Актеры и депутаты Дмитрий Певцов и Николай Бурляев вновь подняли вопрос о необходимости создания художественных советов, которые бы оценивали произведения в театре, кинематографе и литературе.

Честно говоря, с одной стороны, оценка экспертов бы явно не повредила — все мы порой очень жалеем о впустую потраченных деньгах на билет и украденном у нас бесценном времени. Просто потому что слишком много на экранах, да и на сцене, бездумных поделок, вызывающих лишь недоумение от пустоты содержания и глупости авторов.

Но, судя по аргументам Николая Бурляева, главное, чем будут заниматься советы, — идеологическая составляющая. Спикер апеллировал к цитате Пушкина: «Нельзя пропагандировать на площадях все, что в голову взбредет» (в оригинале «проповедовать». — «ВМ»). То есть главная задача — допускать к зрителю те произведения, которые соответствуют принципам государственной политики, то есть искусство воспитательное. Главный вопрос — разве художественная ценность произведения совсем не имеет значения? Плохое кино останется плохим, даже если сюжет в нем патриотический или соответствует духовно-нравственным идеалам. Проблему выходящих к зрителю поделок это никак не решит, а может даже навредить, возбудив любопытство к тем, кого не одобрили, — так уже было в советское время, когда тот же ходивший в переписанных экземплярах самиздат был куда желаннее для читателя, чем печатающаяся многотысячными тиражами официальная литература. Сейчас мы даже не вспомним имен множества авторов, которых те самые художественные советы одобряли и превозносили, — не прошли их книги проверку временем.

Фото: Софья Сандурская / АГН Москва

Видится в таком решении еще одна проблема — совет, который принимает решения, должен состоять из людей кристально чистой совести. Они не превратят свою власть в оружие мести недругам, препятствуя публикациям книг и созданию фильмов, не станут «протаскивать» друзей и единомышленников, если их творческая сила слабее, чем у соперника в конкурсе. Возможно ли избежать этого? Честно говоря, сомневаюсь, поскольку, если есть полномочия что-либо запретить, порой слишком уж велик соблазн воспользоваться положением. Как решить эту проблему, тоже пока неясно. Видимо, поэтому инициативу и не торопятся воплощать в жизнь.

В конце концов, от худсоветов совсем недавно так стремились избавиться не только потому, что они запрещали что-то за несоответствие идеологии, а во многом и из-за чрезмерного вмешательства в работу авторов. Так, например, члены худсоветов нередко настойчиво подсказывали, кого лучше снять в главных ролях, помогая построить карьеру одним и разрушая ее другим по отнюдь не очевидным причинам.

Стоит заметить, что за годы проведения спецоперации и так уже определено, кто из деятелей искусства на какой стороне. Сама ситуация привела нас к другим сюжетам и смыслам, обратила взоры в сторону традиционных ценностей. Яркий пример — обновление «Золотой маски», где произошел поворот от либеральных экспериментов к понятной и близкой зрителю форме спектаклей, не шокирующих, а возвышающих. Да и мы, публика, давно научились различать, где истинное искусство и правда жизни, а где спекуляции и пустые выплески больной фантазии. А худсоветы, если, конечно, их не идеализировать, пока остаются лишь замыслом. Ведь до сих пор неясно, кто вправе судить, какие критерии будут в основе оценки, и как избежать вероятной несправедливости.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции