Кормильцы
Они стояли молча в ряд, их было восемь, — как у Высоцкого. Только стояли не с угрожающим, а, наоборот, со смиренным видом. Они — это официанты.
История такова: приехал богатый друг, живущий за границей. Предложил: «Давай поужинаем. Только выбери самый улетный ресторан. Жена достала: хочет надеть платье в пол и новые караты».
Мне денег друга не жалко. Предложил ему крутое место, где безумно дорогой дизайн хозяева отбивали безумными же ценами.
Сели вчетвером — в пару мне привели подругу жены. Ресторан был полупустым, и нас обступили восемь официантов. По паре на клиента. Нам хватило.
Шампанское подали теплым, красное вино — ледяным, чуть-чуть теплее был суп, лобстер оказался сухим, мраморная говядина — подгоревшей. Салаты принесли вообще не те, мило извинившись: «Эти тоже очень вкусные». Тарелки без спроса убирали, когда они пустели лишь наполовину, не забывая спросить: «Вам понравилось?» Когда мы насчитали в их действиях десять грубейших ошибок, самый расторопный парень любезно уронил сорбет на платье жены друга.
И благородный муж не стерпел. Бригада коммунистического труда была выстроена в ряд, и он произнес вдохновенную речь.
О пожилых парижских гарсонах, которые обслуживают по тридцать столиков, считая позорным записывать заказы.
О мексиканцах и китайцах в закусочных Нью-Йорка, которые быстрее молнии собирают самые фантастические бутерброды.
О графоподобных официантах венских кафе, на бегу поддерживающих веселую беседу с десятком гостей…
Друг повидал мир, он говорил долго и ярко. А в конце ехидно спросил: «Вероятно, господа желают получить чаевые?»
Господа желали. У них была маленькая зарплата.
Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции
