Последний месяц весны выдался на удивление дождливым. Кто из нас не бормотал: «Люблю грозу в начале мая…», перепрыгивая через лужи? А знаете ли вы, что мир мог не услышать этих строк, если бы самая известная российская маньячка довела свой коварный план до конца?

Более того, самому Федору Тютчеву не суждено было бы родиться, сумей «кровавая барыня» расправиться со сбежавшим любовником Николаем Тютчевым — дедом поэта. Бежать было от чего. Историю столбовой дворянки Дарьи Николаевны Салтыковой знают все. В памяти всплывает портрет женщины с неприятным округлым лицом со страницы школьного учебника. Но не все знают, что Салтычиха была нашей землячкой, москвичкой, и творимые ею зверства происходили на территории современной Москвы.

Человечество видало немало маньяков, облеченных властью. Помимо хрестоматийных «кровавой барыни» Салтыковой и мастера «Кровавой Пасхи» Влада Цепеша, звания «кровавых» также приобрели убивавшая детей медсестра Дженин Энн Джонс и венгерская графиня Елизабет Батори. Последняя замучила около 650 девственниц: в родовом замке Батори была обнаружена пыточная, наполненная телами жертв, в крови которых графиня принимала ванны для «продления молодости». Если Цепеш, Батори и Салтыкова ответили за загубленные жизни, то «орлеанской салтычихе» Дельфине Лалори удалось избежать наказания. Мадам Лалори срывала свой гнев на чернокожих рабах, в процессе чего изуродовала и загубила многих. А вот безобразный принц Карлос самоутверждался, издеваясь над всеми, кто не мог дать отпор: кроликами, слугами, лошадьми.

К слову, коктейль «Кровавая Мэри» назван не в честь какой-нибудь безбашенной пиратки или разбойницы, а по имени английской королевы Марии I Тюдор — знаменитой истребительницы протестантов. Оставили шрамы на теле общества римский Калигула, убивавший ради забавы, мадагаскарская Ранавалуна, замучившая тысячи подданных, Артаксеркс Третий, за день отправивший к праотцам восемьдесят братьев. Надо понимать, что история сохранила далеко не все имена.

Помещица Дарья Салтыкова избивает крепостных / Фото: public domain

Но вернемся к нашей соотечественнице. Как известно, садистские наклонности стали проявляться у Дарьи Николаевны после смерти мужа — ротмистра лейб-гвардии Конного полка Салтыкова Глеба Алексеевича. Его смерть сделала Салтычиху вдовой богатой и знатной: в этом большинство видят причину ее жестокости и самодурства. Пытая и убивая дворовых, женщина усмехалась, что сколько ни жалуйся — ее не променяют на безродных холопов.

В единоличное владение будущей серийной убийце отошло внушительное состояние, в том числе усадьба на пересечении Лубянки и Кузнецкого моста и имение Троицкое на месте нынешнего Троицкого лесопарка в поселке Мосрентген. Именно здесь похоронено большинство жертв «кровавой барыни». В Троицком храме их и отпевали.

Сама Салтычиха была показательно набожной и вину свою отрицала, ссылаясь на то, что к больным и умирающим она сама вызывала священника. Было доказано убийство 38 человек, еще около ста числились пропавшими без вести, «сбежавшими» и «умершими от болезней». Спустя шесть лет беззакония на Дарью Салтыкову под страхом смерти все-таки удалось донести Савелию Мартынову и Ермолаю Ильину. У обоих барыня свела в могилу жен, причем Ильин потерял три молодых супруги подряд.

Как созревший нарыв, вскрылись невиданные зверства и необычайная изворотливость садистки. В домовых книгах значились немалые суммы, выданные на подарки и взятки должностным лицам. Все было шито и крыто, ни один стон не вылетал из-за высоких заборов.

Не сразу заметил «странности» в поведении милой помещицы ее сосед — инженер-землемер Николай Тютчев. Одинокий красавец майор и весьма привлекательная в ту пору вдова были обречены на любовную интрижку. Их роман длился несколько лет, пока Николай не разглядел в возлюбленной подкравшееся к нему чудовище. В поиске домашнего уюта, доброго нрава и чистоты Тютчев посватался к Пелагее Панютиной, чем навлек на себя лютую ярость бывшей зазнобы. Брошенная Салтычиха озверела вконец. Она трижды посылала поджигателей и убийц к молодоженам. Новобрачным пришлось спасаться бегством, а троицким крепостным — испить чашу гнева хозяйки. Тем временем Савелий Мартынов и Ермолай Ильин сумели добраться в Петербург до царицы…

«Кровавую барыню», «людоедку», «мучительницу и душегубицу» отдали под суд и заточили в темницу. Разбогатевшие и счастливые супруги Тютчевы выкупили Троицкое, куда съезжались их дети и внуки. Бывал там и Федор Тютчев. Мял босыми ногами траву, слушал птичий гомон и писал свои вирши: «Люблю грозу в начале мая, когда весенний первый гром, как бы резвяся и играя, грохочет в небе голубом». Знал ли он историю дедушкиной «фазенды»? Скорее всего, знал, но без кровавых подробностей. Потому что стихи у него выходили легкие и безмятежные.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции