Молитва о троллейбусе

Обычно слова «хозяин дома» соотносятся с Богом, сотворившим небо и землю, мир видимый и мир невидимый, а человек рассматривается как домоправитель, которому Господин назначил определенное служение. В данной притче хозяин дома — это сам человек, а дом — его душа. Телесное здоровье зачастую не настолько зависит от наших усилий и желаний, как состояние нашей души и ума.

В каноне преподобного Андрея Критского человек вступает в диалог со своей душой. Он укоряет ее в беспечном отношении к вечной участи, призывает вернуться к Христу с покаянием, поскольку «Судия уже близко, при дверях; время жизни проходит как сновидение, как цвет; для чего же мы напрасно суетимся?». Не желающий бодрствовать человек подобен хозяину, который утратил власть над своим домом, отдал его на разграбление страстям и бесам. Его душа стала подобна дому, разоренному ворами, куда нельзя пригласить Гостя, а надо прежде все привести в порядок, вычистить и вымыть.

Воры — это бесы. Они всевают греховные помыслы в душу, пытаются увести от бодрствования, усыпить повседневными заботами и удовольствиями, не выпустить из «зоны комфорта». Методично и неутомимо они ведут брань с человеком: роют подкопы в дом его души, ищут слабые места, пробивают бреши. Не работает один способ — применяется другой, третий. К одним они проникают тайно, в дом других врываются штурмом, открыто и нагло, и никого не оставляют в покое до самой смерти.

Главное для них — отвлечь каждого из нас от молитвы, памяти о Боге, ежечасного предстояния Богу. Утром они стараются, чтобы человеку было не до молитвы (надо узнать новости или куда-то опаздываем), течение всего дня наполняются суетой и неотложными делами — чтобы человек не вспоминал о Боге в вихре срочных и сверхсрочных дел, а вечером — чтобы он валился с ног от усталости или погружался в наслаждения для снятия дневной нагрузки.

Если же христианин пребывает на страже своего дома, бодрствует, молится, тогда воры, если и придут, не могут пробраться в дом и разворовать его. Они будут только ходить вокруг да около, пока подвижник будет отгонять их своей молитвой и памятью о Боге.

Приобрести навык непрестанной молитвы трудно. Современный человек мыслит и действует практически, решает проблемы по мере их возникновения, на «бесцельные» занятия, не приносящие конкретного результата, у него нет ни времени, ни сил. Свой прагматизм он распространяет и на молитву.

Как правило, люди обращаются к Господу, попав в трудную жизненную ситуацию, когда хотят получить земные блага или здоровье, часто – если случается беда с близкими. Всесильный Творец, Спаситель и Судия мира воспринимается ими исключительно приземленно, как Тот Единственный, Кто может решить сиюминутную проблему: помочь выполнить работу, преуспеть в учебе, выбрать лучшего спутника жизни, установить спортивный рекорд. Иными словами, Бог таким людям нужен, чтобы осуществить желание, которое им самим исполнить трудно или невозможно.

Допустимо ли такое отношение? Такой вопрос и прежде волновал христиан. Некогда преподобному Марку Подвижнику пришлось размышлять над словами учеников, предположивших, что надо молиться только о спасении, потому что все житейское мелко по сравнению с ним. И святой ответил, что это относится к людям, достигшим такого духовного совершенства, что они могут думать только об одном спасении. Таким подвижникам пристало молиться только о нем. Если же человек имеет некоторое беспокойство о своих земных делах, то должен молить Бога и о них.

Христианину, который учится молитве и не достиг такого уровня, чтобы молиться только о своей вечной участи, важно использовать любой повод, чтобы обратиться к Богу. Даже если в данный момент у нас нет серьезных проблем, надо молить Господа о мелочах. Например, стоит человек на остановке, а троллейбуса все нет. Почему бы не использовать это как повод помолиться Богу? Может быть, в этой ситуации молитва о спасении будет формальной, а обращение к Господу с просьбой, чтобы Он послал троллейбус, будет более искренним, потому что именно это человека в данный момент волнует.

Вознося мольбу о житейских делах, надо понимать свое несовершенство, помнить, что такая молитва — младенческая кашка для души. Ею нельзя ограничиваться, надо учиться есть и твердую пищу (см. Евр. 5, 12 и 14). Поставив перед собой такую цель, рано или поздно мы дойдем до того, что и спасение нас будет волновать, и к Богу мы будем стремиться, и возникнет потребность молиться о своей вечной душе, о ее подготовке для жизни в ней Христа.

Главное в молитве — это не только постоянное обращение к Господу, но и цель обращения. В молитве надо избегать уподобления старухе из сказки о рыбаке и рыбке — просить все больше и больше земных благ: «Господи, благодарю Тебя, что быстро послал мне троллейбус. Прошу Тебя, теперь пошли денег на такси», а потом просить на машину, на личного водителя, на вертолет, наконец, «чтоб стать мне владычицей морскою».

Самая примитивная молитва о троллейбусе может остаться просьбой о личном комфорте, а может вырасти до молитвы о спасении: «Господи, если даже в таких мелочах Ты приходишь на помощь, не оставь меня в более серьезной беде — спаси меня, помоги избавиться от греха». Хороший пример – ежедневно читаемая молитва после еды: «Благодарим Тя, Христе Боже наш, яко насытил… не лиши нас и Небесного Твоего Царствия…».

Хорошо, если человек воспринимает отсутствие троллейбуса как сиюминутную мелочь и использует ее как повод помолиться. А если он более всего ищет комфорта, а молитву использует для его достижения, тогда она не принесет пользы. Такая «молитва» не сможет укрепить дом его души и оградить от коварного подкопа и бесовского разорения. О такой бесполезной для души «молитве» говорит Христос: «Не всякий, говорящий Мне: “Господи! Господи!”, войдет в Царство Небесное» (Мф. 7, 21).

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции