Актриса Юлия Дякина: Русскому зрителю не нужен блеск

8–9 ноября в Театре на Таганке состоятся премьерные показы первого отечественного фолк-мюзикла «Петя и Фолк. Тайны миров». Актриса Юлия Дякина сыграет одну из главных ролей — влюбленную девушку Веронику.

— Юлия, интересно, что в мюзикле происходит переосмысление мифа об Орфее и Эвридике. Чем для вас интересна роль? Вы однажды играли Эвридику в рок-опере. Этот опыт помог?

— Да, хотя бы тем, что этот миф я знаю хорошо. А с героиней так сроднилась, что замена места и времени действия уже не имеет значения. Это история, проверенная веками, которая по сей день не теряет актуальности и понятна зрителю. Но здесь главный интерес был в другом. Мне очень хотелось поработать в мюзикле с хором. В нашем жанре это довольно редкая история, а, как по мне, хор — это реальная мощь. Это музыка, которая идет на тебя как цунами.

— Симфоническая музыка, русский фольклор, отсылки к античности — как это сочетается? И каковы перспективы фолк-мюзикла в России?

— Мюзикл — очень молодой жанр, жадный на эксперименты. И фолк прекрасно себя в нем чувствует. Главное, чтобы музыка цепляла. Думаю, в нашей истории это есть. Когда впервые на репетиции услышала произведение «Лес», написанное композитором Андреем Зубцом, я влюбилась.

— Как вы думаете, возможно ли пробудить интерес молодежи к русской народной музыкальной культуре, сделать фольклор модным?

— Меня всегда смущала такая постановка вопроса. Не совсем понимаю: почему считается, что интерес к этой музыке в принципе пропал? Мне кажется, песни, которые мы слышали с колыбели, сказки из детства в любом случае будут «попадать» в нас, если обретут новое звучание. Независимо от нашего возраста. Не надо говорить о том, что это что-то устаревшее, нет! Народная музыка, красивая, сложная — у нас в крови.

— Вы прежде говорили, что есть свои нюансы подготовки к каждой роли. Какие сложности были в этом случае?

— Особых сложностей не наблюдалось, кроме того, что нужно выучить много текста и не перепутать его с другими ролями, над которыми сейчас работаю. Я выпускаю два спектакля в Санкт-Петербурге: «Обыкновенное чудо» в ТЮЗе им. Брянцева и «Петр Великий» в Театре комедии. Так что сложность — только в моей памяти и трудоголизме. Но думаю, я со всем справлюсь!

— А ведь вы играли в «Обыкновенном чуде» в Свердловском театре музкомедии — выходит, это первая большая роль. Каково возвращаться к ней через время?

— Да, этот сезон похож на путешествие по обрывкам моей памяти. Действительно, роль Принцессы уже была в моей копилке. Причем, Несмотря на то что я играла ее более десяти лет назад, тело помнит мизансцены, реплики, интонации. И сейчас во мне происходит некая борьба: нужно заново все переосмыслить с учетом своего жизненного опыта, возраста, внутренних изменений.

Фото: Из личного архива Юлии Дякиной

— А если говорить о роли в «Петре Великом», в чем особенность игры в историческом мюзикле?

— Исторический мюзикл тоже может быть многогранным. Он может быть достоверными страничками истории или фантазией на тему — концепцию выбирают постановщики в зависимости от оформления и художественных идей. С «Петром Великим» работать интересно: это зарубежная музыка и русская история, новая для меня постановочная команда, мощные актеры.

— Можно ли сказать, что на мюзиклы приходит зритель подготовленный? Этот жанр — элитарный или он для всех?

— Основной посыл мюзикла — рассказать о сложном простым языком. Музыка понятна без слов, она действует на людей на глубоком подсознательном уровне. Этим и пользуется жанр, когда рассказывает о каких-то сложных проблемах с ее помощью. Элитарный жанр — это опера! Он и правда сложный, особенно для неподготовленного зрителя. Мюзикл же часто ругают за его поверхностность. Но это не всегда так. И это может быть изначальной задачей, когда нужно рассказать о важной проблеме языком, доступным всем.

— В одном интервью вы говорили: «Мюзикл давно перерос рамки развлекательного жанра, это серьезные истории, трогающие душу вопросы». А как это сочетается с бродвейским принципом приносить людям радость? Мюзиклы у нас, в России — другие?

