Академик РАН Лев Зелёный: Венера, Марс, далее Европа

О нынешней ситуации в российской космонавтике, ее достижениях и будущих проектах корреспонденту «ВМ» рассказал [b]директор Института космических исследований РАН, академик Лев ЗЕЛЕНЫЙ.– Лев Матвеевич, правда ли, что ваш институт может прогнозировать природные катаклизмы?[/b]– Наблюдения Земли из космоса составляют значительную часть нашей работы. Основоположником этого направления стал доктор технических наук, профессор Ян Львович Зиман. Он руководил первыми экспериментальными съемками поверхности Земли с борта орбитальной станции «Салют» еще сорок лет назад. Позже в кооперации со специалистами немецкого предприятия «Карл Цейс Иена» был разработан фактически инновационный для своего времени многозональный космический фотоаппарат.Сегодня на борту космического аппарата «Метеор-М» работает созданный в отделе оптико-физических исследований института комплекс многозональной спутниковой съемки. С его помощью ежесуточно удается получать изображения с площади, превышающей 40 миллионов квадратных километров. А это очень важно для прогнозирования природных катаклизмов.[b]– Что дает спутниковая система мониторинга?[/b]– Многое. Возьмем, например, леса. В августе прошлого года нам удалось сделать прогноз о возможном начале второй – осенней – волны пожаров. В науке есть такое понятие: вегетационный индекс.Грубо говоря, это показатель того, насколько зелена растительность. Такой индекс начинает возрастать весной, когда все зеленеет, доходит до пика летом и осенью падает.Когда спад достигает критической величины, увеличивается угроза пожаров. И вот жара в августе уже кончилась, все вздохнули с облегчением, а мы измерили вегетационный индекс по разным регионам России и пришли к выводу, что впереди еще одна волна серьезных пожаров. Что и случилось. Горели леса не только Сибири и Дальнего Востока, как это бывает в «обычные» годы, но и в Европейской части России снова начались пожары.[b]– Кто-то своевременно воспользовался вашим прогнозом?[/b]– Мы этот прогноз поместили на своем сайте, передали в заинтересованные инстанции, но о дальнейшей его судьбе я ничего не знаю.[b]– Ждут ли нас новые катаклизмы?[/b]– Сейчас на всей территории России холодно, и прогнозировать, что будет следующим летом, пока невозможно. Но чуть позже мы этим непременно займемся.[b]– А правда ли, что вы научились отслеживать из космоса даже созревание пшеницы?[/b]– И не только пшеницы. Дело в том, что полной ясности, когда необходимо начинать сбор урожая, практически нет. Раньше агрономы это делали на глазок. Но теперь весь мир переходит на спутниковые технологии, а это уже совсем иное качество прогноза.Еще одна задача – мониторинг «состояния здоровья» сельскохозяйственных угодий. Когда человек болеет, у него поднимается температура. Подобное происходит и с полем.Если его заразил вредитель или грибок, спутниковую картинку «зашкаливает» в некоторых частях инфракрасного диапазона спектра. Такая система мониторинга сейчас проходит испытания. Мы работаем над ней в сотрудничестве с Главным вычислительным центром Министерства сельского хозяйства.На основе данных спутниковой системы MODIS была создана новая карта растительного покрова России, некоторые возможности ее не имеют аналогов. Например, при разрешении 250 м карта позволяет различать десятки разновидностей растительного покрова.В круг наших интересов входят также исследования загрязнений морской поверхности. У всех, конечно, на слуху разливы нефти в Мексиканском заливе, но нам важнее понять, что происходит в «родном» Черном море. Анализ, проведенный совместно с Институтом океанологии, показал, что ситуация там очень неблагоприятная. И связано это вовсе не с большим числом аварий! К сожалению, существует порочная практика: выходя в открытое море, танкеры промывают свои баки морской водой, а в них всегда присутствуют остатки нефти. На снимках видно, как за этими судами тянется черный шлейф. Тут есть над чем задуматься экологам, ведь катастрофы бывают сравнительно редко, а такое случается изо дня в день.[b]– НАСА недавно объявило о намерении отправить на Марс экспедицию «невозвращенцев». У нас в стране тоже ведутся эксперименты по подготовке миссии на Красную планету. Может быть, мы все-таки будем первыми?