На прошлой неделе в столице прошел эксперимент по добровольному тестированию школьников на употребление наркотиков. В нем участвовали более трети старшеклассников школы № 687, расположенной в Юго-Восточном округе Москвы. Аналогичные акции прошли во многих других городах страны.Сейчас Россия активно ищет свой путь в борьбе с распространением наркотической заразы. Многие вузы по примеру европейских включают в свои уставы пункты, разрешающие отчислять студентов, принимающих наркотики.Обсуждается вопрос о введении в ближайшие 1–2 года обязательного тестирования школьников на наркотики, правительство ужесточает наказание за распространение наркотиков. К таким радикальным действиям подстегивают устрашающие цифры статистики.По данным ООН, в 2010 г. Россия занимала третье место по числу наркозависимых после Афганистана и Ирана. За год от употребления погибает больше россиян, чем за все 10 лет войны в Афганистане и за обе чеченские кампании, вместе взятые. За последние 100 лет более страшные потери наша страна понесла только за две мировые войны.В поиске своего особого пути отечественные специалисты опираются на европейский опыт.На прошедшей недавно в Московском городском психолого-педагогическом университете Всероссийской научно-практической конференции «Аддиктивное поведение: профилактика и реабилитация» побывал голландский психиатр, психотерапевт Мартин Койман, специалист по реабилитации наркозависимых. Как известно, Нидерланды славятся своим необыкновенно либеральным отношением к наркотикам. Но при всем при этом голландские специалисты накопили солидный опыт по лечению наркотической зависимости.Мартин Койман рассказал о программах по реабилитации и последующей социализации наркозависимых, которые финансирует государство, а также о терапевтических сообществах, где лечение пагубного пристрастия проходит без лекарств.[b]Как формируется зависимость[/b]По словам Мартина Коймана, у России есть прекрасная возможность повторять ошибки многих европейских стран, и в том числе Голландии.– На метадоновую терапию в нашей стране потрачены десятки тысяч евро на одного человека, но результат был практически нулевой, – рассказал Мартин Койман. – Принимавшие метадон наркоманы не отказывались от кокаина или других наркотиков. Распространять заместители наркотиков, не оказывая одновременно поддержки желающему расстаться с вредной привычкой, – бесчеловечно. Это следует прекратить. Нужно не снижение вреда от наркотиков, а полное излечение! Поэтому мой вывод: не существует медикаментозного лечения наркотической зависимости. Не слушайте лидеров фармакологической промышленности, потому что для них Россия – это большой рынок, но постарайтесь найти альтернативу.По данным Европейского медицинского центра, который проводит мониторинги по исследованию уровня потребления наркотиков, около 17 млн европейцев хотя бы раз в жизни принимали кокаин. Его употребляли около 4 млн человек, а за последний год – примерно 1,5 млн.Однако не все из этих людей стали наркоманами. Так же как не каждый, кто попробовал алкоголь, становится алкоголиком.По мнению Мартина Коймана, есть фактор, который находится либо внутри самого человека, либо в социальном окружении, он-то и формирует из человека зависимого.– Я не называю зависимость заболеванием, я считаю это нарушением, которое человек вызывает у себя сам, – объяснил голландский специалист. – Это нарушение может иметь множественные причины, например наследственные. Мы видим, что зависимость от алкоголя в некоторых семьях развивается легче и проще, чем в других. Однако неправильно было бы утверждать, что если человек родился в проблемной семье, то там работает только генетический фактор, там действуют и другие факторы. В частности, комплекс биологических факторов, которые могут быть вызваны наркотиком.Например, травма может стать источником боли и страха, а наркотик используется, чтобы заглушить это состояние. В терапевтических сообществах больше половины женщин – это жертвы либо инцеста, либо сексуального насилия. Причем эти травмы произошли со многими задолго до того, как они начали пробовать наркотики.Семья также может очень сильно повлиять на формирование зависимости. Часто бывает, что зависимый для своей семьи становится козлом отпущения, у человека просто не остается другого выбора, как играть роль «плохого».Группа сверстников также может подтолкнуть к принятию наркотиков. Если подросток захочет освободиться от зависимости, компания будет этому противодействовать.И наконец, последний по списку, но не последний по значению – психологический фактор, когда человек начинает использовать наркотики и потом просто не хочет, а зачастую не имеет возможности от них отказаться.[b]В одиночку с болезнью не справиться[/b]Зависимый оказывается в ловушке порочных кругов. Когда он прекращает употреблять наркотики, начинают работать факторы, которые толкают его к продолжению употребления. Наркотик перестает прятать от зависимого человека негативные мысли и чувства.