Центровые общаги

Ветхая выселенная многоэтажка с прогнившими перекрытиями и набитая хламом даже от брошенного окурка вспыхивает как спичка. За полчаса она выгорает полностью. Только в Центральном округе сегодня таких «мин замедленного действия» 276. Эти дома имеют статус отселенных или частично отселенных, а по сути они бесхозные, ведь к каждому охранника не приставишь. Вот и горят брошенные дома, причем со страшной силой. Только за последние две недели в ЦАО они вспыхивали трижды. Самый страшный пожар произошел в Большом Афанасьевском переулке 17 мая, когда погибли 7 человек. Проще всего, конечно, обвинить во всем гастарбайтеров, проживавших на цокольном этаже злополучного дома: дескать, не соблюдали технику пожарной безопасности. Но в выселенных домах живут не только мигранты. Корреспондент «Вечерки» вместе с сотрудниками Управления ФМС России по г. Москве проверили несколько ветхих домов в центральной части города. И обнаружили: за благополучными с виду фасадами – бардак, нищета, антисанитария. [b]Русские мы, русские[/b] – Подъем! Проверка документов! – Для обитателей дома по улице Остоженка, д. 8, утро стало продолжением кошмарного сна. С первыми лучами солнца нагрянули с проверкой сотрудники миграционной службы. Жильцы спросонья метались по заваленным вещами клетушкам в поисках документов. «Русские мы, русские. И паспорта есть», – словно извинялись они. Находили документы быстро – видно, народ опытный, только миграционная служба проверяла этот дом не один раз. Последняя инспекция была незадолго до пожара в Большом Афанасьевском. И, по информации Управления ФМС РФ по г. Москве, часть мигрантов тогда переселилась в сгоревший потом дом. А когда пристанище пришло в негодность, вновь вернулась на Остоженку. Со стороны улицы, кстати, картинка вполне благостная – дом затянут сеткой с нарисованным на ней лубочным особняком. Внутрь можно свободно проникнуть через кособокую дверь, а там – разбитые ступени, заплеванные полы, окурки, спертый воздух. В когда-то жилом доме сейчас общежитие: несколько слепых комнат с двухъярусными кроватями в рядок, туалет, ванная, даже стиральная машина имеется, и тренажер «бычит» изогнутым рулем. Кашеварит народ, надо полагать, в комнатах, потому что общей кухни нет. Конечно, так себе пристанище, но если учесть, что дом находится в центре столицы, койки явно не пустуют. На двери комнаты угрожающая табличка: «За несвоевременную оплату за проживание: 1-й день – 300 рублей, 2-й день – 300, 3-й день – выселение». – Нас теперь выгонят? А может, оставят? – надеются жильцы. – Таджики ведь съехали еще два дня назад… Как будто дело только в таджиках. Дом формально относится к категории частично выселенных. При переводе с казенного языка это означает, что есть собственники, которые формально зарегистрированы в этом здании, а выселить их можно только по решению суда. Хотя ни одного собственника жилья в разваливающемся доме мы не обнаружили – все были приезжие. Схема их появления обкатана десятилетиями: жилье снимает какой-нибудь проныра, громоздит кровати под потолок и забивает халупу жильцами. А сам только денежки гребет. И хотя, сдавая жилье нелегальным мигрантам, он подпадает под уголовную статью, выручки явно хватает и на жизнь, и на штрафы, и на взятки. Кто откажется от такой кормушки? – Слышал, на днях всех жильцов выселять собираются, – сообщил охранник в будочке во дворе злополучного дома. Что он охраняет, правда, непонятно. – Знакомая песня. Они всегда так говорят, даже вещи показывают запакованные: видите, мол, на чемоданах сидим, – объясняет мне Сергей Кравченко, инспектор УФМС России по г. Москве. – А через месяц приходим – все как прежде, только жильцы новые. И точно, по другому адресу события развивались по точно такому же сценарию. [b]Завтра, конечно, уезжаем[/b] Выселенная многоэтажка в Докучаевом переулке, д. 10, по