Киберразведчик Андрей Масалович: Нужно создавать продукт, ориентированный на экспорт

Сфера технологий сегодня стала одной из важнейших в борьбе за лидерство. Ведущие мировые державы отчаянно конкурируют в этой области. Страны ставят пользователей перед выбором, на какой платформе хранить свои данные и какими гаджетами пользоваться. «Вечерняя Москва» поговорила с экспертом по кибербезопасности и конкурентной разведке Андреем Масаловичем для того, чтобы оценить перспективы России в новом переделе мира.

На технологиях, особенно цифровых, Андрей Масалович, что называется, собаку съел. Он занимался созданием программ и приложений в то время, когда сегодняшние ИT-гении пешком под стол ходили, а Павел Дуров и вовсе не родился. В 1990-х годах, будучи сотрудником ФАПСИ (Федеральное агентство правительственной связи и информации при президенте Российской Федерации), Масалович участвовал в разработке суперкомпьютера МВС-100. Сегодня во всем мире его знают как главного поставщика автоматизированных систем интернет-разведки. Именно поэтому после начала СВО он в числе первых был внесен в санкционный список США.

— Андрей Игоревич, считается, что лидером в будущем станет страна с лучшей технологической базой. Каковы перспективы у России: достаточно ли у нас технологий для того, чтобы не превратиться в цифровую колонию?

— Есть направления, в которых Россия лидирует, опережая других на световые годы. Так, освоение Арктики — один из приоритетов будущего. В ближайшие 5 лет главные торговые пути — Суэцкий канал, Панамский канал и Тайваньский пролив — могут стать зоной горячих боевых действий. Останется один Северный морской путь. Для хождения по Севморпути нужны ледоколы, которые есть только у нас. В Штатах их полтора: один на ходу, а второй лежит для запчастей. В Японии — ни одного, хотя они 20 лет пытались скопировать нашу модель ледокола. И ничего не получилось.

Другое дело, что во многих передовых технологиях мы отстаем потому, что 30 лет занимались не тем.

Не многополярный, а многосоюзный

— Хватит ли нам технологий для цифрового суверенитета?

— Сейчас под цифровым суверенитетом понимается возможность справиться в одиночку. Наверное, в мире прошлого, когда он был однополярным, это было бы правильно. Сегодня все почему-то думают, что мир станет многополярным, а он станет многосоюзным. Рядом с нами всегда будет Китай, который следит за тем, чтобы Россия не исчезла, иначе следующей жертвой станет он. Поэтому в каждой сфере у всех будут партнеры. Уже появились трансграничные рынки, которым выгодно проводить расчеты мимо международных бирж. А когда американцы ввели санкции против Ирана и отрубили SWIFT, французы быстро сделали аналог, чтобы не лишиться контрактов с иранцами. Вот такие маленькие союзы будут сейчас у руля. Не надо быть суверенным в каждом направлении. Даже Советский Союз не был суверенным: он, например, не умел выращивать бананы. Поэтому без 100-процентного суверенитета можно обойтись. Сейчас роль таких бананов в России выполняют процессоры и автомобили.

— Мы можем научиться делать процессоры с автомобилями или в этих направлениях обречены постоянно с кем-то союзничать?

— Сможем, но для этого нужно сконцентрироваться на них и понимать, что первых результатов мы дождемся в лучшем случае лет через восемь. В это время мы можем использовать чужие наработки. Я и сам в 90-е годы добывал микросхемы в Великобритании и Сингапуре.

Но надо понимать, что всю жизнь на этом не прожить.

— А в каком состоянии у нас сейчас производство микропроцессоров?

— В Нижнем Новгороде есть организация, которая за два года может сделать технологию передового уровня. А еще за два года ее можно довести до производства. Если разработчиков правильно направлять и помогать, то через четыре года российские процессоры появятся.

Возвращаясь к цифровому суверенитету, хочу заметить, что суверенитет — это совершенно не высокие технологии.

Все компьютерные мощности, задействованные в проекте «Союз Аполлон», — меньше одного процессора смартфона. Ледокол координирует электроника, выпущенная 40 лет назад. А самая передовая система алгоритма «роевого интеллекта»*, где одна ракета управляет остальными без участия человека, на боевое дежурство в России встала еще в 1983 году! Поэтому суперпрорывных технологий для того, чтобы обеспечить суверенитет, не надо. Достаточно того, чтобы хоть что-то мы делали сами.

То же и с автомобилями. Две болевые точки у нас. Все остальное у нас получается…

— Некоторые эксперты говорят, что и самолеты для России — болевая точка…

— Наш Су-57 настолько лучше остальных, что его стали ругать. Так американцы презентовали свой F-35 как самый маневренный истребитель в мире. А недавно в Китае завершился авиасалон, где мы выставили свой Су-57. И оказалось, что у него потрясающая маневренность — он летает лучше, чем F-35. Ну и американцы сразу начали вопить, что это старье, у которого торчат болты, на нем нет антирадарного покрытия. Тут на экземпляр посмотрели внимательнее и выяснилось, что это не Су-57, а Т-50–4. Этот самолет случайно сфотографировали в 2014 году, он уже летал над полигоном Погоново в Воронежской области. То есть уже 10 лет назад у нас летал самолет лучше, чем F-35. И именно его, а не новый Су-57, наши привезли на выставку! У него и правда нет покрытия потому, что это секретная технология, которую на всеобщее обозрение не стоит выставлять. В тот момент многие подумали о том, что если у русских 10 лет назад летало это, то что же у них сейчас?

