Протоиерей Александр Добродеев: У Церкви и армии схожие рубежи обороны — вера, закон, правопорядок, границы государства

Священники Русской православной церкви ежедневно дежурили в каждом из двадцати центров, где проходила частичная мобилизация москвичей. В них даже организовали специальные места, где мобилизованные могли пообщаться со священнослужителем наедине, исповедаться. В чем схожи интересы Церкви и армии, «Вечерней Москве» рассказал председатель отдела по взаимодействию с вооруженными силами и правоохранительными органами Московской епархии Александр Добродеев.

Вооруженные силы, правоохранительные органы и Церковь похожи. Железная дисциплина с соблюдением вертикальной иерархии. Военные и священники служат и принимают присягу на верность своему делу. С отцом Александром, в миру Александром Алексеевичем Добродеевым, я познакомился на мобилизационном пункте в Музее Москвы. Его рабочее место символично располагалось вблизи двери, ведущей во двор, где мобилизованные садились в автобусы и отправлялись в учебные центры.

Он был для них своеобразной крайней инстанцией, за которой начиналась служба в армии.

— Не совсем так, — не соглашается отец Александр. — Господь никогда не покидает человека. Он с ним всегда. Только не каждый человек этот факт осознает.

Мирская жизнь

В реалиях современного мира никого не удивишь резким поворотом в жизни. Был сотрудником МВД — стал священником.

— Когда человек в жизни встречает что-то неопределенное, тревожное, у него возникает потребность утешиться, чтобы его кто-то успокоил, сказал доброе слово, — поясняет отец Александр. — Иногда приходит понимание, что нужно что-то менять.

Менять профессию, место жительства понятно и привычно. Но религия не профессия. Мне всегда казалось, что это состояние души.

— Вы воспринимаете религию как что-то такое, что можно употребить. Голодного — напитай, жаждущего — напои. Успокоение от неизбежного ищут в религии, — пытается доступно объяснить отец Александр. — Но это не та область. Бог — это все. Нам нужно выйти из своего мировоззренческого круга. Нужно найти ключик к душе, чтобы он открыл дверь и ты бы увидел, что мир состоит не только из материальных благ и наказаний.

В синодальном отделе Московского патриархата по взаимодействию с вооруженными силами и правоохранительными органами отец Александр возглавляет сектор МВД. Это понятно — он человек более чем с 20-летним стажем работы в милиции. Есть у священника и вторая должность, которую ему поручили исполнять недавно, — председатель отдела по взаимодействию с вооруженными силами и правоохранительными органами Московской епархии.

Ключевые слова для понимания — «патриархат» и «епархия». В первом случае, говоря гражданским языком, — министерство, во втором — горотдел. Применительно к епархии это новая структура, которую отцу Александру предстоит построить в столице.

— В Москве много силовых ведомств, с которыми Православной церкви необходимо взаимодействовать. Объем работы колоссальный, — говорит священник. — Неисповедимы пути Господни. Когда я служил в МВД, не предполагал, что буду священником. А став им, не предполагал, что вновь вернусь к общению с сотрудниками силовых ведомств. Кстати, не следует думать, что, став священником, человек закрывается. Я живу в миру.

Москвич по рождению и жизни, отец Александр любит свой родной город и знает здесь практически каждый уголок.

— Да, мне здесь все знакомо. В детстве лежал в Морозовской больнице. Здесь недалеко меня принимали в комсомол. Замоскворечье — это мой район.

Фото: Александр Кочубей / Вечерняя Москва

Неожиданная встреча

— Да, в свое время я был комсомольцем. Но при этом меня маленьким в трехлетнем возрасте крестили в церкви на Даниловском кладбище.

Отец Александр рассказал удивительную историю, связанную со своим крещением.

— Когда в 2001 году встал вопрос о рукоположении (рукоположение, или хиротония — обряд, при совершении которого кандидат посвящается в духовный сан. — «ВМ»), меня попросили принести справку, что я крещеный. Мне тогда было 43 года. Мама сказала, что меня крестили в Духовском храме на Даниловском кладбище — он не закрывался в советские годы. Приехал. Зашел. У входа бабулька торгует свечками. Сказал, что мне нужна справка о крещении. Спросил чисто дежурно, кто был в храме батюшка, когда меня крестили. Она отвечает: «Помню. Это был отец Виктор».

