Ровно 31 год назад, 13 августа 1990 года, первый и последний президент СССР Михаил Горбачев подписал указ «О восстановлении прав всех жертв политических репрессий 1920–1950‑х годов». Он подписывал этот указ, не зная, конечно, что спустя год разразится августовский путч, который фактически прекратит существование СССР. Еще не была распущена Коммунистическая партия. И в последний год своего существования советская власть на официальном уровне призналась в, скажем мягко, негуманном отношении к тысячам своих граждан. Признание это было долгим и, складывалось впечатление, не очень-то и охотным.

Процесс запустил Никита Хрущев в 1956 году, прочтя на XX съезде доклад о культе личности Сталина. Тогда впервые перед широкой аудиторией была озвучена правда о злоупотреблениях и жертвах, допущенных по воле людей, находящихся на вершине пирамиды власти.

За докладом последовала первая по-настоящему массовая волна реабилитаций. В Москву и Ленинград возвращались те, кто еще до войны был отправлен в лагеря и ссылки. Сначала это были партийные, номенклатурные работники, попавшие под молох репрессий. Потом дошла очередь и до простых людей — раскулаченных, административно высланных, пораженных в правах. По их делам, случалось, не выносилось никаких судебных решений, как не было их по высылаемым народам — калмыкам, чеченцам и многим другим.

Скульптор Георгий Франгулян, создатель монумента жертвам массовых репрессий «Стена скорби» / Фото: Антон Гердо / Вечерняя Москва

О вине перед целыми народами говорить было не принято. Просто по запросу выдавали справки, как бы между делом. Но главное — началось восстановление исторической справедливости. Во многих семьях перестали бояться вслух говорить о родственниках, имена которых долгие годы произносились лишь шепотом. Людям, сгинувшим в Сибири, в Казахских степях и за Полярным кругом, пытались возвратить доброе имя. Клеймо, которое носили семьи арестованных по политическим статьям, тоже начало как бы бледнеть и исчезать. Они переставали быть членами семей врагов народа...

Волна реабилитаций то нарастала, то стихала. Очередной ее подъем был в годы перестройки, в середине 1980-х. Фильм режиссера Тенгиза Абуладзе «Покаяние», вышедший в открытый прокат, дал понять, что возврата к прошлому больше быть не должно, как не должно быть и безымянных братских могил. Людям продолжали возвращать имена, растворенные, казалось бы, в вечности.

Сколько все это стоило семьям, родственникам, которые десятилетиями ходили по инстанциям, доказывая, что их отцы, братья не виноваты? Сколько нервов, здоровья, страданий... Подписанный Горбачевым Указ о восстановлении был признанием и покаянием, сделанным на краю пропасти: туда летела великая страна, еще сама того не осознавая. После волны любви к Горбачеву наступит другая эпоха — его начнут клясть за содеянное, и споры о его роли в истории не прекращаются и поныне. Но я верю, что этот шаг ему точно зачтется на высшем суде.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции