согласиться на пластическую операцию. Ведь за этим процессом сразу начнет следить весь мир. Кроме того, все черты лица, фигуры у таких людей уже носят чисто имиджевый характер. Я бы, к примеру, не согласился снять Горбачеву родимое пятно с головы, так как он сразу потерял бы часть своего имиджа. Хотя у меня была идея уменьшить нос Ельцину.[b]— Вы родом из Латинской Америки. Известно, что там скрывались главари фашистского рейха. Не обращались ли они к вам с просьбой изменить им лицо? [/b]— Именно из фашистской Германии — нет. А вообще с подобными просьбами ко мне не раз обращались и обращаются сомнительные личности, в том числе и из России. Это люди, которые украли так много, что им уже стыдно и опасно показывать свое лицо.Я, конечно, теоретически могу сделать из Ивана Ивановича, к примеру, Джона Смита, но сделать подобную операцию — значит стать соучастником чьего-то преступления. А это не моя работа. Я помогаю людям, когда они действительно страдают. Из-за больших носов, например, или из-за маленькой груди.[b]— А если предложат миллион долларов? [/b]— А они и предлагают.[b]— Вы связаны обязательствами перед нашими спецслужбами заявлять о каких-то преступниках, появляющихся на пороге вашего кабинета? [/b]— Сдавать кого-то не входит в мои обязанности. Когда человек ко мне приходит, я не стремлюсь узнать всю его жизнь. Я узнаю только то, что мне необходимо как врачу, и по характеру просьбы уже могу догадываться, что за человек передо мной. Как врач я обязан вести себя корректно, поэтому в каких-то сомнительных случаях я просто откажусь делать операцию. Конечно, если бы я узнал в посетителе скрывающегося от правосудия убийцу, насильника, то мой долг встал бы, наверно, выше клятвы Гиппократа.[b]— Чеченские боевики, террористы к вам не обращались? [/b]— Боевиков и террористов пока не было. Я же работаю в системе президента, и вряд ли они сюда сунутся. А вот жертвы преступлений, терактов, конечно, приходят. Приходили люди, пострадавшие от взрыва в переходе под Пушкинской площадью. А первый конкретный случай был еще в начале 90-х, когда убили Дмитрия Холодова. Я тогда позвонил в редакцию «МК» и предложил помощь. Через неделю ко мне пришла девушка, оказавшаяся в момент взрыва в одном кабинете с Дмитрием. У нее в щеке застрял пластмассовый кусочек от взорвавшегося телефона.Вообще я всегда стараюсь откликаться на подобные вещи. Вы, наверное, знаете о драматичной истории мисс Сочи Элеоноры Кондратюк. ([b]Девушка тяжело пострадала от жестокости ревнивого поклонника, плеснувшего ей в лицо серной кислотой. — М.С.) [/b]Недавно я с ней познакомился. Это прекрасный человек с огромным жизненным потенциалом. Готов сделать для нее все возможное. Буду стараться, чтобы она хоть чуть-чуть походила на себя. Хотя помочь ей будет очень сложно, ведь ничего целого на ее лице не осталось.[b]— А возможно заменить поврежденную кожу на искусственную? Наука уже дошла до этого? [/b]— Пока это еще в стадии научных разработок. Теоретически можно, к примеру, под наркозом снять всю рубцовую кожу. Останется мышечная раневая поверхность, на которую, как маску, можно прилепить другую кожу. Но основная преграда тут — установить связь кожи и мышц, которая и обеспечивает нашу мимику. Все гримасы — результат этой связи. Без нее ваше лицо будет просто кукольной маской. Оно не сможет ни радоваться, ни огорчаться.[b]— Уже легендой стала история Аллы Пугачевой, сделавшей себе в Швейцарии пластические операции и чуть не умершей от этого. В вашей практике такие ЧП бывали? [/b]— Алла Борисовна хотела от врачей слишком многого. Я как специалист отказался бы сразу сделать то, что она просила, так как заранее можно было предсказать трагический исход. Ведь существует определенный объем пластических операций, не вредящих здоровью. Превышение этого объема может привести даже к смерти. Если, к примеру, в один момент удалить жировой клетчатки больше трех-четырех килограмм, то у человека пропадает иммунитет, и он может умереть от простого насморка. А когда Алле Борисовне удалили жировой клетчатки сверх нормы и параллельно сделали еще ряд других пластических операций, то возникли очень серьезные осложнения. Ее попросту пришлось спасать от смерти.В пластической хирургии есть предел, до которого человек не рискует жизнью. Я всегда этим руководствуюсь и пациентов убеждаю. Просто швейцарским врачам деньги оказались дороже жизни пациента.[b]— Часто приходится отговаривать людей от операции? [/b]— Очень часто. Но я не отговариваю, я объясняю. Нужно обязательно человеку объяснить, доказать, что он не прав. Иначе он пойдет к другому врачу, сделает какую-нибудь глупость и станет уродом. Особенно страдают молодые девчонки, уродующие себя, попадаясь в сети недобросовестной рекламы.[b]— Что вы вообще думаете о российской рекламе, касающейся омоложения лица, фигуры? [/b]— 90% всего потока такой информации в России — лишь способ вести бизнес, а попросту — ложь. Мне становится просто смешно, когда я вижу объявления типа: мы намажем вас таким-то кремом — и через день у вас вырастет грудь, уменьшится фигура и кожа помолодеет на 35%. Вдумайтесь только, как можно рассчитать 35% процентов омоложения кожи? И только в России сегодня человеку могут пообещать что-то соткать из каких-то там золотых или платиновых нитей. На Западе подобные махинации давно уже запрещены. Там за это серьезно наказывают, лишают дипломов.[b]— Как же отличить лжеспециалистов от настоящих профессионалов?[/b] — Единственный совет, который могу дать всем российским гражданам, у которых возникают вопросы относительно своей внешности, — не останавливаться на одном докторе. Проконсультируйтесь в 3—4 клиниках, сопоставьте все, подумайте, а потом уже переходите к действию.[b]— Какие страны сегодня лидируют в области пластической хирургии? [/b]— Италия, Франция, Америка… [b]— А Россия на каком месте? [/b]— Не на последнем. Хотя Россия серьезно пострадала из-за холодной войны. Многие технологии, по которым уже давно не работают там, тут только появляются.