На просьбу дать справку о крещении бабушка сказала:

— Вот идет сам отец Виктор, пусть он вам справку и напишет.

Вот такая встреча произошла спустя сорок с лишним лет!

— Не чудо? — вопрошает отец Александр. — Батюшка тут же написал мне справку. Так все собралось на моем пути в Церковь. И такие события, хотя честнее сказать — чудеса, сопутствуют мне на протяжении всей моей мирской и духовной жизни.

Переломные для общества 1990–2000-е годы. Советский Союз, Россия, новая формация, безденежье, опустошение. Так пунктирами отец Александр рисует время, когда он служил в МВД. По профессии инженер-строитель, ему пришлось на службе тоже многое строить и созидать.

— Я люблю созидать. Меня радует, когда видишь, как растут здание и храм. И я строю. До сих пор строю. Это как хобби.

Тернистый путь

В Академии управления МВД Александр Алексеевич Добродеев служил начальником отдела инженерно-технического обеспечения и эксплуатации. Должность в те годы расстрельная, потому что в руководстве МВД было много непонятных людей. Полковник видел вокруг себя людей в погонах, откровенно поправших, как ему казалось, истинные ценности — справедливость, долг, честь. И при этом преуспевающих в жизни и по службе. В его душе пошатнулись основные устои нравственности и морали. Александра Добродеева попытались скомпрометировать, началось служебное расследование. Душевного равновесия и спасения он начал искать в религии.

— Есть хорошая, сильная молитва против зла. Называется «Задержание». Я начал ее читать. Внезапно у меня открылся гнойный аппендицит. Увезли в больницу. Прооперировали. Случай был тяжелый. Пролежал в клинике несколько недель. А когда вышел, оказалось, что всех, кто инициировал дело против меня, сняли с должностей, уволили или перевели на другую службу. И все это пришлось на Великий пост и Пасху. Ну разве не чудо?

Отец Александр может рассказать еще немало интересных случаев из жизни, которые привели его к Церкви. А путь был тернист. Четыре года он даже занимался йогой, но не нашел ответы на возникающие перед ним вопросы. Поворотным пунктом в его жизни стал случай, когда после молитв поправился тяжело больной отец супруги. Александр стал ходить в церковь на богослужения.

— В церкви систематически исповедовался и причащался. Понял, что православие — это просто совсем другой мир. Как небо на земле, и этим небом надо жить. И если им живешь, то все другое каким-то образом меняется.

Сложный контингент

Жажда знаний привела отца Александра в центр духовного образования военнослужащих при Свято-Тихоновском богословском институте.

— В течение пяти лет я изучил 18 предметов, но самым интересным было общение с батюшками. Нас было около 30 офицеров из различных родов войск, и мы удивительным образом сдружились. В 2001 году защитил диплом и началось мое служение — уже церковное. Год алтарничал, в 2002 году рукоположен в сан диакона, в 2004 году стал священником.

Несколько лет отец Александр был координатором работы по тюремному служению. Сложнейший контингент. Тяжелейшие условия службы для священника. Как удается найти подход к заключенным?

— Шесть лет послушания в местах лишения свободы. Я сотрудник МВД, офицер внутренней службы, а военнослужащие, которые работают в тюрьмах, тоже относятся к внутренней службе. Меня поставили на тюремное служение. Бог создал всех людей для того, чтобы они пришли к нему, ни одного человека он не создал для погибели. Те, кто оступился и сидит, ограничены в социальном статусе, но они не ограничены в возможности протянуть руку к Богу. Православная церковь существует для того, чтобы осуществлять реальную деятельность, в том числе и с заключенными. А также с теми, кто их охраняет. А их, кстати, 350 тысяч человек. И условия их жизни ненамного отличаются от жизни заключенных.

Но, как сказал отец Александр, человек, попавший в сложную ситуацию, тянется за душевным успокоением. Это естественный процесс. Нельзя отталкивать человека в трудный для него час. Похожая ситуация происходила на мобилизационном пункте. Получившие повестки и готовящиеся убыть к месту службы испытывали беспокойство и, увидев священника, подходили к нему. Не все. Кто-то еще не созрел для такого шага.

Фото: Кирилл Зыков / АГН Москва

Святые книги

Наш неспешный разговор несколько раз возвращался к самому началу. Мы в очередной раз сравнивали служение в Церкви и в армии, приводили примеры похожести двух ведомств.

