Политолог Алексей Леонков — о том, зачем России дружба с Венесуэлой

Россия и Венесуэла подписали договор о стратегическом партнерстве и сотрудничестве, в рамках которого стороны будут развивать двусторонние связи в военной сфере. Венесуэле это партнерство важно для противостояния агрессивному соседу в лице Соединенных Штатов Америки. А для чего России нужна маленькая и не слишком богатая страна в Карибском бассейне?

Америка обвинила венесуэльские власти в связях с наркомафией и, по некоторым признакам, готовит силовую операцию против Каракаса. Чем ответит Мадуро, которого американцы уже пытались однажды свергнуть? Получится ли у них это сделать сейчас? И при чем Россия? Обо всем этом рассказал «Вечерней Москве» Алексей Леонков, военный эксперт и автор блога «Мадуро — не дура».

— Алексей Петрович, президент Венесуэлы Николас Мадуро заявлял о «мощном военном сотрудничестве» с Россией. О каком сотрудничестве идет речь?

— Это не то всеобъемлющее стратегическое партнерство, как в Китае, КНДР, Иране и Индии. Речь идет о военно-техническом сотрудничестве, согласно которому Венесуэла закупает у России образцы современных вооружений, получает полную техническую поддержку, закупает боеприпасы. Также на территорию Венесуэлы могут прилетать наша авиация или заходить наши корабли.

Кроме того, в ситуациях, подобных попытке государственного переворота с Хуаном Гуайдо, Россия отправляла туда своих военных советников. При этом переговоры о расширении военно-технического сотрудничества вплоть до стратегического партнерства ведутся. Николас Мадуро понимает, что у него на севере находится весьма недружественная страна, поэтому он ведет переговоры очень аккуратно, с оглядкой.

— То есть до размещения российских военных баз далеко?

— Пресса освещала далекие фантазии — вплоть до размещения ядерных ракет. Размещать ракеты «под брюхом» США, на территории Кубы, Никарагуа или Венесуэлы, — это непросто. А вот заходы кораблей и подводных лодок нашего ВМФ, размещение радиолокационных станций для усиления ПВО этих стран — вполне приемлемо. Такие РЛС нужны, например, для отслеживания действий США, особенно в области испытаний различных ракетных систем в рамках нашей системы предупреждения о ракетном нападении. Подобная станция, кстати, стояла на Кубе в советские времена. Вопрос размещения такой станции на Кубе или в Венесуэле пока открытый.

— В начале лета гендиректор Роскосмоса Дмитрий Баканов проанонсировал открытие Российской квантово-оптической станции в Венесуэле в ближайшее время подобно той, что есть в Бразилии. Как обстоят дела с открытием?

— Проект пока на стадии переговоров. Затраты, понятное дело, на себя возьмет Россия, но нужно определиться с деталями. Вообще, хочу отметить, что квантово-оптическая станция — не всегда имеет военное назначение. Обычно такие станции предназначены для работы глобальной навигационной спутниковой системы, в данном случае — ГЛОНАСС. Наши спутниковые системы раскиданы по орбитам, но нужны наземные станции не только в Восточном полушарии, но и в Западном. При выборе места в Западном полушарии, конечно, желательно, чтобы это была дружественная страна. Кроме того, территория должна быть сейсмоустойчивой, так как станция строится на несколько десятков лет. Также потребуется обучение персонала и наше техническое сопровождение. Так что это длительный процесс. Будущая станция будет отслеживать точность геопозиции и сами спутники ГЛОНАСС, чтобы они точно двигались по орбитам. Это важно, ведь если в восточной части полушария с этим все хорошо, то в западной может быть незаметное глазу отклонение. Станция может определить, что произошло со спутником — например, столкнулся ли он с космическим мусором. Слежение за спутниками, их геопозицией — вот задачи этой станции.

— Сотрудничают ли наши страны в киберпространстве?

— Конечно, обмен в киберпространстве существует. Если мы сотрудничаем с той или иной страной, то существует взаимодействие на уровне глав правительств, предусматриваются закрытые каналы связи и обмен информацией. Есть такое понятие, как «горячая линия» — это не всегда телефон, это в том числе и киберпространство. Не забываем, что на территории Венесуэлы находится наше посольство, которое оборудовано всеми средствами связи, в том числе и работающими в киберпространстве.

— В каких направлениях, кроме военного, мы сейчас сотрудничаем с Каракасом?

— Основная статья дохода Каракаса — это нефть. Наши танкеры туда заходят, хотя и не напрямую, так как американцы активно следят за так называемым теневым флотом. В принципе сотрудничество идет и по другим отраслям, но не в таких масштабах, как с другими странами. А все потому, что у Венесуэлы есть ряд особенностей. Так, если мы говорим про продовольственную безопасность, то нужно понимать, что там с этим проблемы. Наши страны обмениваются опытом в вопросах сельского хозяйства, например в области минеральных удобрений. Идут контакты в области образования, культуры, высшего образования, спорта.

