Профессор Владимир Яковлев: Как одолеть синдром шокового лёгкого

Коллектив московских врачей получил недавно премию Правительства РФ в области науки и техники за достижения в диагностике и лечении заболевания, ранее считавшегося смертельным.Возглавил исследования директор Института общей реаниматологии, член-корреспондент РАМН Виктор Мороз, который начал заниматься этой проблемой более 40 лет назад. Удостоены премии сотрудники его института, а также Института пульмонологии под руководством академика РАМН Александра Чучалина, больницы им. Боткина во главе с профессором Владимиром Яковлевым, реаниматологи из Новокузнецка и Санкт-Петербурга.– Говоря о легких человека, медики нередко называют их органом-мишенью, ведь при многих критических состояниях, сильных кровопотерях они начинают давать сбои в работе, а потом перестают дышать, и человек умирает от дыхательной недостаточности, – обрисовал суть проблемы [b]заведующий отделением реанимации № 32 Боткинской больницы, ведущий научный сотрудник Института общей реаниматологии кандидат медицинских наук Алексей ВЛАСЕНКО[/b]. – Эта проблема известна давно, но сегодня с ней сталкиваются все больше врачей разных специальностей.Конечно, врачи и прежде пытались спасать таких пациентов, однако смертность при остром респираторном дистресс-синдроме (ОРДС) была очень высокой – до 80 процентов! А если человек выживал, то оставался глубоким инвалидом. И вот теперь удалось разработать методы, благодаря которым смертность от этих недугов снизилась до 29 процентов. То есть в два-три раза! Причем, как правило, появляется возможность полностью вылечить человека, что раньше в принципе было невозможно.[b]Умереть и родиться вновь[/b]В реанимационной палате лежит женщина, на лице которой читается смертельная усталость.– Я уже не раз прощалась с жизнью, но вот словно родилась заново, – признается она. При родах у нее началось кровотечение, возник ряд тяжелых осложнений, развился острый респираторный дистресс-синдром. В Боткинскую пациентку привезли в критическом состоянии. Здесь она перенесла 11 полостных операций. У бедолаги был сепсис, перитонит, другие осложнения, каждое из которых раньше назвали бы несовместимым с жизнью. Но сейчас она вне опасности. Через две недели врачи собираются выписать ее домой.Молодой мужчина, в другой по палате, собирается вернуться домой через три дня. Он едва не стал жертвой эпидемии гриппа. Долго лечился домашними средствами – не помогло. В Боткинскую его доставили с едва теплившимися признаками жизни. Самостоятельно дышать он не мог.Несколько лет назад такой пациент если бы и выжил, то получил бы целый букет проблем на всю жизнь. Сейчас ситуация в корне изменилась.Коварный недуг, чуть было не отправивший его в мир иной, о себе больше не напоминает.– Подобные состояния известны очень давно, – поясняет один из авторов работы, [b]заместитель главного врача Боткинской больницы профессор Владимир АЛЕКСЕЕВ[/b]. – В годы Первой мировой войны немцы начали использовать отравляющие вещества. В частности, хлор. Когда мы вдыхаем этот газ, повреждается альвеолярно-капиллярная мембрана, благодаря которой кислород попадает в кровь.В результате плазма из крови проникает в альвеолу, в легких скапливается жидкость, и возникает отек. Подобное состояние тогда называли токсическим отеком легких.Все верно. В 1960 году на космодроме Байконур из-за взрыва горючего погибли более ста человек, в том числе руководивший пуском ракеты маршал Неделин. Долгое время от широкой общественности скрывалась правда об этой чудовищной аварии, и газеты сообщали, что маршал погиб в авиакатастрофе. На самом деле взорвалось ракетное топливо, и люди умирали не столько от ожогов, сколько от отека легких.[b]Всем по баллончику[/b]– Проблема сводится к тому, что раньше все отеки легких мы рассматривали как единый комплекс симптомов, а значит, и лечили одинаково, – продолжает профессор Алексеев. – Давали нитроглицерин, мочегонные препараты, кислород, что эффективно в случае сердечной недостаточности, но совершенно не годится, например, для пожарного, отравившегося угарным газом. Оказалось, таким людям надо давать препараты, укрепляющие сосудистую стенку легких.Сейчас это доказано как морфологически, так и на клиническом опыте. Разработаны принципы профилактики.Если пожарный или спасатель входит в ядовитое облако дыма или газа, он первым делом должен вдохнуть из специального баллончика гормональный препарат, который защитит его легкие. И только потом надеть противогаз. Такими баллончиками уже оснащены многие службы.– На синдром шокового легкого я обратил внимание еще четверть века назад, когда, будучи заведующим пульмонологическим отделением госпиталя им. Бурденко, лечил пациента, долго пробывшего на холоде, – вспоминает [b]главный врач Боткинской больницы профессор Владимир ЯКОВЛЕВ[/b]. – Обратившись к истории, я обнаружил, что медики, работавшие в начале прошлого века на Крайнем Севере, писали об «озноблении легких», возникающем при вдыхании холодного воздуха. Мы расшифровали патогенез этого процесса и впервые в истории медицинской науки описали его. Сегодня наши знания в этой области оказались, пожалуй, самыми обширными в мире. В других странах тоже идет работа, но мы продвинулись в наибольшей степени.– Прежде диагноз «острый респираторный дистресс-синдром» ставили по результатам рентгенологического обследования, – вступает в разговор [b]директор Института общей реаниматологии, член-корреспондент РАМН Виктор МОРОЗ[/b]. – Но это были признаки уже запущенной формы заболевания, когда спасти человека практически невозможно. Мы же научились не только выявлять недуг на ранних стадиях, но и даже вычислять генетическую или иную предрасположенность к нему.Что же происходит с организмом при таком недуге? С помощью нового, единственного на всю страну аппарата – атомного силового микроскопа – в Институте реаниматологии смогли увидеть, как выглядит процесс морфологически. На уровне клетки! Выяснилось, что эритроциты, вместо того, чтобы активно насыщать кровь кислородом, становятся дырявыми, как решето.– Мы вводим небольшое количество разработанного нами революционного препарата перфторан («искусственная кровь»), и картина меняется на глазах, – подчеркивает Виктор Мороз. – Эритроцит вновь начинает нормально работать.[b]Не под одну гребенку[/b]При этом Виктор Васильевич предостерегает: нельзя всех пациентов с таким синдромом чесать под одну гребенку. Например, задыхающаяся роженица – совсем не то же самое, что отравившийся газом шахтер. Лечить их нужно по-разному.Шахтеры вообще народ особенный. От остальных они отличаются тем, что годами работают на большой глубине под повышенным давлением, вдыхают воздух, содержащий практически всю таблицу Менделеева. Выяснилось, что у них часто происходит существенная перестройка организма. И после десяти лет работы в подземных условиях велик риск заработать острый респираторный дистресс-синдром, а значит, с большой долей вероятности погибнуть. Так долгое время и происходило.Своего рода антиподы шахтеров – космонавты. Они месяцами пребывают в невесомости. И если в шахте давление повышено, то здесь оно при выходе в открытый космос отсутствует. И то и другое противоестественно для человека и может привести к нежелательным последствиям, подчеркивают медики. Задача врачей – беду предотвратить.Ученые с оптимизмом смотрят в будущее. Вот мнение [b]директора Института пульмонологии академика РАМН Александра ЧУЧАЛИНА[/b]:– Нам удалось существенно снизить смертность, но мы не собираемся останавливаться на достигнутом. Основываясь на дифференцированном подходе и пользуясь методами ранней диагностики, можно довести смертность от грозного синдрома до показателя, близкого к нулю. Это не фантастика, а вполне реальная задача.