В нашу районную поликлинику приятно ходить. Здесь пустынно, тишина и прохлада. Нет врачей — соответственно, нет пациентов.Зато появились признаки реформы здравоохранения — электронные терминалы. Для записи к врачам, которых нет.

Помню нашу поликлинику еще «дореформенной». Чтобы попасть на прием, например к лору (которого нет), приходилось записываться сперва на прием к терапевту. А он уже выписывал вам направление к лору — в другую поликлинику, в другом районе, на следующий месяц.

Теперь, чтобы попасть к лору, нужно записываться к терапевту не потому, что нет лора (хотя его попрежнему нет), а потому что реформа. Заболело ухо — быстренько к терапевту! А он вам: «Э-э-э, батенька, да это вам к лору нужно!» И выпишет направление.

Впрочем, «быстренько» — это фигура речи. «Быстренько» в нашей поликлинике не бывает.

Приема у терапевта ждать нужно неделю. К специалисту по направлению терапевта — ну, допустим, повезло — еще через неделю попадешь. Итого две. А если специалист назначит анализы? Лаборатории-то в нашей поликлинике нет. Возьмут здесь, потом повезут куда-то туда, потом там, потом оттуда… Еще две недели. Итого четыре. Эй!.. Вы умерли или выздоровели?

Поликлиника у нас, конечно, специфическая. Однако то-то и интересно, что смысл реформы здравоохранения сводится к тому, чтобы всюду стало так, как оно уже давно у нас в поликлинике.

Чтобы первичный прием проводил «семейный врач» (считай, тот же терапевт, выписыватель бумажек). Чтобы врачей-специалистов в поликлиниках не было (вместо поликлиники теперь будет «амбулатория семейного врача», который будет направлять вас в диагностический центр). Чтобы лабораторий тоже не было. Семейный врач направит вас куда следует (если доживете).

Ну и, наконец, чтобы в нашей жизни вообще было поменьше врачей: во-первых, узкопрофильных специалистов заставят в спешном порядке «переучиваться» на «семейных врачей», во-вторых, финансирование медучреждений переложат на местные бюджеты (а отчасти на тех же «семейных врачей», которых обяжут решать хозяйственные вопросы своей амбулатории).

Количество роддомов уже сокращают, объединяют их в региональные перинатальные центры (до которых опять-таки есть шанс не добраться, и многие уже не добираются, а некоторые из-за этого умерли).

В общем, врач должен находиться как можно дальше от пациента.

Пациенту должно стать труднее до врача добраться. У пациента должна атрофироваться охота по врачам бегать. Во всяком случае — по бесплатным.

Цель реформы — мягко, постепенно и незаметно (во всяком случае для тех, кто мало болеет и по врачам пока ходит редко) аннулировать систему бесплатной медицины. Снять это бремя с государственного бюджета, переложить на граждан. «Спасение умирающих — дело рук самих умирающих».

Кто-то назовет такую реформу преступной, циничной и будет по-своему прав. А я оптимист.

Я в наш курс реформ верю. Я вам так скажу. Раньше вон бесплатной медицины не было, а Леонардо да Винчи был. И Шекспир.

А сейчас — где Шекспиры, где Леонарды? Измельчал народец! Ослаб механизм естественного отбора…

Мнение автора колонки может не совпадать с мнением редакции.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Вотяковщина

Колонка нашего обозревателя Екатерины Рощиной

Вполне вероятно, что я сейчас придумала новый термин, который дает название целому явлению. Андрей Вотяков - это врач-реаниматолог, прославившийся тем, что бьет человека после операции. Кадры из пермской больницы, запечатлевшие, как опутанного трубками беспомощного человека дубасит разъяренный доктор, всколыхнули общественность.

До этого на слуху стали другие люди-легенды, ознаменовавшие целые направления в современном криминальном мире. Практически в каждой профессии - свои громкие имена. Евсюки - герои с пистолетом. Те, которые свои удостоверения и оружие используют для достижения собственных целей. Сводят счеты, отстреливают мешающихся под ногами. Есть еще Мавроди - благодаря тому, что фамилия уже звучит как множественное число неких мавродь, мошенников, делающих миллионы на доверчивых гражданах путем возведения всевозможных пирамид. Есть Сердюковщина. Ну, это когда люди из военной отрасли начинают продавать направо и налево, раскладывая прибыли по своим карманам, - а при этом женщины пишут и пишут им стихи, украшают стены своих жилищ музейными картинами, меряют кольца килограммами (далее...).

Больше камер, меньше «врачебных тайн»

Колонка обозревателя «ВМ» Александра Лосото.

Дело пермского врача Вотякова, который двумя ударами кулака вышиб дух из пациента (связь избиения с последовавшей смертью пока не доказана, но и не опровергнута), должно было развиваться иначе. Раскаявшийся «боксер» объяснил бы, что бес попутал, и добровольно отказался от диплома. А суд бы это учел, и все кончилось бы условным сроком и запретом врачебной деятельности лет, скажем, на пять. Но доктор, в одночасье ставший самым известным реаниматологом страны, предпочел завалиться в психушку и таким образом попытаться уйти от ответственности.

Так, помнится, косил под дурачка Филипп Киркоров, подозревавшийся в избиении девушки-режиссера прямо на сцене. Поняв, что ему, возможно, светит реальный срок, «царь эстрады» не побрезговал предстать перед поклонниками в образе этакого психбольного и быстренько лег в израильскую клинику (далее...).

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции

Здравоохранение