— Самое главное в Церкви — это дисциплина, послушание. Дисциплина на первом месте и в армии с полицией, — соглашается отец Александр. — В Уставе как записано — приказы не обсуждаются, а исполняются беспрекословно, точно и в срок. Единоначалие помогает выстраивать своеобразную вертикаль власти.

У нас не может быть разночтений. Библия и Устав — две святые книги, в которых все прописано. Только Устав написали люди, а Святое Писание нам дал сам Господь. И рубеж обороны у нас схожий — вера, закон и правопорядок, границы государства. Это святые понятия и для священника, и для военнослужащего, к которым относятся правоохранители.

Церковь всегда призывает к добру и миру. Но часто добро должно быть с кулаками. То, что сегодня происходит на Украине, тому подтверждение. Подставлять вторую щеку укронацистам никто не собирается. На мобилизационном пункте отец Александр благословил солдат на службу Отечеству. Уверен, такие же благословения получают украинские военнослужащие.

— Украина сегодня выступает в роли провокатора, — поясняет мой собеседник. — У них дух тьмы. Когда человек противостоит тьме, а это исконная обязанность человека — противостоять злу, он должен служить. А вот кому служить, свету или тьме, он выбирает сам. Свободный человек всегда встает на сторону света. Рабы остаются на стороне тьмы. Орда против нас идет. Слова песни о борьбе «с фашистской силой темною» актуальны и полны религиозности. И победить мы сможем нашей силой духа.

Нужно уметь смотреть страху в глаза. Наша миссия — научить наших солдат смотреть страху в глаза и понимать, что правда и сила на нашей стороне. Есть два вида страха — Божий и вражий. У нас должен быть один страх — Божий. Бояться вражьего страха не нужно.

Время испытать себя

По словам отца Александра, все, что сейчас происходит на фронте, надо воспринимать как испытание.

— Сейчас тяжелая пора, когда мы беременны новым миром. Идут схватки. Рождается новый мир. Та жизнь, которой мы жили, Бога не устраивает, она не ведет ко спасению. И Господь выбирает себе достойнейших, надежных. Попускается испытание. В нем проявляется качество сердец и души, стойкость. Это самое высшее качество. Чем рай отличается от ада? В раю Бог есть, в аду его нет. Берем заповеди: накорми голодного, напои жаждущего, одень раздетого, прими странника, посети больного, приди в темницу. Сравним. Москва. Живем великолепно. Рестораны, дороги, жилье, инфраструктура и все остальное. Приходит ко мне прихожанка и жалуется на внука, который днями сидит в телефоне, ничего не хочет, очерствел душой, грубит и хамит. У него все есть — крыша, еда, одежда, но он никого в упор не видит. Берем Донбасс. Света, воды, тепла, еды нет. Люди месяцами сидят в подвалах. При этом друг другу помогают, поддерживают, заботятся, делятся последним. Где рай, а где ад? Вот где испытание.

Наглядный пример священника четко проводит грань между тем, кого Бог может назвать своим, а кого — чужим.

— Сейчас идет Суд Божий. Человек себя реально проявляет только под угрозой смерти, — дополняет отец Александр. — Проверка смертью самая правдивая. И проверку проходят все, вне зависимости от того, какой конфессии они придерживаются.

ДОСЬЕ

Протоиерей Александр Алексеевич Добродеев родился 18 августа 1958 года. Окончил Московский инженерно-строительный институт и Православный Свято-Тихоновский богословский институт. До 2004 года служил в Министерстве внутренних дел Российской Федерации, полковник МВД в отставке. После был рукоположен в сан диакона.

Возглавляет отдел Русской православной церкви Московской епархии по взаимодействию с вооруженными силами и правоохранительными органами.

ФАКТЫ

Согласно социологическому опросу «Вероисповедание и социально-демографический портрет Москвы», 70 процентов москвичей на вопрос: «Верите ли вы в Бога?» — ответили «Да». Большинство москвичей (75 процентов) относят себя к христианам. Численность мусульман, проживающих в Москве, по результатам опроса, составляет 2 процента — около 250 тысяч человек. Еще 2 процента назвали себя атеистами. Оставшийся 21 процент выбирает другое вероисповедание, затрудняется с ответом или отказался отвечать.