116-й поступок

Владимир Васильевич ГИРОВ впервые стал донором в 18 лет. По самым скромным подсчетам, он отдал более 50 литров крови тем, кого он никогда не знал и не видел. Работая в сложных условиях Севера нашей Родины – на буровых вышках и у мартеновских печей, он всегда знал, что есть люди, которым намного тяжелее, потому что они лежат на больничных койках, и которым очень нужна помощь. Его помощь. Сейчас, имея донорский стаж 34 года, Владимир Васильевич продолжает сдавать кровь и не собирается уходить из доноров.Первая кровь Однажды, в 1976 году, учащиеся Горнонефтяного техникума, что находится в городе Ухте, пошли сдавать кровь. Мероприятие намечалось интересное, для молодых студентов необычное, и было решено взять с собой фотографа, чтобы запечатлеть для себя и своих потомков эту коллективную процедуру.– Я был фотографом, учился в этом же техникуме, и у меня была фотолаборатория в общежитии. Я взял фотоаппарат, вспышку, начал друзей фотографировать: как они чай сладкий пьют, меряют у терапевта давление. Когда мы зашли в комнату для переодевания, ребята начали надевать белые костюмы, белые бахилы, белые шапочки, такие, что только глаза видны. Я еще подумал, что же у меня за фотографии получатся? Сокурсники – белые, стены – белые, врачи тоже белые! Хорошо, что попалась контрастная фотобумага, фотографии вышли неплохие. Но меня на них не было, потому что тогда мне еще не исполнилось 18 лет, и донором я быть не мог. Сейчас трудно сказать точно, но мне кажется, что именно под впечатлением той фотосъемки мне захотелось сдать кровь самому. Едва дождался, когда мне исполнится 18 – а было это в декабре 1976 года, – и уже в январе я решился пойти сам. Думаю, каково это? Интересно было. Сдал один раз, потом второй, потом третий… Вот так потихонечку и пошло.– То есть у вас появился интерес? – Ну сам процесс, как проходит донация, я уже знал, меня интересовали ощущения. Мне всегда казалось, что из пальца кровь болезненнее сдать, чем из вены.Когда кончик пальца протыкают иголкой – так больно! Один раз, как только врач меня уколола, я так руку резко отдернул, что она удивилась: «Ты что? А когда в вену иглу колют, не больно?» На что я ответил: «Нет!» – Какими были ваши первые ощущения? – Абсолютно нормальные, никаких недомоганий. Только однажды, уже после третьего или четвертого раза, когда я начал переодеваться, закружилась голова.Ну, я быстро руками-ногами упражнения поделал, а потом пошел в столовую. В те времена студент на донорский талон мог от души покушать! А в дальнейшем я не помню ни одного раза, чтобы после сдачи или во время нее плохо себя чувствовал.Был случай, когда со мной в палате сдавал кровь здоровенный такой мужик, высокий, крепкий. Так его медсестры нашатырным спиртом в себя приводили, а я лежу на аппарате и про себя думаю: «Что ж ты такой большой, но слабенький?» – Главное, что этот мужчина не испугал вас своим видом и вы не бросили донорство… – Меня этим не напугаешь. Где бы я ни был – всегда и везде кровь сдавал. Дело в том, что мое донорство началось в Ухте, потом в Сыктывкаре, когда перебрался туда, а потом уже в Магнитогорске. В Магнитогорске я, конечно, самое большое количество крови оставил. Тогда к сдаче крови относились иначе. Было время, когда доноров на местную станцию переливания приходило до 140 человек в день.Там было две станции, одна на левом берегу Урала, другая на правом. Медсестры жаловались на то, что систем переливания не хватало – так много было желающих сдать кровь. Приходилось записываться на неделю вперед.Прямая кровь Очень многие из нас знают о прямом переливании крови лишь одно – что оно существует. Более продвинутые, особенно киноманы, наверняка вспомнят эпизод с переливанием в фильме «Большая перемена». Владимир Васильевич может рассказать о прямом переливании в деталях, потому что сам был участником этой процедуры. А случилось все как в кино: однажды субботним вечером к Владимиру Васильевичу домой неожиданно, без его вызова, приехала машина «скорой помощи»… – Это произошло в Магнитогорске. Я к тому времени уже около 20 раз кровь сдавал. В субботу прихожу с работы где-то около 5 вечера. И тут за мной приезжает «скорая помощь». Но когда я увидел свою донорскую карточку в руках врача, я сразу понял, в чем дело. Кто-то умирает, и срочно нужна моя кровь. Причем карточек в руках врача было много, но из многих выбрали все-таки меня и повезли в реанимацию. Приехали, надели на меня халат и шапочку, а медсестра предупредила: «Ты, главное, по сторонам не смотри». Видно, боялась, что я не выдержу одного только вида тяжелобольных. Ну, у меня глазки, естественно, сразу же и забегали – двери в палаты открыты, а там такие больные лежат… жуть! Меня напоили чаем, как положено, завели в одну из палат на два места. Я смотрю – вроде бы молодой парень лежит без сознания, на нем кислородная маска надета. Начали прямое переливание. Там такой аппаратик был типа «Феликса», медбрат сидел и ручку крутил.