Найти белых журавлей: как поисковики ищут оружие времен войны и останки солдат подо Ржевом
23 августа 1942 года завершилась Ржевско-Сычевская наступательная операция в ходе Ржевской битвы Великой Отечественной войны. Летом на этой земле по традиции проходит международный молодежный поисковой форум «Ржевская битва». Обычно в нем участвуют около 300 человек: это ребята из Беларуси и 145 регионов России. Они находят оружие времен войны и останки солдат. Вместе с поисковиками в леса подо Ржевом отправилась корреспондент «Вечерней Москвы».
На фоне свинцового грозового неба Ржевский мемориал Советскому Солдату кажется почему-то еще более высоким. Бронзовый герой сжимает в руке автомат и, задумавшись, смотрит вниз: туда, откуда устремляется вверх стая белых журавлей. Так встречает молодых поисковиков город воинской славы Ржев. По дороге к лагерю, где живут участники форума, на высоких сооружениях то там, то тут виднеются большие гнезда другой белой птицы — аиста. В поверьях славян он символизирует любовь к Родине и семье. А ведь только тот, кто испытывает эти чувства, готов защищать Отечество, даже если ради этого придется отдать жизнь...
Лагерь поисковиков расположен за деревней Кокошкино. В октябре 1941 года ее оккупировали немцы. Полностью освободить деревню советским солдатам удалось лишь в марте 1942-го. Женщины, старики и дети, выгнанные из нее фашистами, вернулись к развалинам — от домов не осталось ничего. В Ржевском районе враг сжег и разрушил около 350 сел и деревень: почти треть из них была навсегда стерта с лица земли. А сегодня рядом с Кокошкино стоит обелиск павшим воинам — братская могила, где захоронены 4246 солдат. Имена установлены лишь у 3623 из них...
Лагерь окружают леса, в которых когда-то шли ожесточенные бои. По официальным данным, на ржевской земле остались более миллиона солдат. Неофициальная статистика увеличивает эту цифру вдвое.
«Выгрузились мы темной ночью 21 июля сорок второго года в лесу между станцией Старица и Ржевом. <…> Работали тяжко, но споро, и по окончании выгрузки замертво распластались на хвойной подстилке возле своих орудий. <…> Мне не спалось: я никак не мог представить себе наш предстоящий первый бой».
Из воспоминаний артиллериста Петра Михина
Спустя ровно 83 года, в тот же день, подо Ржевом впервые на поисковых работах оказалась и я.
Неоправданные ожидания
«Наша (десантная — «ВМ») группа была выброшена значительно западнее района, намеченного ранее. Позднее нам стало известно, что в Вяземско-Ржевской операции 4-му воздушно-десантному корпусу <..> надлежало высадиться западнее Вязьмы, оседлать и перерезать железную дорогу Вязьма — Смоленск и автомобильную магистраль, а затем во взаимодействии с кавалеристами <…> удержать занятый район до подхода главных сил Западного фронта и соединения с войсками Калининского фронта. На деле же получилось иначе. Из-за недостатка транспортной авиации десантирование частей и подразделений 4-го корпуса сильно затянулось. Таким образом, намеченной внезапной массированной выброски парашютного десанта не произошло…»
Из воспоминаний офицера, Героя Советского Союза Ивана Клочкова
В первый день моего пребывания в лагере вся команда поисковиков была взволнована новостью: в лесу нашли деталь, которая могла быть крылом от самолета. Она лежала в болоте, где в грязи можно увязнуть по шею. А рядом с ней могли быть разбросаны и другие части железной птицы: глядишь, можно будет поднять ее целиком. Если удастся это сделать, а еще и найти мотор, то можно будет установить судьбу экипажа, пилотировавшего самолет. На это очень надеялись поисковики.
— Почти всегда рядом с самолетами находят останки пилота. К тому же в болоте нет кислорода, поэтому тела зачастую сохраняются очень хорошо, — предостерег меня программный директор международного молодежного поискового форума «Ржевская битва» Евгений Найденов.
Честно скажу: принять участие в поднятии останков солдата мне хотелось. Но от таких подробностей было как-то не по себе...
... Дно воронки исследовали поисковым щупом. Этой железной палкой пронзали землю, пока она не стукнулась обо что-то металлическое — характерный лязг разрезал тишину, повисшую среди сосредоточившихся поисковиков. Зона, где нужно копать, определена.