соседству с Департаментом труда и занятости населения г. Москвы, никогда не пустует. Хотя вход со стороны улицы на амбарном замке и для верности опечатан штампом «Ремонтно-эксплуатационное предприятие «Каланчевский». Зато со двора двери настежь: добро пожаловать! Вот только не каждого сюда пустят. Облюбовали это пристанище «работники ДЕЗа» – так сказали сами жильцы. Видно, что народ здесь поселился рабочий: на вешалках – зимняя и летняя амуниция дворников, ядовито-оранжевые жилеты. Мигрантов среди них не было, все россияне с паспортами и временными регистрациями – правда, по другому адресу. По обстановке видно, что люди заселились основательно. Говорят, здесь даже главный инженер обитает. В одной из комнат заходится лаем пес. В комнате по соседству мамаша успокаивает малыша. На общей кухне сушатся носки и футболки, на столах – обшарпанные электроплиты, а дом-то выселенный. По закону в таком здании должны быть отключены все коммуникации: газ, свет, вода, отопление. – Воду у нас отключили, – информирует бойкая жиличка. – А белье как постирали? – интересуется инспектор, показывая на завешенную веревками кухню. – Так вчера была, а сегодня с утра вот маемся, – прячет глаза женщина и рассказывает историю о бедной жизни в провинции. Она из Астрахани, приехала в столицу на заработки в конце 1990-х, с тех пор и колесит из ДЕЗа в ДЕЗ. Зарплата хоть и небольшая, зато жилье дают. В ответ на вопрос: «Сколько платите за хоромы?» – артистично машет руками: – У нас все законно, платежки приходят за свет, отопление, воду. Ничего себе законно, если дом ни в каких списках не значится! – Да мы вообще завтра уезжаем, уже и вещи собрали, – и демонстративно начинает паковать клетчатый баул. Что женщина ломает комедию, я поняла, когда услышала отрывок ее разговора по телефону. – Все сказала как надо, что уезжаем, что воду у нас отключили… – успокаивала женщина кого-то на другом конце провода. [b] Хозяин сюда поселил[/b] В выселенном доме на Арбате, д. 4, стр. 3, хоть он и внесен в список «частично выселенных», ни души. Это был наш третий адрес, который мы собирались инспектировать. Так и хотелось облегченно вздохнуть: хоть где-то порядок. Не тут-то было. Мигранты то и дело шастали из соседней подворотни. В двух шагах от Старого Арбата в цивильном офисном здании оказалось общежитие для гастарбайтеров. На всех трех этажах в просторных помещениях опять двухъярусные кровати, когда-то чистенькие стены поблекли, в туалетах разруха. На глазок – здесь проживают не меньше 100 человек. Завидев инспекторов ФМС, никто из мигрантов и ухом не повел: продолжали умываться, неспешно собираясь на работу. – А чего нам беспокоиться? Документы в порядке, хозяин сюда поселил, – сказал один из восточных мужчин. Большая часть жильцов работает на стройке. «Монолитный дом строим по соседству», – махнул в сторону Смоленской площади мужчина. Есть также дворники и обслуга из соседних кафе. В орготделе управы района Арбат, где я пыталась уточнить почтовый адрес общежития, ничего внятного мне не сказали. Только руками развели: как в офисном здании могла разместиться целая интернациональная команда – таджики, узбеки, даже вьетнамцы? Соглашались, что это нецелевое использование нежилого помещения, и резюмировали: «Такое невозможно, но реально. Разберемся». А участковый уполномоченный бодро отрапортовал: – Завтра же проверим это здание. [b]К каждой развалюхе охрану не приставишь[/b] Заинтересовались адресочком и в УГНД ГУ МЧС России по г. Москве. – Скорее всего, это здание по Новому Арбату, д. 1 –3, стр. 6, – глядя на карту, сказал Максим Нефедов, начальник отдела надзорной деятельности УГНД ГУ МЧС России по г. Москве. – Но мы не вправе его проверить без соответствующей санкции прокуратуры. – А моего сообщения разве недостаточно? – удивилась я. – Законом введены жесткие рамки. Например, плановые проверки