Не забываем, что Венесуэла — одна из ключевых стран в ОПЕК, один из крупнейших поставщиков нефти. На заседаниях ОПЕК она является нашим верным союзником. Содружество развивается в сторону стратегического партнерства. Но если говорить о торговле, то обороты пока достаточно скромные, мы еще не достигли торгового оборота в миллиард долларов в год. Однако Россия ведет инвестиционные проекты. Один из главных инвесторов — «Роснефть» финансирует, например, создание завода по производству автобусов. Мы стараемся помочь Венесуэле создать тяжелую промышленность. В энергетике мы поставляем газовые турбины для строительства энергостанций, чтобы обеспечить энергобезопасность страны после того блэкаута, когда Венесуэла была отключена. Те системы электроснабжения, кстати, поставлялись американцами. Как только у Венесуэлы с нашей помощью появится независимая энергетика, то это даст толчок развитию промышленности, и тогда взаимодействие, я думаю, вырастет. Но основное в торговле — это военно-техническое сотрудничество и все, что связано с нефтью и газом. Есть совместные энергетические и космические проекты. Пока инвестиции в основном с нашей стороны. Мы делаем большие ставки на развитие отношений с Венесуэлой, очень верим в эту страну.

Раньше у нас в Западном полушарии была в основном Куба, сотрудничество было тяжелым, потому что американцы согласно доктрине Монро* считали это своей зоной интересов и всячески препятствовали ее развитию. Сейчас у нас в регионе благодаря БРИКС появилась еще и Бразилия.

Мы расширяем свое присутствие. Латиноамериканские страны тянутся к России, к БРИКС, к ШОС, потому что эти организации дают реальное экономическое развитие, инвестиции, которые не давал предыдущий «хозяин», если можно так его назвать.

— Некоторые СМИ прогнозировали, что скоро на аэродромах Латинской Америки будут базироваться российские стратегические бомбардировщики. Насколько это возможно?

— Мы никаких договоров с Америкой не нарушаем, а их самолеты летают вдоль наших границ. Кто может запретить нам летать так же? Что касается присутствия наших стратегов, то, скорее всего, можно говорить не о полноценной базе, а об аэродроме подскока, где будет производиться техническое обслуживание наших самолетов и заправка, что очень удобно для боевого дежурства в Западном полушарии. Так, два Ту-160 уже прилетали на территорию Венесуэлы, что вызвало большой переполох в США. Наша подводная лодка заходила на Кубу. В принципе это хороший рычаг давления на наших оппонентов, чтобы они понимали, что не всесильны. Конечно, наше военное присутствие там не постоянное, а эпизодическое. Но оно все равно нам на руку. Раньше, при советской системе, наши корабли и подлодки, дежурившие в Атлантике, заходили на Кубу для смены экипажей. И это очень удобно для интересов нашей национальной безопасности. При этом мы, конечно же, будем учитывать и безопасность самих латиноамериканских стран. Наш президент не раз подчеркивал, что безопасность России не должна обеспечиваться за счет других государств. Мы будем помогать им строить их собственную систему безопасности.

— Давайте вернемся к текущей ситуации. У берегов Венесуэлы сосредоточены американские военные корабли, Мадуро привел войска в состояние повышенной готовности. Трамп заявляет, что это война с наркокартелями. А может быть, это ответ на расширение влияния России в регионе?

— Трамп, конечно, преследует определенные цели. Ему хочется показать, что Америка — еще мощная страна. Доктрина Монро привела к тому, что национальные интересы США распространились практически на весь мир. А ведь изначально говорилось, что США живут в Западном полушарии и не лезут в дела Восточного. Потом они подправили доктрину и начали придумывать предлоги для вмешательства в дела всего мира. В конце концов, они заявили, что Мадуро возглавляет некий «картель солнц». Такого наркокартеля нет, но они его придумали.

Теперь по поводу группировки: к берегам Венесуэлы пригнали ударную группировку «КиперЛайн» — это четыре эсминца с 64 пусковыми установками — примерно 196 ракет. Пригнали универсальный десантный корабль с 3000 морпехов и 22 ударными вертолетами. Два других десантных корабля — это еще 1600 морпехов. Один скоростной корабль для скрытных операций. И самое интересное — там была обозначена атомная подводная лодка, предположительно типа «Вирджиния», а это 154 крылатые ракеты. Нюанс в том, что для борьбы с наркотрафиком крылатые ракеты не нужны. А для проведения наземной операции против Венесуэлы того количества морпехов, которое они собрали, критически мало, вдобавок к ним еще нужна тяжелая техника. Поэтому, скорее всего, все это некая инсценировка, которую придумал Трамп, чтобы показать, что Америка все еще сила в регионе. И для этого нужна причина.

Есть и экономический контекст. Так, Николас Мадуро ведет переговоры с американской корпорацией «Шеврон», и американское правительство дало «Шеврону» разрешение заполнить два танкера венесуэльской нефтью. Также есть месторождение в районе Гайаны, на которое претендует Венесуэла. Там 11 миллиардов кубометров нефти. Изначально компания «ЭксонМобил» заключала договор с Гайаной на это месторождение, а теперь долю «ЭксонМобил» выкупила американская компания «Шеврон». Вся эта шумиха может быть связана с тем, чтобы силой выбить наиболее выгодные условия сделки.

Америка не готова к полномасштабной операции, если полезет — увязнет. Сухопутные силы Венесуэлы для отражения такой операции, конечно, уступают, но у них есть, например, береговой ракетный комплекс российского производства с ракетами Х-35, которые могут быть эффективны против эсминцев типа «Орли Берк». Поэтому я думаю, что, скорее всего, если что-то и будет, то выстрелы в воздух, что-то, может быть, взорвут, что-то подожгут. Затем Трамп объявит, что уничтожил базу картеля и все наркобароны побеждены, он выиграл! А уже потом будет сделка. И если она состоится, то Трамп по сути легализует власть Мадуро, с которым он в свое правление пытался бороться через Гуайдо и колумбийских наемников. Будем наблюдать.

— Россия — главный внешний игрок в Каракасе или она вынуждена делить влияние с Китаем?

— Мы с Китаем — равноценны на территории Венесуэлы. Сложно сказать, кто доминирует, все эти процессы идут давно. Есть проекты, которые подписаны с нами, а есть проекты, которые подписал Китай. Так, например, проходила информация о подписании между Венесуэлой и Китаем около 600 двусторонних соглашений в сферах науки, технологий, инвестиций, сельского хозяйства. Последнее — вообще больная тема для Венесуэлы, которой нужно кормить население. И ввиду этого возможны даже сделки формата «нефть на рис»! Доля закупаемой Китаем венесуэльской нефти постепенно растет. И это так беспокоит американцев, что они даже включили Китайскую национальную нефтяную корпорацию в санкционный список, пытаясь приостановить экспансию Китая. А Китаю как развивающейся стране нужно много углеводородов для индустрии, пластиков, композитных материалов, и тяжелая нефть для этого подходит.

— Могут ли наркокартели, действующие в Латинской Америке, стать инструментом Венесуэлы для давления на США?

— Это из области фантастики! Америка десятилетиями ведет войну с наркокартелями в Мексике и Колумбии, голливудские фильмы снимают, но уничтожить их не может. При этом ни один картель не объявляет полноценную войну США — сил не хватает. Все происходит на уровне полицейских операций. «Картель солнц», о котором заявили, — это что-то непонятное, а серьезные картели, вроде мексиканских или колумбийских, контролируют серьезный трафик, который США не перекрывают. Вспомним Афганистан: производство наркотиков там выросло в разы при американцах. Только «Талибану» удалось прекратить массовое производство и навести там порядок. Война США с картелями — это показательная ситуация, на этом ктото зарабатывает. А поставку наркотиков никто и не собирался прекращать. Ни один картель не ведет серьезной войны с Америкой.

— А какие отношения у Владимира Путина и Николаса Мадуро: деловые контакты успели перерасти в дружеские?

— На встречах двух лидеров дружеское отношение считывается. Но сложно сказать, общаются ли они неформально вне официальных мероприятий и есть ли между ними такая же взаимная симпатия, как с тем же Си Цзиньпинем, пригласившим нашего президента на чаепитие в своей резиденции. А у китайцев — это знак высшего уважения! У Мадуро, когда он приезжает, очень насыщенный деловой график и времени для подобных встреч, вероятно, меньше. Но я надеюсь, что дружеская симпатия есть, просто это в публичное пространство не транслируется.

ДОСЬЕ

Алексей Петрович Леонков — российский военный эксперт, аналитик и блогер. Редактор информационно-аналитического журнала «Арсенал Отечества». С 2014 года ведет собственный YouTube-канал, где занимается освещением и анализом обстановки в горячих точках мира. Автор телеграм-канала «Мадуро — не дура», название для которого выбрал из-за своего внешнего сходства с президентом Венесуэлы Николасом Мадуро.

* Доктрина Монро — декларация принципов внешней политики США, провозглашенная 2 декабря 1823 года в ежегодном послании президента США Джеймса Монро к Конгрессу. В ее основе — принцип, согласно которому все Западное полушарие (Северная Америка, Южная Америка и острова Карибского бассейна) объявлялось сферой интересов США, а европейские державы не должны были вмешиваться в дела этого континента. Со временем стала основой для продвижения агрессивной внешней политики США как в Западном полушарии, так и в других частях планеты.