Жгучее любопытство потянуло подойти ближе к месту находки! Но шаг — и нога по колено проваливается в толщу грязи. В попытках вызволить ее только сильнее мараю штаны. Эх, а я надеялась отделаться только грязными сапогами... Ну и черт с ним!
Несколько часов мы копаем. Брызги летят во все стороны, а расстояние до предполагаемого крыла словно не уменьшается: было полметра, осталось чуть меньше. Внезапно стоящий рядом парень, потянувшись вперед, теряет равновесие и падает грудью в глиняное месиво. Я ойкаю, но он внезапно достает до детали, за которой мы «охотимся» и, поводив по ней рукой, находит крюк, за который можно зацепить трос. «Крыло» решают дернуть болотоходом. Огромная машина дает по газам: кажется, еще немного — и деталь явит себя миру! Но увы, ничего не выходит... «Крыло» словно влитое лежит в грязи и не двигается. Копать решено завтра. Назад по лесу я иду, не разбирая пути, руки болтаются по бокам как плети — грязные и уставшие. Пропитанные глиной штаны и рукава неприятно липнут к коже, а в голове только одна мысль: поскорей бы оказаться в бане.
...Выйдя из нее, поисковики вновь превратились из водяных-болотных в людей. Дежурные разнесли по отрядам ужин — макароны с тушенкой, салат и целое ведро сладкого чая. Все это ребята приготовили под руководством повара — местной жительницы, которую все ласково называли тетей Надей. Впереди ночь. Чувствую, что спать буду без задних ног.
Назавтра решаю, что дело надо довести до конца, и вновь отправляюсь к тому болоту. Среди новых участников «копа» (так тут говорят) замечаю интересную пару: хрупкую девчонку в огромных резиновых сапогах и парня в высоченных болотниках. А они явно что-то знали, раз притащили на форум такую экипировку!
Вчерашние наши усилия были ненапрасными: деталь подняли за пару часов. Но лица поисковиков стали угрюмыми: это вовсе не большое крыло самолета, а маленькая верхняя часть моторного отделения танка Т34. Тоже хорошо, конечно, но ожидания не оправдались... Деталь погрузили в болотоход, чтоб увезти в лагерь.
Вместе с инструктором, пока есть время, мы отправились исследовать местный лес. Паренек в высоких резиновых сапогах спустился в ничем не примечательное болотце и нашел там немецкий снаряд. Целый! Он аккуратно положил его под ближайшим деревом.
— Помимо останков, гильз или осколков, в этих лесах зарыто очень много неразорвавшихся мин, снарядов, гранат и прочих взрывоопасных вещей, — рассказал Евгений Найденов. — Даже пролежав в земле более 80 лет, они все еще представляют опасность, так что их лучше обходить стороной. Поисковики складывают такие находки в отдельное место и отмечают его на карте. За ними приезжает специальная служба, вывозит на полигон и обезвреживает.
Раз в болоте есть неразорвавшийся снаряд, здесь, возможно, был немецкий блиндаж с боеприпасами. Откачали воду, нашли на дне кучу осколков, мелких деталей от какой-то техники и от танка.
Меня удивило, что поисковики обратили внимание на какое-то болото — мне оно показалось ничем не примечательным. Но позже я поняла, в чем хитрость. В лесах подо Ржевом очень мало случайных изгибов рельефа. Глубокие ямы, которых тут много, в большинстве случаев — это воронки от снарядов или блиндажи, канавки — бывшие окопы. А если с одной стороны болота есть земляной вал — возможно, это место, куда с высоты упал крупный обломок самолета. В общем, вариантов много. Да и металлоискатель здесь практически не замолкает...
Все или ничего
«30 июля 1942 года началась Ржевско-Сычевская наступательная операция. Началась она с мощной двухчасовой артиллерийской подготовки по всей ширине двенадцатикилометрового фронта. Грохот пушечных выстрелов тысяч орудий и минометов слился во всеобщий страшный гул и грохот, подобный землетрясению. Почва ходила ходуном. В двух шагах не было слышно человеческого голоса. Полы шинелей дрожали от сотрясений воздуха. Весь первый рубеж обороны немцев был сметен с лица земли вместе с фашистами. Оставшиеся в живых немцы побежали из Ржева. Наша пехота во весь рост беспрепятственно пошла через немецкий передний край».
Из воспоминаний артиллериста Петра Михина
Вечером тот самый парень в болотниках, волонтер из Москвы Даниил Шамин, сообщил, что в лесу нашли немецкую каску и жетон, а значит, высока вероятность, что рядом с ними где-то лежат останки их владельца. Я увязалась с поисковиками, и весь следующий день мы бродили по лесу. Яма, где предположительно лежал немец, была доверху залита водой. Помпу мы с собой тащить не стали, так что пришлось вычерпывать воду ведрами и копать еще одну яму, чтобы все слить в нее. Провозились мы несколько часов, но толку от этого было мало: металлоискатель обнаружил лишь маленькие осколки и ничего другого. Расчеты и надежды вновь не оправдали себя...
— Хоть бы мы действительно не пропустили там останки немца, — задумчиво говорит Даня. — Опознавательных знаков при нем, скорее всего, не осталось. Не хочется, чтобы другие поисковики, если вдруг его найдут, записали его в ряды наших солдат…
По пути назад я шла с металликом. Он регулярно звенел: то там, то тут мы находили нестреляные советские и немецкие патроны. Увозить такие домой нельзя: попадешь под статью о незаконном хранении боеприпасов. Об этом участников форума предупреждают.
Группа после неудачного копа упала духом. По дороге назад мы заблудились, намотали по лесу порядка тринадцати километров и изрядно устали. Опытный поисковик, который ходил с нами, чуть отстал, когда мы наконец выходили из леса на поле, к нужному пути.
— Ребят, у меня тут либо оружие, либо труба, — крикнул он.
Как я поняла позже, на языке поисковиков это значило «все или ничего»...
Меньше чем через минуту по лесу прокатился оглушительный ликующий возглас. Забыв обо всех тяжестях, мы ринулись через кусты к товарищу. На земле перед ним лежала первая советская авиационная малокалиберная автоматическая пушка ШВАК. Парни попытались было ее унести, на радостях даже прошли с ней несколько метров, но потом свалились в крапиву и решили вернуться за ней позже с подмогой. Даня мне потом объяснил, что найти оружие удается еще реже, чем останки солдат. Особенно такое крупное.
Пленники «Ямы»
«У нас, врачей и медсестер госпитального взвода, забот было не меньше. Нужно принять поток раненых после операций, обустроить искалеченных и перебинтованных, с торчащими в разные стороны конечностями людей. У одних вспороты животы, проломаны грудные клетки, у других раздроблены челюсти, расколоты черепа. А после наркоза, в беспамятстве — все они беспомощны. <…> Но проходил наркоз, появлялось сознание, а с ним и дикие боли, и страх за свое искалеченное тело».
Рассказ военврача В. Сомовой из мемуаров Петра Михина
Два черепа из приоткрытых пакетов смотрят на меня пустыми глазницами. Делаю небольшой шаг назад и поеживаюсь: к такой картине я оказалась не готова... На верхней челюсти у каждого по несколько зубов, нижняя есть только у одного. Один череп местами покрыт бурым налетом: то ли земля, то ли остатки бывшей плоти. Под черепами — груда костей. Всего таких пакетов 112. Они лежат в палатке, разбитой прямо в лагере, метрах в ста от плаца, где каждое утро отряды строятся и поднимают флаг.
— В конце июня поисковики обнаружили два санитарных сброса, куда во время войны за неимением времени на нормальные похороны складывали тела умерших в госпитале солдат, — рассказывает жутковатую историю этих останков девушка в болотниках, волонтер из Москвы Екатерина Попова. — В лагере об этом копе теперь ходят легенды, а прозвали его «Ямой»...
Катя — миниатюрная девушка с собранными в низких хвост светлыми волосами и большими голубыми глазами: длинные ресницы делают их кукольными». Но внешность обманчива: эта хрупкая «балерина» залезает в глиняное месиво по пояс, ведрами выплескивает воду из ям и не брезгует никакой грязной работой. С поисковым движением Катю познакомил ее парень Даня. Вместе они приехали во Ржев уже в четвертый раз за это лето.
