«Я к микрофону встал, как к образам»*: актер Александр Домогаров — о Высоцком, зрителях и музыке

43 года назад 25 июля не стало Владимира Высоцкого, но интерес к нему не иссякает. О своем отношении к поэту «Вечерней Москве» рассказал Александр Домогаров.

Проект «Дороги Высоцкого», в рамках которого актер Александр Домогаров исполняет песни Владимира Высоцкого, родился несколько лет назад, к 80-летию поэта. Но он до сих пор успешно существует и пользуется популярностью у зрителей.

— Александр Юрьевич, на мой взгляд, тот, кто берется за исполнение песен Высоцкого, возлагает на себя очень рискованную и ответственную миссию...

— В этом проекте я взял на себя, мне кажется, миссию невыполнимую, попытавшись в силу своих способностей пропеть Высоцкого. Его сын Никита Владимирович, с которым мы знакомы с 1986 года, читает стихи, выступает, скажем так, в роли рассказчика. Мы сначала взяли самые, как нам казалось, знаковые песни, их тогда набралось 12, сейчас их 17.

Кстати, когда говорят, что Владимир Высоцкий не мелодист, могу поспорить. Назову несколько песен: «Лирическая», «Холода» или «Он вчера не вернулся из боя». Можно ее спеть просто под музыку, произнося слова, а можно создать музыкальное произведение.

— Это именно то, что вы и делаете, насколько я понимаю.

— Мы стараемся. Удалось ли? Кто-то отвечает утвердительно. Мнения разные, и дело не в этом. Это наш поклон Владимиру Семеновичу. После его ухода было написано около пяти тысяч стихотворений-посвящений, а для меня особенно ценно то, что исполнял Александр Градский:

Я совсем не был с ним знаком.
Но о друге мечтал таком,
Что меня не продаст тайком,
Хоть его жги огнем.
У дороги цветком таким
Он назло многим рос-таки.
Вы, вокальных дел мастаки,
Не споете о нем
Совпадая с фамилией,
Наказуя и милуя,
Вверх стремился он с силою,
Что не выразить мне!
Но, как ведется в святой Руси,
Сколь поэта ни возноси —
Его высь, — «иже в небеси»,
Ну а тело — в земле.

— Многие считают, что ранний уход человека творческого способствует его популярности. Как вы считаете, если бы Высоцкого не «забрали» так рано, в 1980-м, он сегодня по-прежнему был бы столь же любим и известен?

— Ну кто может ответить на этот вопрос? К тому же я не согласен с тем, что ранний уход способствует взлету популярности. В случае с Владимиром Семеновичем он способствовал, скорее, освобождению... Но, думаю, проживи он дольше, он и в этом случае был бы не менее известен. Но этот человек не мог не уйти.

— А фильм «Спасибо, что живой» вы с автором сценария Никитой Высоцким обсуждали?

— К слову, я в него пробовался, не получилось. Да, обсуждали. Никита Владимирович меня спросил: «Думаешь, это развенчание героя?» Я ответил: «Нет. Для меня — нет. Но я не уверен, что об этом надо знать миллионам». («Высоцкий. Спасибо, что живой» — российский биогр афический фильм 2011 года режиссера Петра Буслова о нескольких драматических днях из жизни Владимира Высоцкого. — «ВМ»). Есть та грань, которую все-таки, мне кажется, не следует преступать, есть то, что должно оставаться за кадром.

— Как вы думаете, а почему так происходит: когда любят писателя, музыканта, актера, режиссера, люди часто не допускают мысли, что он человек, которому, как и всем прочим, присущи свои слабости. Почему тот же Владимир Высоцкий не имеет права, по мнению многих его почитателей, быть человеком, который «употребляет вещества», как показано в этой ленте?

— Это же человечество! А оно таких вещей не прощает. Его герой, кумир должен быть святым. При этом, так и быть, мы закроем глаза на многие вещи, пока ты живой. Да, мы будем подсматривать за тобой, но говорить: «Я ничего не вижу!» Но почему, господа, почему вас так интересует чья-то личная жизнь? Почему надо писать об этом книги? Почему надо разбирать чье-то поведение? Почему вы решили, что вообще должны все это обсуждать? Ведь мы, слава богу, не в Америке живем, не в этой «прославленной» стране, где кинопродюсер Харви Вайнштейн сидит в тюрьме за то, что было когда-то, лет тридцать тому назад.

— А как вы оцениваете Высоцкого в качестве театрального актера? Мне иногда приходилось слышать, что он несколько переигрывал…

—Очень своеобразный, характерный… Он обладал, простите за высокопарность, просто парализующей энергетикой. Чтобы это понять, не надо было ходить в театр, не надо смотреть роли, это можно прочувствовать по его манере исполнения песен.

— Люди, которые слушают Высоцкого на протяжении десятилетий, по вашим ощущениям, изменили отношение к нему? Не к его творчеству, а к самой личности? Или существуют отдельно — его песни, отдельно — его роли и отдельно — представление о нем?

— Вы какую-то сейчас странную картину рисуете. Давайте даже не будем брать в пример Владимира Семеновича. Возьмем Юрия Владимировича Никулина. Как можно отделить его от цирка, от его ролей в фильмах «Когда деревья были большими», «Ко мне, Мухтар!» или «Бриллиантовая рука». Я не знаю, как это сделать. Мне кажется, это одно целое.

— Ну а теперь давайте немного поговорим о вас. Скажите откровенно, вас пугает или радует мысль, что когда-нибудь будет снята биографическая лента об Александре Домогарове?

— Да там нечего будет снимать!

— Вы, Александр Юрьевич, так любите нарываться на комплименты…

— Я клянусь вам! Вот недавно показали телесериал про великую Фаину Раневскую, где я сыграл Василия Качалова («Раневская» — российский 8-серийный сериал о жизни и творчестве народной артистки СССР Фаины Раневской, вышел на телеэкраны в 2023 году. — «ВМ»). Я вот думаю: «Какое счастье, что никто из сегодняшних зрителей моего героя вживую не видел». Фотографии, голос, записанный на радио, — все это есть, но фильмов Василий Иванович Качалов после себя не оставил… Да, он легенда, но он может быть каким угодно в теперешнем нашем представлении.

Поэтому, что касается байопика про Александра Домогарова, я думаю, что это серий 38, по три минуты каждая. А если серьезно... Почему я говорю, что не может быть биографической ленты? Да потому что, знаете, воспоминания какие-то все одни и те же. Ничего такого, чтобы: «А помнится, я тогда…» Такого нет.

— Вы как-то сказали, что в каждом из нас живут Джекил и Хайд. Вы правда считаете, что в любом человеке есть некое спрятанное зло?

— Безусловно. («Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» — повесть 1886 года шотландского писателя Роберта Стивенсона. В ней зловещий двойник получает свободу действий благодаря раздвоению личности героя. — «ВМ»). Возьмите, к примеру, семью, отношения в ней. Мы живем с родными людьми, мы знаем все их болевые точки. И если вдруг происходит что-то из ряда вон, мы же легко бьем туда, где больно: произносим невероятно обидные слова и делаем это специально, осознанно. Из нас прорывается это зло. Потом мы, конечно, искренне просим прощения. Но иногда мы наносим страшные удары. Ведь человек — опасный хищник. И не дай бог вывести его из себя, когда он вынужден будет обнажить зубы.

*— В заголовке использована строчка из песни Владимира Высоцкого «Певец у микрофона», 1971 год.