[/b]– Это опыты, я бы сказал, скорее по психологической подготовке к длительному полету. Ведь воспроизвести невесомость, а главное – космическую радиацию в земных условиях невозможно. Подлинные условия, которые ждут марсианскую экспедицию, будут изучаться в рамках проекта «Фобос-Грунт». Его цель – доставка грунта одного из спутников Марса, Фобоса, на Землю. Кроме этого, приборы на космическом аппарате исследуют сам Марс и Фобос дистанционными и контактными методами. Они также изучат плазменную обстановку вблизи Красной планеты.У межпланетного аппарата будут и «пассажиры». Земные бактерии совершат путешествие по маршруту «Земля–Марс» и обратно. И таким образом испытают на себе все «прелести» глубокого вакуума, космического холода и радиации.Мы попытаемся выяснить, могла ли жизнь из космоса попасть на Землю. Ведь существует теория, согласно которой органические вещества и даже микроорганизмы могут путешествовать на метеоритах и кометах. Согласно этой теории, жизнь появилась и на Земле. Вот и посмотрим, так ли это.[b]– Будут ли на Марсе яблони цвести?[/b]– Я считаю, что из всех планет Солнечной системы для возможностей колонизации в будущем подходит только эта ближайшая к нам планета. Хотя и очевидно, что условия там не слишком комфортные. Но человек в принципе сможет к ним приспособиться. В какой-то степени они сопоставимы с антарктическими.[b]– Сейчас много говорят о том, что жизнь на Марсе существовала, но в результате некоего страшного катаклизма исчезла.[/b]– На Марсе, как и на Луне, очень много льда. Лед там не только на полюсах, но и в экваториальных областях.Правда, у Марса довольно неустойчивая орбита, и то, что сейчас является экватором, какое-то время назад могло быть полюсами. И наоборот! Поэтому в каких-то подповерхностных пещерах до сих пор может существовать примитивная жизнь, развивающаяся по своим законам.Возможно, ей даже не нужен солнечный свет, ведь она может эволюционировать за счет химических реакций в поверхностном слое. То есть шансов найти на Красной планете жизнь немного, но они остаются.[b]– Вы готовите масштабную миссию на Европу – спутник Юпитера. Это гигантский ледяной океан.Он может оказаться Солярисом?[/b]– Когда речь идет о Солярисе, подразумевается не просто разумный, а «благоразумный» океан. На такую удачу надеяться не стоит. Спутник Европа, скорее всего, океан с мертвой органикой.Сейчас этот океан укрыт многокилометровой толщей льда. Пробить ее не способна даже атомная бомба. Правда, в некоторых местах возможны разломы, через которые вода выплескивалась на поверхность, где снова замерзала.Поэтому мы надеемся увидеть нечто вынесенное из океана. Вероятно, мертвая органика во льду сохранилась достаточно хорошо, и можно будет понять, что она собой представляла. Но нет сомнений: там мы не обнаружим «зеленых человечков»! Ведь на поверхности Европы царят страшная радиация и лютый холод.[b]– Тем не менее покорение спутника Юпитера вы считаете одной из самых интересных своих задач.[/b]– Когда-то наши аппараты первыми сели на Венеру. Хочется продолжить эту традицию и первыми оказаться на поверхности спутника Юпитера. Проектом удалось заинтересовать многих. В том числе руководство Федерального космического агентства. Наш партнер в техническом отношении – НПО им. Лавочкина, где еще в советские времена разрабатывали межпланетные автоматические станции.[b]– Не могу не задать вопрос: как вы думаете, одиноки ли мы во Вселенной?[/b]– Наш выдающийся ученый Иосиф Шкловский в свое время сделал заключение, что жизнь на Земле – это чудо, возникшее только в одной точке Вселенной. Ныне эти взгляды уже не столь популярны. Открыто несколько сотен экзопланет, о существовании которых во времена Шкловского не было известно. И теперь понятно, что в пределах таких планетных систем не исключены условия, пригодные для формирования жизни.[b]– Недавно ученые обнаружили бактерию, дышащую мышьяком…[/b]– Я думаю, что жизнь многообразна и может существовать на различных основах. Есть гипотезы, предполагающие возможность развития биосферы при температурах от абсолютного нуля до точки кипения свинца. Ясно, что такие структуры даже отдаленно не могут напоминать нас с вами. Это не обязательно какие-то чудовища, хотя вряд ли они нам визуально понравятся.[b]– Предположим, что мы наконец встретимся. Контакт – это ведь очень опасная и непредсказуемая ситуация, к которой мы вряд ли готовы.[/b]– Сегодня рассуждать о контакте, его этических и философских аспектах рано. Пока что нам далеко не всегда удается найти общий язык даже друг с другом, что уж говорить об иных мирах…