Сколько это продолжалось – не помню, но когда все закончилось, выяснилось, что реципиент не парень, как мне показалось, а женщина – Татьяна Васильевна. Врачи мне и ужин у них в реанимации предлагали, и на «скорой» до дома подвезти хотели, но я отказался, потому что чувствовал себя хорошо, и было еще какое-то необычное ощущение... Вышел из больницы весь из себя такой гордый. Еще бы! Прямое переливание крови было. Одно дело, когда кровь в «пакетик» сдаешь, и совсем другое, когда конкретному человеку помогаешь. – Владимир Васильевич, вы потом интересовались судьбой этой женщины? – В тот момент я как-то постеснялся, все-таки ситуация была неподходящая, да и все зависящее от меня я уже сделал. Но года полтора назад я приезжал в Магнитогорск и в телефонной книге нашел женщину с такой же фамилией, именем и отчеством.Позвонил. Спрашиваю: «Не лежали ли вы в больнице в 86-м году?» «Нет, – говорит, – а в чем дело?» Я ей все объяснил: и про переливание, и про фамилию. Хоть столько лет прошло, а все же интересно. В общем, кто знает, может, действительно не она это была, а может, постеснялась признаться.– Как вы стали кадровым донором? – Терапевт на пункте сдачи крови заметила, что я сдаю кровь максимально разрешенное количество раз, а именно пять раз в год.И вот однажды, увидев меня, начала агитировать: «Приходите на прививки, вы нам нужны как кадровый донор.Кровь у вас сейчас хорошая, она пойдет грудным детям в родильные дома». Как можно было отказаться? Да я счастлив был, что моей кровью будут спасать от смерти грудных детей. Я все прививки сделал и с тех пор, как часы, хотя и с некоторыми перерывами, приходил на станцию. Например, перерывы были не два месяца, а три, чтобы качество крови не ухудшалось. Однажды мне предложили сдать плазму, на что я ответил: «Хорошо, я подумаю». В итоге в один год я сдал плазму 13 раз, в другой 11.– Что-то изменилось сейчас в процедуре сдачи крови? – На мой взгляд, только одно: раньше были стеклянные бутылочки, которые закрывались резиновыми пробочками. А теперь новые системы – пакеты. Когда мы их увидели впервые, были очень удивлены. На наши расспросы, а не рвутся ли они, женщина из персонала больницы ответила: «Да мы ногами на эти пакеты вставали, выдерживают без проблем!» Корыстная кровь – Начальство ваши добрые дела уважало? – Нет, что вы! Мастер у меня на заводе был – дотошный, он аж чесался весь от моих донорских справок.Кричал, ворчал, говорил, что я филоню от работы. Не понимал он, как это человек может другим людям помогать. Более того, когда ко мне в бригаду приходили новые люди и узнавали, что я кровь сдаю, они заражались моим примером и сами становились донорами. Мне даже представить страшно, что об этом мастер думал! А сейчас, когда я много лет уже живу в подмосковных Люберцах, я эти справки на работе и не показываю. Забираю, конечно, как положено, но или складирую, или выкидываю – положенные по ним льготы не прошу. Когда недавно был в Магнитогорске, взял с собой в поездку парочку справок. Встретил старого друга, отдал ему их и попросил передать тому самому мастеру: «И скажи ему, мол, Вовочка требует отгула!» Думаю, шутка удалась.– Сдача крови – дело всетаки благородное, и к этому с пониманием должны относиться все.– Однако я знаю и случаи корыстной сдачи крови. Думаю, что некоторые как раз за эти самые отгулы кровь сдают. Был у меня такой случай. Я как раз обследовался, когда на станцию позвонили из какой-то организации, чтобы проверить своего сотрудника. Спрашивают у медсестры: «У нас молодой человек работает с такой-то фамилией, так он каждый месяц справки донорские приносит. Разве можно каждый месяц кровь сдавать?» Медсестра проверила по журналу и отвечает, что этот человек у нас сдает кровь раз в два месяца, все как положено, а не каждый месяц. Выяснилось, что этот умница донор сдавал кровь еще и на второй станции Магнитогорска, которая находилась на другой стороне Урала. Когда этот парень пришел, узнал, что его махинации раскрылись, даже закричал: «Моя кровь! Что хочу, то с ней и делаю!» В общем, выгнали его, конечно, а карточку порвали.