Психбольница – это не дурдом

[i][b]В нашем обществе давно бытует предубеждение против психически больных людей, настороженное отношение к ним, да и к лечебно-психиатрическим учреждениям и врачам-психиатрам тоже. Правда, сегодня только самый «темный» человек станет утверждать, что психиатр со временем заражается от своих пациентов и сам становится, мягко говоря, не совсем здоровым.[/b][/i]– В народе и в прессе зачастую нас, как и другие психбольницы, называют «психушкой», «дурдомом», что звучит крайне уничижительно, – говорит главный психиатр Москвы, главный врач психиатрической больницы № 1 имени Н. А. Алексеева доктор медицинских наук профессор [b]В. Н. Козырев.[/b] – Почему-то считается, если человек попал в психиатрическую больницу – он скомпрометирован на всю жизнь и болезнь его неизлечима. Клеймо может остаться навсегда. И никому в голову не приходит, что эта болезнь – такой же недуг, как все другие. Никто же не будет тыкать пальцем в того, кто, скажем, попал в больницу из-за гипертонического криза, язвы или пневмонии.Действительно, по мнению обывателя, рак – хоть и смертельно опасно, но это «нормально». Такое же суждение о множестве других болезней. А вот психическая болезнь – это не смертельно, но совсем не нормально. Похожее отношение сложилось разве что к СПИДу.Свою негативную роль в культивировании подобного отношения сыграло и то, что тема психиатрических больниц у нас долгое время была закрытой для общества и вокруг этого появилась зона умолчания. Вот и возникли всевозможные мифы, слухи, легенды. Многие сообщения средств массовой информации повергали психиатров и их пациентов буквально в ужас. Да и сегодня один известный и популярный телеведущий, человек вроде бы хорошо образованный, может легко, между делом, не задумываясь, сказать что-либо о «психушках», «дурдомах», «психах». Что, конечно, коробит всех, кто причастен к этой сфере медицины и здравоохранения.Даже среди приглашенных недавно на «круглый стол» в психбольницу № 1 журналистов, пишущих на темы медицины и здравоохранения, нашлись такие, кто просил показать решетки на окнах, смирительные рубашки (хотя бы в больничном музее), палаты, где полы и стены обиты мягкими материалами и «безумный» больной может без ущерба для себя биться головой о стену.«У нас никогда более чем за столетнюю историю больницы такого не применялось», – отвечали им сотрудники клиники.Мне давно хотелось регулярно устраивать в больнице «дни открытых дверей», вроде тех, что ежегодно проводятся в вузах. В прошлые времена я пытался об этом договориться с райкомом партии, с райисполкомом. Ничего не выходило. Почему-то принято было считать, что в социалистическом государстве нет ни психбольных, ни, соответственно, психбольниц. А они были и есть сегодня. И пусть видят, что наша больница – такая же, как все прочие других профилей.Хотя уже при первом знакомстве видишь: нет, не такая. Лечебные корпуса «утонули» в огромном парке, с которым по разнообразию и обилию зелени, красоте, ухоженности вряд ли могут сравниться признанные в городе парки культуры и отдыха. Пихты, голубые ели, каштановые и березовые рощи, живописные лужайки, великолепные цветники… Все это дело рук агронома Ростислава Степановича Медведюка, не один десяток лет работающего в больнице, а также инструкторов по трудовой терапии и самих пациентов, охотно ухаживающих за растениями. Ежегодно тут высаживается до семидесяти тысяч цветов! Помню, лет десять назад сюда попал один журналист, безусловно, талантливый, но склонный к известному российскому излишеству. Так он писал из больницы, где провел целый месяц, что никогда в жизни не доводилось ему жить среди такой красоты. А терапевтический эффект всех этих потрясающих больничных ландшафтов несомненен.Необычны и лечебно-производственные мастерские с их художественными классами и музеем, где собраны настоящие шедевры, пусть и созданные людьми, психически больными. О многом задумаешься, стоя перед ними. Наверное, их авторам, пережившим психические отклонения, открылось нечто такое, что закрыто для ума «нормального».А вот от рассказа о корпусах и палатах клиники, пожалуй, уклонюсь. Описания всяческих больничных прелестей смахивают на приглашение к ним приобщиться, безотлагательно в какое-либо отделение лечь. Но больница есть больница, даже самая благоустроенная, ухоженная и для пациентов удобная. Подобные красочные описания сам всегда читаю со странным чувством.Сегодня в мире каждый четвертый на каком-либо этапе свое жизни – в молодости ли, в зрелом возрасте, старости – сталкивается с психическим расстройством. Около 70 миллионов человек страдают алкоголизмом, 50 миллионов – эпилепсией, миллион ежегодно кончает жизнь самоубийством. А сколько страдает из-за депрессий! По данным Всемирной организации здравоохранения, к 2020 году депрессии выйдут в мире на второе место после сердечно-сосудистых заболеваний. Вот какое бескрайнее поле работы у психиатров.Скажем, ходит человек по городу и страдает: погода – хуже некуда, родные его не любят, на работе взаимоотношения совсем разладились, все, за что ни берется, из рук валится. А к психиатру не идет, опасается. И терапевт не направляет: боится «оскорбить» и совсем расстроить. Даже в США, где есть даже семейные психиатры, к врачам-психиатрам приходят только десять процентов из направленных к ним пациентов. Остальные осторожничают, стараются подольше обходиться без медицинской помощи.– Заболевший человек, особенно в начале болезни, когда наиболее успешно можно ему помочь, опасается к нам идти, чтобы не получить тот самый ярлык, который делает его изгоем в обществе, – подтверждает заместитель главного врача больницы [b]А. Л. Шмилович.[/b] – А ведь мы неустанно разъясняем людям, что психиатрия – это и социальная проблема. И крайне необходимо преодолеть, наконец, эдакий опасливо-пренебрежительный синдром отношения к ней.…Но легко ли будет достичь этой цели? Коллега, знавший, что я собираюсь съездить «в Кащенко» (а мы, наверное, еще долго по привычке будем так называть больницу, хотя ей вернули имя бывшего московского городского главы Н. А. Алексеева), вечером того дня спросил: – Ну, и как твоя поездка в дурдом? Наверное, комментировать не стоит.