соблюдения требований пожарной безопасности проходят раз в три года в соответствии с ФЗ № 294 «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей». Внеплановые проверки регламентированы этим же законом и возможны только при наличии веских оснований, прежде всего, когда создается угроза жизни и здоровью людей. А в вашем сообщении этого не усматривается. Еще одна сложность в том, что в заявлении на проведение проверки мы должны указывать конкретное юридическое лицо, поскольку проверка проводится не в отношении зданий, а в отношении собственников или арендаторов. И если будет неясно, кого именно необходимо проверить, прокуратура вправе нам отказать. – Тем не менее после пожара многие ведомства – ФМС, полиция и другие – рапортовали о внеплановых проверках. Такое впечатление, что проблемные здания насквозь «просветили». – С нашей стороны организованы не проверки, а контрольные обходы, к которым привлекаются участковые уполномоченные полиции, а также – в необходимых случаях – представители ФМС. И это не разовая кампания после пожара – данная форма работы предусмотрена совместным приказом о взаимодействии ГУ МЧС России по г. Москве и ГУВД г. Москвы от 8 декабря 2009 г. К сегодняшнему дню таким образом проведены 293 проверки выселенных зданий, причем во всех округах, а также 193 проверки частично отселенных домов. К сожалению, статистика такова, что, несмотря на сокращение общего количества пожаров на неэксплуатируемых объектах за истекший период 2011 г. (в сравнении с аналогичным периодом прошлого) с 55 до 39 случаев, число погибших на этих пожарах людей уже сейчас достигло 16 (!), против 2 в прошлом году. Выходит, неслучайно состояние выселенных и частично отселенных домов станет темой внеочередного заседания правительства Москвы по ЧС и пожарной безопасности. Предварительно оно назначено на 9 июня. После этого совещания наверняка последуют оргвыводы: главы районов могут лишиться должностей. Так было всегда, а полуразрушенные дома как горели, так и будут гореть, ведь к каждой такой развалюхе охрану не поставишь, да и проверяющих столько не набрать. Может, правы жильцы дома в Докучаевом переулке, которые говорят, что мы им еще спасибо должны сказать: – Уйдем мы, нормальные жильцы, и наше место займут бомжи. Тогда точно пожара не избежать. [b]Компетентно Степан ОРЛОВ, председатель Комиссии Мосгордумы по городскому хозяйству и жилищной политике:[/b] [i]– Правовой проблемы я здесь не вижу. Есть нарушения, с которыми нужно бороться. Нужно проводить проверки – законов для этого достаточно. Есть районные отделения полиции, Санэпиднадзор, который должен следить за санитарным состоянием. В конце концов, есть Московская государственная жилинспекция, которая должна контролировать, каким образом используются здания.[/i] [b]Компетентно Константин МИХАЙЛОВ, координатор общественного движения «Архнадзор»:[/b] [i]– Десятки домов в центре столицы признавались инвесторами аварийными, чтобы заполучить лакомый кусок земли. Потом никому не нужные здания ветшали, разрушались, часто они доводились до такого состояния сознательно. Причем среди них есть исторические памятники. Многие дома в последние годы серьезно пострадали от пожаров. Например, палаты Гурьевых в Потаповском переулке, где в ночь на 18 декабря 2009 г. при невыясненных обстоятельствах произошел сильный пожар. Точно так же 16 сентября 2009 г. сгорел знаменитый дом купца Быкова на 2-й Брестской улице. Чтобы изменить ситуацию, нужна программа по возрождению выселенных домов, а для этого надо найти рачительных арендаторов. В центре столицы не хватает мест для отелей? Так почему бы не пойти арендаторам навстречу? Сделать первоначальные послабления, чтобы они имели возможность восстановить здания. Можно было бы отдавать пустующие выселенные здания в аренду за рубль на последующих условиях их восстановления.[/i]