Что касается Су-57, то он с первых дней СВО в воздухе и его никто пока еще не засек — он действительно «невидимка». Это наша чистая победа, поэтому не надо думать, что здесь мы отстаем.

— А пассажирские борты?

— Узкофюзеляжные уже сделали. Старт полетов полностью импортозамещенного МС-21 запланирован на весну. SSJ-100 уже летает. А для широкофюзеляжных нужен свой двигатель. Заявлено, что двигатель будет готов к 2026 году.

Пять лет назад, когда китайцы работали над широкофюзеляжным самолетом, они сказали, что возьмут двигатель либо в России, либо сделают сами. Но, узнав, что мы планируем сделать двигатель к 2026-м, заявили, что для них это поздно, поэтому они будут делать свой. Сейчас 2024 год, наш двигатель выйдет вовремя, а у китайцев до сих пор его нет. Поэтому там, где мы отстаем, другие тоже не догоняют.

Если внимательнее рассмотреть каждое направление, где замечается какое-то отставание, то можно заметить, что не все так плохо. Все наши «отставания» и неудачи — часть информационной войны.

Я сам объехал сто стран, видел разные технологии. И могу сказать, что существует единственная технология, в которой мы от американцев отстали, поскольку в ближайшие 20 лет у нас ничего подобного не появится. Это приложение, выпущенное управлением нью-йоркского метрополитена. Оно позволяет в ожидании поезда на платформе посчитать крыс, которые бегают рядом. Для них это действительно важно! Санэпидемстанция не справляется, и им нужно направить бригаду в места наибольшего скопления крыс. Официальное государственное приложение для подсчета крыс доступно пока только одной нации. Наверное, именно поэтому они считают себя «супердержавой»!

Любой смартфон превратится в кирпич

— Правда ли, что советская инженерно-математическая школа до сих пор остается источником цифрового развития для нас сегодняшних?

— Правда. Во второй половине 90-х годов одним из самых популярных товаров в мире были русские мозги. В то время появилось огромное количество новых задач, которые надо было решать. Скажем, шумоподавление или очистка изображения (моушен-блок), когда во время съемки на хромакее движение руки не оставляло после себя жесткий контур. Все это — российские технологии!

Сегодня каждый смартфон умеет обрабатывать звуки, сигналы и изображения. Раньше для этих задач использовался отдельный процессор, который назывался DSP, на нем стояла операционная система Spirit DSP. Сейчас это отдельная библиотека на общем процессоре, она называется «Видеомост». Ее делает фирма Spirit из Долгопрудного. И не важно, что снаружи на смартфоне нарисовано надкушенное яблоко: если на нем русская программа перестанет работать, то он превратится в кирпич!

Очень о многих технологиях мы просто не знаем, а нам пытаются рассказать, что Россия все потеряла.

— А в каком состоянии сегодня школы подготовки технических мозгов?

— К сожалению, в огромном количестве направлений мы действительно многое потеряли. Но это не критично, потому что школа мозгов начинается с математических школ, а они остались. И наши школьники и студенты выигрывают Олимпиады, выступая под нейтральным флагом. Теория осталась, а потерю профессиональной технической подготовки мы наверстаем очень быстро. Когда человек у станка с ЧПУ будет зарабатывать 350 тысяч рублей в месяц, то любой подросток выберет станок, а не развоз пиццы за 150 тысяч. Кроме того, есть один процесс, который нам сильно на руку. Мир помешался на ИИ и нейронных сетях, которые «все сделают лучше». Так вот скоро эта эйфория закончится…

— Почему?

— Данные для обучения кончились, а ChatGPT нельзя формировать на сырых данных. В ближайшие годы все будут доделывать начатое, возможно, появится несколько красивых (но не новых) задач, а потом возникнет вопрос: что делать дальше? Потому что инвесторы начнут просить свои деньги назад.

И пока все увлечены ChatGPT, мы можем заняться двумя перспективными направлениями, с которыми встроимся в цифровую гонку. Это «роевой интеллект», который я уже упоминал, и «мультиагентная система», позволяющая автономным устройствам «общаться» между собой. Например, с ее помощью беспилотные автомобили могут обмениваться информацией о ямах на дороге и пробегающих животных для того, чтобы предотвратить аварию.

Я специально выделил эти два направления потому, что для них не нужны суперкомпьютеры, там необходимы только программисты с хорошими мозгами. Это следующий шаг после ИИ, который хорошо бы сделать россиянам.

Что касается нейросетей, то у меня еще в 1992 году вышли первые статьи, где я настаивал, что нужно все бросить и заниматься именно ими, чтобы перевернуть планету. Изучив более 80 видов нейросетей, я понял, что ChatGPT — очень посредственная схема, рассчитанная на массового потребителя. Она была предложена еще в 1943 году. Параллельно с ChatGPT есть и другая модель, которая называется сетями Колмогорова–Арнольда (KANs) — по названию теоремы русских математиков. Она в 10 раз меньше и работает в 10 раз быстрее ChatGPT. Кроме этого, она интерпретируемая, то есть будет обосновывать, почему она сделала тот или иной выбор. А явление «черного ящика»** — главная проблема современных нейронок. Если кто-то сейчас начнет перекладывать задачи на KANs, то сможет достичь большего за меньший срок. И это будет реальная революция!

— Какие технологии нам нужно доработать для того, чтобы активно экспортировать продукцию?

— Нам больше нужно доработать организационные вещи. Сначала нужно переформатировать мозги молодым людям для того, чтобы они поняли, что если будут делать и продавать свое, а не чужое, то смогут заработать в четыре раза больше.

А для работы на экспорт нужны хороший английский, документация, техподдержка и бодрые ребята, которые будут продукт предлагать. У нас нет культуры продажи. Зато она есть у индусов, которые могут продать любую ерунду. А мы не можем предложить собственный хороший продукт.

Кроме того, при кредитной ставке в 20 процентов экономика обречена. Нужно выделить ключевые отрасли, на которые эти ставки не распространяются для того, чтобы финансовая модель помогала бизнесу, а не кормила банкиров. Страну можно оздоровить в момент, если ориентировать ее на экспорт. А это значит, что производители должны стремиться не просто импортозамещать, поставив заплатку на месте дыры, а сделать продукт, который захочет еще кто-нибудь.

— С независимостью более или менее понятно. А сможем ли мы претендовать на лидирующее место в технологическом переделе мира?

— В мире есть шесть стран, которые могут претендовать на звание технологических лидеров. Это США, Великобритания, Франция, Израиль, Китай и Россия. В год, когда я попал под санкции США, я получил десятки предложений от разных стран: за 20 месяцев у меня было 20 загранкомандировок! Так вот, когда я приехал в одно из африканских государств, меня попросили предоставить программное обеспечение, которое бы никому не сливало данные. Перед этим к ним приезжали англичане, французы, китайцы, израильтяне и американцы, и никто ничего хорошего не предложил. Их оборудование на кого-нибудь да шпионит.

— А российские программы шпионят на нас…

— А нас они не боятся… Возникает вопрос: если в мире объявятся шесть цифровых метрополий, а остальные будут колониями, то какие шансы будут у России? Я думаю, у нас хорошие шансы!

— Вы говорите об узких направлениях, в то время как американские банковские и финансовые продукты известны всему миру…

— И кто после того, как они дискредитировали себя заморозкой российских счетов, у них будет эти продукты покупать?

— Та же Европа плотно сидит на американском программном обеспечении…

— Европу можно похоронить! После санкций меня перестали звать в Давос. Уверен, что в следующий раз я приеду туда с докладом «Как приготовить крысу на костре». А в том же Сингапуре ничего американского не купят. Американцы отключили себя от планеты после заморозки российских денег. Я общался с предпринимателями в Азии, в богатых странах на Ближнем Востоке, которые прекрасно понимают, что, связавшись с американцами, они потеряют самостоятельность.

— Как СВО может повлиять на сферу технологий: что нового появится?

— В основном инновации появятся в военной сфере. Например, Украину сейчас поддерживают 52 страны. И все они не могут выпустить столько снарядов, сколько выпускает одна Россия. Эту технологию мы отработали.

Из общечеловеческих технологий боевые действия дадут управление роем, автоматическое нацеливание, автономное оружие, мультиагентные системы, быстровозводимые коммуникации, электронную защищенную связь, новые методы криптографии и защиты данных. Все это с поля боя можно брать и применять в городах.

ДОСЬЕ

Андрей Игоревич Масалович — российский ученый, преподаватель, подполковник спецслужб в отставке, ИT-специалист по информационной безопасности, OSINT и конкурентной разведке.

Родился 15 марта 1961 года в Новосибирске. В 1984 году окончил МАИ, где учился на факультете прикладной математики. В 1989 году окончил аспирантуру МАИ, кандидат физико-математических наук. В 1990-х работал сотрудником в Федеральном агентстве правительственной связи и информации при президенте Российской Федерации (ФАПСИ). С 2001 года — президент основанного им объединения ИТ-компаний России — Консорциума «Инфорус». Создатель проекта автоматизированных систем интернет-разведки Avalanche. Ведущий популярного YouTube-канала «КиберДед», посвященного интернет-разведке и кибербезопасности.

* Роевой интеллект (РИ) — это технология, которая действует по принципу самоорганизующегося коллектива: каждая единица выполняет конкретную функцию, взаимодействуя с другими элементами. Вместе все элементы реализовывают какую-то более сложную задачу.

** Большинство систем ИИ представляют собой классические модели «черного ящика». То есть эти системы рассматриваются только с точки зрения того, что у них на входе, и того, что на выходе. Разработчики получают результаты и сравнивают их с теми, которые хотели бы получить. Процессы, которые выполняет система, пока занимается поиском результата, непрозрачны.