Почетная кровь Терапевт недавно посмотрела на Владимира Васильевича – уже немолодого человека, и спросила: «Зачем вы кровь сдаете? Звание у вас уже давно есть. Что вам еще нужно?» А донор Гиров возмутился: «Вам что, доноры не нужны? Вам что, кровь не нужна? А раз нужна – так забирайте!» – Не собираетесь уйти на заслуженный донорский отдых? – Вообще, у меня где-то на 80-й донации возникла мысль и появилась цель: вот сдам 100 раз и успокоюсь. Все-таки не молодой мальчик уже. А потом пошел и сдал в 101-й раз… Ну, думаю, еще 9-й раз, и все! И опять пошел. Сейчас у меня за плечами уже 116 процедур, так что, думаю, данное себе очередное обещание остановиться на 120 я снова нарушу. Хотя, конечно, до рекордсмена, который сдал кровь 180 раз, я вряд ли дотяну. Сказываются пропущенные два года в армии и несколько лет работы в Северном Норильске на буровой вышке, где не было станций переливания крови.– Вы продолжаете сдавать кровь и здесь, в Подмосковье? – Когда я переехал на постоянное место жительства в Люберцы, мне предлагали стать кадровым донором.Я сначала согласился, даже успел все нужные прививки сделать. А потом выяснилось, что нужно пройти дополнительное обследование, а ехать «сам не знаю куда», врачи толком объяснить не могут. Я представил, что придется брать отгул на работе, ехать, не зная расписания приема нужного врача… В общем, хоть меня и уговаривали, не стал я этим заниматься. Просто приезжаю на станцию, сдаю кровь безвозмездно, и все.К тому же по врачам ужас как не люблю ходить. Чувствую себя отлично – и это главное! Вот такой вот парадокс: кровь сдаю, а больницы не люблю. Я заметил уже давно, что когда кровь едешь сдавать, сердечко постукивает – тук-тук. Но сказать, что меня тянет, как какого-нибудь наркомана, не могу. Правда, когда в Люберцах на два года на ремонт закрывали пункт сдачи крови, я перерыв не делал – брал открепительный талон и ездил в институт им.Склифосовского. Просто чувствовал, что надо. Сдал и успокоился.– Друзья, родные разделяют ваш образ жизни? – Один раз жена сдавала кровь с братом, их вторая отрицательная группа была тогда дефицитнее моей первой положительной. С товарищем по работе случился несчастный случай – ему было сделано уже семь или восемь операций, и все, кто мог, сдавали ему кровь. Так что мои родственники сдали кровь без колебаний.– Когда вы получили звание почетного донора? – Звание «почетный донор СССР» мне присвоили в 1991 году, позже дали временное российское, потом еще одно – «почетный донор России»… В общем, их у меня несколько. В 1991 году дали еще и значок, но он очень понравился сыну, который носил его в детский сад, так что значок где-то потерялся. А вот когда «почетного донора России» вручали, нагрудного знака не дали, а жаль. Память хорошая, детям, внукам показать. Есть у меня книжечка, мне ее дали в 76-м году в Магнитогорске и записали туда первую сдачу крови. Потом вторую, третью… Все сдачи крови, с первой до последней, на данный момент у меня там записаны. Все 116 раз. Я даже пытался одно время подсчитать, сколько я литров крови сдал: около 50. Так вот, в этой книжечке для всех записей листочков не хватало.И я начал сам их вклеивать, сам записывал уже каждую новую донацию. Просто так, для себя, чтобы со счета не сбиться. Люди удивляются, зачем мне эта книжка, она же никаких преимуществ не дает, а я берегу ее, будет что внукам показать, интересно же. Может, сын младший заинтересуется донорством, когда ему 18 лет исполнится.Скромная кровь Владимир Васильевич человек очень добрый и скромный и вряд ли похвастается кому-то своим донорством, если об этом не пойдет речь. Сам он не считает, что делает что-то из ряда вон выходящее, и застенчиво признается, что просто очень рад быть полезным кому-то.– Конечно, когда люди узнают такое обо мне, то в основном удивляются: «Ничего себе!» 116 – это очень большое число. А я уже привык. Хотя, честно говоря, сам я горжусь этим.У меня всегда такое ощущение, что я чем-то людям помогаю.Нет, конечно, памятник или ч т о - н и б у д ь в этом плане ставить мне не нужно. Просто я живу с увереннос тью, что не только на работе я могу быть полезен.Только одно обижает – создается ощущение, что раньше это было как-то почетнее, люди о донорстве знали больше. Ну, шутка ли – 140 человек в день приходили! Свою работу я тоже иногда в шутку называю «скорой помощью»: работаю электриком и по первому звонку выезжаю на место ЧП. Проблемы у людей случаются так часто, что и ночью работаю! То дерево упало, то напряжение исчезло. Вот и звонят круглосуточно. Мой знакомый с семьей построили себе двухэтажный дом – вызвали меня на помощь. Приехал, провода проложил, счетчик поставил… Так они такие радостные были, ну прямо как дети! Помогать людям – это очень приятно.