— Чтобы ускорить процесс поднятия солдат, мы разбили лагерь прямо рядом с Ямой. То есть спали в нескольких метрах от останков, — вспоминает она. — Конечно, эмоционально это было нелегко. Некоторых ребят, особенно восприимчивых к такому, мучили кошмары. Другим же, наоборот, снились светлые сны, в которых советские солдаты разговаривали с ними и благодарили за поисковый труд… В общем, реакция у всех была разной. Но главное — мы наконец закончили для бойцов войну: ведь их души будут спокойны, только когда их похоронят, как должно...
Рядом с останками 112-ти человек в Яме был найден всего один медальон. Его сразу отправили в лабораторию: так всегда поступают, потому что находящаяся внутри него бумага просто рассыплется в труху, если открыть его в неподходящих условиях.
— Даже если в нашей находке будет записано только одно имя, мы сможем выяснить по архивным документам, где служил этот человек и кто может быть погребен вместе с ним, — рассказал директор форума, председатель «Волонтерской роты» Станислав Кузьменко.
К слову, именно с архивов начинается вся деятельность поисковиков. Они просматривают военную съемку аэроразведки, чтобы увидеть окопы, схемы наступлений и обороны, а затем накладывают их на современные карты. Таким образом и была найдена Яма...
Обошлось без эмоциональных потрясений
«Ржевско-Вяземский выступ, который гитлеровцы удерживали как плацдарм для нового наступления на Москву, был срезан. Усилиями войск Калининского и Западного фронтов враг был отброшен от рубежа прорыва на 130 километров, вызволены из фашистской неволи 180 населенных пунктов, освобождена значительная территория Смоленской области».
Из воспоминаний артиллериста Василия Волкова о Ржевско-Вяземской наступательной операции
Подъем солдат забирает много и эмоциональных, и физических сил.
— Впервые в своей жизни останки я нашла в воронке, где поисковики уже несколько раз копали, — рассказывает участница форума из Москвы Елизавета Сухотина. — Нам тогда все было интересно: каждая гильза и патрон. Мы раскопали большую траншею и внезапно наткнулись на кости. Причем в итоге мы собирали останки одного солдата в яме радиусом около 15 метров. Он лежал под деревом: корни растащили кости в разные стороны...
Лиза приезжает на поисковые работы уже в 20-й раз. Когда я попала на коп со своим отрядом, мы разбились на небольшие группки, и в нашей она стала негласным лидером. Осколки и патроны она теперь называет «разминочными», но все равно складывает их в отдельное место, а не оставляет в лесу: чтобы следующие поисковики не находили заново то, что уже было откопано.
Когда я копала в воронке от снаряда, Лиза в отбрасываемой мной земле нашла кость. Внутри что-то мгновенно замерло, неужели... Но антрополог, сопровождавший нашу группу, сказал, что это кость какого-то животного. А потом как из ведра полил дождь, и работы пришлось свернуть. Принять участие в поднятии солдата мне так и не довелось...
Мы за Родину пали, но она — спасена*
Грозовые тучи разошлись. На фоне голубого неба с пышными облаками лицо бронзового солдата со Ржевского мемориала кажется уже более спокойным. В конце лета найденные за эти три месяца останки передадут на местное мемориальное кладбище.
— Каждый год 22 июня поднятых солдат хоронят со всеми воинскими почестями и отпеванием. Мы люди верующие и глубоко убежденные в том, что только после отпевания души наших героев будут покоиться с миром, — поделился подробностями Станислав Кузьменко. — В этом году земле были преданы останки без малого 800 человек.
Стая бронзовых журавлей рвется ввысь, но им своего места покинуть не суждено. Они — наша память. А настоящих белых журавлей, говорят ученые, ежегодно становится все больше. Возможно, как и упокоенных душ советских солдат...
* Александр Твардовский «Я убит подо Ржевом»
ИСТОРИЯ
24 октября 1941 года немецкие войска захватили Ржев. В январе 1942-го Сталин отдал приказ освободить город от фашистов, которым до Москвы было рукой подать. Ржевская битва объединяет четыре самостоятельные наступательные операции: Ржевско-Вяземскую (8 января — 20 апреля 1942 года), две Ржевско-Сычевские (30 июля — 23 августа и 25 ноября — 20 декабря 1942 года), а также Ржевско-Вяземскую (2 — 31 марта 1943 года). Отбросить фашистов с занимаемых ими рубежей удалось лишь спустя 12 месяцев после их начала. Бои Ржевской битвы считают одними из самых кровопролитных в истории человечества, а ее саму в народе прозвали «Ржевской мясорубкой».