— Не думаю. Если тебе есть о чем сказать, ты говоришь. Постановщики говорят, актеры, художники — каждый на своем языке. Музыкальный театр — театр зрительский. Поэтому большие яркие шоу идут блоками по восемь раз в неделю, чтобы привлечь максимальную аудиторию. Но и мюзиклы-эксперименты в стороне не остаются — у них свой зритель. Если посмотреть, когда зародился жанр мюзикла, многое станет ясно. Людям нужно было отвлечься от трудностей, и музыкальный театр давал такую возможность. Потом он перерос эту задачу, возникли темы, на которые хочется говорить.

Поэтому отношение к музыкальному театру как к развлекательному — очень субъективно. В разных странах своя музыкальная культура. Мне кажется, русский мюзикл в большей степени завязан на истории и душе. В нас гораздо меньше «попадают» блестки, перья и степ.

А вот история, которую мы можем понять, почувствовать и которой можем посочувствовать, русскому зрителю ближе всего. Наши артисты и зрители выросли из сложной драматической школы. Школа переживания для мюзикла — совсем не инородная вещь. А если еще подружится с технологиями зарубежного жанра — будет совсем хорошо.

— Для вас музыкальный театр — единственная большая любовь или хотели бы получить признание и, например, в кино?

— Честно признаюсь: в кино не особо много работаю. Для меня очень важен обмен энергией со зрителями — когда ты видишь их глаза, получаешь обратную связь тут же. В кино такого нет. Камера нещадно жрет человеческую энергию и ничего взамен не дает. Каждый съемочный день для меня — маленькая пытка.

Фото: Из личного архива Юлии Дякиной

ДОСЬЕ

Юлия Дякина родилась 13 марта 1993 года в Екатеринбурге. С малых лет обучалась классическому вокалу. В Екатеринбургском театральном институте освоила специальность «Актер музыкального театра». Играет в оперетте и мюзиклах. Телеведущая, переводчик, преподаватель вокала и актерского мастерства. Лауреат премии «Золотая маска». Финалистка конкурса «Большой мюзикл».

Коротко о главном

— Вас номинировали на премию «Музыкальное сердце театра» за перевод спектакля «Семейка Аддамс». Как совмещаете основную профессию с переводами иностранных мюзиклов?

— Эту профессию я освоила неожиданно для себя во время пандемии. Первую песню перевела, чтобы пополнить копилку материала для прослушиваний. Ушло три недели, было тяжело. Я, наверное, никогда не стану поэтом или драматургом.

Мне ближе процесс редактуры. С «Семейкой Аддамс» вышло так. Режиссер Даша Борисова попросила помочь подправить тексты, уже написанные для мюзикла. Я увлеклась и написала 26 музыкальных номеров. Теперь я пишу тексты в течение не трех недель, а одной ночи. Каждый раз это вызов, и мне все интереснее.

— Вы хотели учиться на журналиста, но родители настояли на театральном образовании. Чаще близкие отговаривают идти в непростую профессию. Почему вас поддержали?

— Да, родители заставили поступать в театральный институт. В какой-то момент я решила бросить музыку, ушла в журналистику. Но я послушала их, поступила в театральный, и оказалось, что музыкальный театр соединяет в себе все, что я люблю. До этого театром не увлекалась. Я не из актерской среды. Родителям спасибо, что настояли на этой «пробе», которая оказалась моей любовью и судьбой!

— Вы умеете фехтовать и стрелять из огнестрельного оружия. Необычные увлечения для девушки.

— Любовь к оружию у меня от мамы. Она прекрасно стреляет! Планирую, кстати, полноценно заняться спортивной стрельбой.

— Что еще нравится?

— По увлечениям, мне кажется, я очень скучная! Люблю читать, слушать музыку на виниле, смотреть хорошие фильмы, готовить. Я не тусовщица, для меня массовые посиделки, игры — не отдых.

— Когда смотрите спектакли как зритель, никогда не думаете: «Я бы сыграла лучше»?

— Как говорил мой мастер Кирилл Стрежнев: «Я не имею права не знать и не видеть!» Если актер не пополняет «копилку» в голове, он деградирует. Поэтому — книги, фильмы, спектакли, выставки. По поводу «сыграла бы я лучше»: если спектакль хороший, таких мыслей не появится. Я умею смотреть как зритель и как актриса — это разный взгляд. Если я зритель, поддаюсь магии театра и ни с кем себя не сравниваю. Либо нравится, либо нет.