– Он оказывается лицом к лицу со своей проблемой. И в этот момент особенно необходима помощь других людей, – считает Мартин Койман. – Чтобы человек попал в лечебную программу, нужно желание, нужна мотивация. Причем она может быть как негативной, так и позитивной. Правда, большая часть людей попадает в центры лечения с негативной мотивацией. Их на лечение направляют родители.Или, например, их продавец наркотиков оказался в тюрьме. Получается, человек приходит не для того, чтобы бросить употреблять наркотики, а потому, что употреблять наркотики для него стало слишком сложно. И обычно проходит несколько месяцев, пока он сам принимает личное решение: «Я не хочу больше принимать наркотики». Но для этого нужно, чтобы перед глазами был пример других людей. Поэтому при лечении без лекарств мы фактически изолируем человека. Мы убираем его от влияния друзей, родителей и семьи. Мы ограждаем его от влияния общества и способствуем тому, чтобы он сфокусировался на своей собственной ситуации.Терапевтические сообщества для наркоманов и зависимых, многие из которых финансирует государство, основываются на концепции помощи себе и взаимопомощи. Цель таких сообществ – вернуть человека в общество и позволить ему вести продуктивный образ жизни без наркотиков. Те люди, которые живут в сообществе, учатся помогать себе, используя помощь равных.Когда в Америке формировались первые сообщества, персоналом в них работали исключительно выздоровевшие наркоманы. Часто они были выпускниками этих же программ.Хотя сообщество «Эмилиенхове» в Гааге было организовано по другой европейской модели, она тоже работала.– Мы набирали персонал из профессионалов. У нас работали медицинские и социальные работники, психотерапевты, арт-терапевты, – вспоминает основатель сообщества Мартин Койман. – Уже в дальнейшем выздоровевшие наркоманы пришли нам на подмогу. Однако лидерами и ответственными за программу у нас обычно были психиатры или психологи. Поначалу нам было непросто работать, мы опасались, что окажемся некомпетентными в своей роли.Другим сотрудникам, как и мне, пришлось научиться помогать этим людям, а также обучить своих клиентов, как они могут помочь себе сами.Это, кстати, одна из проблем – зависимые наркоманы настолько боятся быть отвергнутыми, что им сложно попросить о помощи у других.Быт в терапевтическом сообществе налажен силами самих «жильцов» – для них это родной дом. Причем все виды деятельности в сообществе несут терапевтический эффект, включая уборку и приготовление пищи. Если человек не умеет готовить, его отправят на кухню. Если он не может что-то починить, его направят в службу, которая заведует сбором информации о том, что требует ремонта, – каждому найдется занятие по силам. В этом коренное отличие от больниц, где пациентам предписана пассивная роль. Однако при определенной свободе в сообществах действуют жесткие правила: нет наркотиков и алкоголя, нет насилия и жестокости, даже нет угрозы жестокости. Нет активных проявлений сексуальности – романы не приветствуются. Это, конечно, сложно, но в принципе возможно. Зато такой подход помогает научиться друг друга уважать.Длительность пребывания в терапевтических сообществах варьируется от 1,5 месяца до 2 лет. Однако, когда программа заканчивается, «выпускнику» сложно вернуться в общество.В Голландии работают государственные программы, которые способствуют социализации бывших наркоманов. Для них снимают специальные жилые дома в городе. Они так и называются – дома возвращения.Там люди могут жить и при этом возобновлять или начинать работать. Если они работают, то арендную плату за комнату платят сами.По словам Мартина Коймана, подобные программы очень недороги, зато очень эффективны. Они учат жить по-новому, жить без наркотиков, стараясь решать свои проблемы совершенно иначе, чем раньше. Именно этот процесс и называется выздоровлением от наркомании или любой другой зависимости. И, как показывает европейский опыт, в конечном итоге не лечить наркомана дороже, чем определять его на лечение.[b]Справка «ВМ»КРИТЕРИИ ЭФФЕКТИВНОСТИ РЕАБИЛИТАЦИОННЫХ ПРОГРАММ:[/b][i]- пациент не употребляет тяжелые наркотики,- отсутствуют проблемы с алкоголем,- каннабиоиды, транквилизаторы, снотворное употребляются реже чем раз в неделю,- отсутствуют аресты и приводы в полицию,- отсутствует лечение и помещение в больницу по психиатрической симптоматике,- удовлетворительные показатели по работе, образованию, повышению квалификации,- удовлетворительное здоровье,- занятия спортом.[/i][b]Кстати[/b][i]Терапевтическое сообщество – это безмедикаментозная программа самопомощи, первичные цели которой – отказ от образа жизни, ведущего к злоупотреблению психоактивными веществами и создание условий для личностного роста.[/i][b]Досье «ВМ»[/b][i]Доктор Мартин КОЙМАН является основателем многих центров лечения зависимости, в том числе в 1972 году – терапевтического сообщества «Эмилиенхове» в Гааге, первого немедикаментозного терапевтического сообщества в Нидерландах.[/i]