Наших солдат встречали пирогами

На улице Яблочкова продолжает работать Единый пункт отбора на военную службу по контракту. Туда ежедневно приходят сотни мужчин, чтобы отправиться в зону спецоперации на подмогу товарищам. Житель столицы Игорь Адырхаев — один из них.

В зоне спецоперации москвич Игорь Адырхаев впервые оказался в апреле 2022 года, но сначала в качестве добровольца. Тогда мужчине было 56 лет и он действовал в составе батальона «Орел» под командованием бойца с позывным «Викинг».

— До этого работал в Московском уголовном розыске, поэтому меня определили в разведывательную роту, — говорит боец.

Адырхаев — отец шестерых детей. Когда они узнали об отправке папы на фронт, у них на глаза навернулись слезы.

— Тяжело отреагировала старшая дочь. Но вскоре поняла, насколько это для меня важно, — вспоминает он. — Мама, которой на тот момент было 84 года, сразу отнеслась с пониманием. Все же она ребенок войны.

Тем более что двое из троих братьев Игоря уже выполняли боевые задачи на передовой. Их примеру мужчина и решил последовать.

Во время выполнения одной из задач военнослужащие взвода проживали в частном доме, который принадлежал генералу Министерства внутренних дел Украины. Когда-то офицер курировал весь Балаклейский район, занимаясь продажей леса.

— Там даже осталась его форма, — вспоминает Игорь. — Видимо, они так быстро оттуда все убегали, что не успели забрать вещи. В доме генерала солдаты жили месяц, пока националисты не нанесли удар.

— Скорее всего, изначально ему не хотелось бить по родному дому. Но, думаю, когда понял, что его вернуть не удастся, решился на такой шаг, — говорит Игорь. — Националисты хотели подорвать дом вместе со взводом. Но у них это не вышло: русские солдаты были на задании.

В Балаклее, кстати, жили родственники этого генерала. Об этом солдаты узнали при проверке домов местных жителей:

— Они жили в соседнем доме. Мы их старались контролировать, так как они могли собирать и передавать информацию СБУ о наших военнослужащих.

Чаще всего неонацисты вербуют детей, подростков, которых используют в качестве информаторов.

— Но большинство жителей относилось к нам хорошо. У них было мало еды, поэтому снабжали их продуктами. В благодарность они испекли нам пышные булочки, хотя с мукой были проблемы, — отмечает он.

Операция в селе Червоная Гусаровка оказалась одной из самых опасных, признается Игорь.

— Командование дало задание — найти вертолет, который обстреливал нашу часть. Не давал нам покоя, — рассказывает участник СВО. — В один из дней около шести часов утра начался обстрел, а через час — большая танковая атака. Позиции наших солдат находились напротив штаба, который мы обороняли. Один из танков, который хотел прорваться, нам удалось подбить. Другой успел зайти с левого фланга. Я продолжил прикрывать штаб и скрылся за кустом. Мне повезло, ведь один из военных ВСУ направил удар на меня. Но пулеметный огонь скосил куст надо мной. Бой длился около 12 часов. Определить вертолет, который кошмарил нас, не удалось, зато мы ликвидировали много украинских националистов. Я получил ранение: осколок снаряда попал в ногу. Но об этом узнал спустя два дня. Вскоре мне оказали медпомощь, серьезных последствий от ранения не было.

Вернувшись домой, Игорь решил отправиться на передовую уже в качестве контрактника. Благодаря тому, что пункт на улице Яблочкова работает в режиме «единого окна», он прошел медкомиссию и оформил документы за пару дней. Сейчас Игорь работает на артемовском направлении.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Андрей Кочетков, политолог:

— Люди, которые идут на контрактную службу, делают очень серьезный выбор. При этом они могут руководствоваться разными мотивами. Некоторых на этот шаг толкает страх за Родину. У меня, например, друзья из Ростовской области ушли добровольцами. Они объяснили свой выбор так: «Пусть мы будем останавливать врага на подступах, чем он будет потом разгуливать по нашим улицам».