Белорусская экономика: как избежать чужих ошибок

Год 2020-й стал переломным для многих стран. Повсеместное снижение уровня жизни и финансовая нестабильность уже никого не удивляют. В таких условиях государства спасаются как могут. Печатные станки развитых стран настолько накачали финансовые рынки мира ликвидностью, что в период крупнейшего кризиса со времен Великой депрессии индекс S&P 500 побил в августе этого года мировой рекорд.

Неважно, на какой идеологии строится экономика. По факту она всегда будет основана на реальном секторе. Это особенно актуально в нынешнем рекордно теплом году, из-за чего неурожай грозит продовольственным кризисом. Кстати, одной из главных причин беспорядков во времена «арабской весны» называют пожары в России в 2010 году: тогда сократился экспорт зерновых в страны Магриба, цены на хлеб, на корма для животных и, следовательно, на молоко и мясо поползли вверх. Подорожание резко повысило градус социальной напряженности в странах, где сменялись один режим за другим.

Главная проблема для любой экономики — неопределенность. Дэвид Кэмерон, заигрывая с евробюрократами из Брюсселя, объявил о референдуме по выходу Объединенного Королевства из ЕС. Каково же было удивление всех, когда, вопреки мнению СМИ и экспертов, британцы вдруг проголосовали за Брексит. Кэмерон подал в отставку, на его место пришла Тереза Мэй, которую никто не избирал. Возглавляемая ею Консервативная партия в итоге возглавила процедуру выхода. Что стало с британской экономикой, тесно интегрированной в Евросоюз? Обвал фунта, который веками был резервной валютой, резкий рост цен, неопределенность в деловых кругах, бегство финансовых компаний с островов в другие страны и прочее. Правильно ли было выносить на референдум столь сложный вопрос? Увидим позже, хотя за четыре года Британия де-факто никуда и не вышла.

Белорусская экономика по факту работает на российский рынок. В этой стране строится атомная электростанция в кредит, предоставленный Россией, она же поставляет в Белоруссию нефть по внутрироссийским ценам (до налогового маневра), благодаря чему НПЗ в этой девятимиллионной стране постоянно загружены и могут с хорошей маржей экспортировать топливо. В Белоруссии, как мы знаем, также «водятся» моллюски, которые, впрочем, никогда бы не попали в Россию, если бы не было открытых границ. Сельхозпродукция и товары промышленного производства тоже экспортируются в Россию. По сути, эта страна похожа на российскую автономию.

Если Белоруссия живет с поставок в РФ, но у нее свой рубль, то доход этой страны будет зависеть от цен в России и курса валют. По этой причине курс белорусского рубля часто ниже российского, так как при таком сценарии доходы (при перерасчете в белорусский рубль) будут расти, соответственно, будет расти и белорусская экономика. Даже быстрее, чем российская. К тому же Москва великодушно позволяет Лукашенко манипулировать курсом белорусского рубля.

Белорусская экономика по факту работает на российский рынок / Фото: president.gov.by / Пресс-служба президента Республики Беларусь

Вспомним, почему Белоруссия не вводила карантин из-за пандемии. Известно, что советское здравоохранение было эталонным, а ВОЗ до сих пор предоставляет рекомендации по формированию качественной и общедоступной медицины именно на основе советских принципов. Однако Россия еще несколько лет назад закрыла ряд программ, направленных на профилактику эпидемий. Более того, в конце 2019 года от властей можно было услышать о том, что необходима оптимизация, так как у нас слишком много койко-мест и расходов. Чтобы спасти жизни россиян, пришлось вводить карантин. Белоруссия же сохранила советскую медицину и стала одной из немногих стран мира, где экономика не рухнула без карантина. Откуда в этой стране деньги на столь дорогие социальные услуги, притом что подоходный налог — 13 процентов, как и в России?

Более 3600 белорусских предприятий принадлежит государству. Среди них немало неэффективных, однако это связано не только с формой собственности. Чтобы заводы приносили деньги, им нужно, помимо инвестиций, выпускать востребованную продукцию по оптимальной цене. При этом если платежеспособность потребителей падает, то инвестиции рано или поздно будут бесполезны даже при нулевых процентных ставках. Другими словами, неэффективность белорусской промышленности зависит по большей части от состояния российской экономики. Тем не менее любая коммерческая деятельность требует предсказуемости как экономической, так и политической. События, которые сейчас происходят в Минске, рискуют привести к бегству капитала и компетенций, нежели к адаптации к новым и без того сложным из-за пандемии условиям. Наконец, если эти предприятия находятся в собственности у государства, то они могут стать еще и инструментом политического давления.

Латвия, Литва, Польша, Болгария, Румыния и другие страны соцблока при вхождении в ЕС закрыли не только предприятия, но и электростанции, которые нарушали международное конкурентное право Евросоюза из-за своей дешевизны. Был утерян и человеческий капитал. Их сокращающееся население пока позволяет преодолевать проблемы с безработицей при сохранении устойчивого курса валют, которые в соответствии с решением Европейской системы центральных банков, регулируемой ЕЦБ, должны быть привязаны к евро. В основном эти государства являются дотационными. Другими словами, бывшие социалистические страны в ЕС сейчас выглядят так, как если бы Россия выделяла дотации для стран СНГ.

Почему я вспоминал Брексит и страны соцблока в ЕС? Потому что Россия в СНГ играет роль Центральной Европы в ЕС. Бывшие советские республики в любом случае зависят от рынков России. На примере Прибалтики очевидно, что доходы от транзита и экспорта сокращаются из-за разрыва экономических связей с нашей страной. Стоит посмотреть на структуру их платежного баланса и станет ясно, что дотации Брюсселя и раньше не покрывали все расходы этих стран, а сейчас они и вовсе сокращаются на фоне снижения экономической активности. Для стран Прибалтики в совокупности Россия до сих пор является крупнейшим торговым партнером, даже после сокращения экспорта. Его снижение привело к росту госдолга этих стран. В среднем его размер втрое выше, чем резервы. Так же и с Грузией, которая вышла из СНГ, но российский рынок остался основным. Наконец, Брексит показал, как опасно заигрывать с изменением политического курса, потому что торговые партнеры вряд ли сменятся, но экономическое процветание остается в прошлом.

Белоруссия рискует пойти по тому же пути. Это должен понимать не только Лукашенко, но и оппозиция, мечтающая прийти к власти.

Автор — научный сотрудник Института законодательства и сравнительного правоведения при правительстве РФ.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции