Люлька для космонавта Падалки. В космос люди летят в позе эмбриона

Уникальное предприятие космической отрасли НПП «Звезда» уже много лет создает средства спасения для космонавтов и летчиков. Корреспонденты «Вечерней Москвы» увидели, как изготавливают опорную матрицу для спасательного средства — индивидуального ложемента космонавта.

Обмер

Герой России космонавт Геннадий Падалка решителен и стремителен. В цех НПП «Звезда» он буквально влетает. Одно слово — герой.

— В прошлом полете чудесный ложемент был, — говорит он. — Давайте и сейчас такой сделаем, и сделаем это быстро, времени в обрез.

— Гипс уже готов, но быстро не получится, — отвечает инженер-конструктор Елена Волченкова. — Сначала займемся обмерами, вдруг вы у нас выросли?

Обмер тела — это надолго. Он производится по 61 параметру, включая такие, как «высота верхушечной точки», «длина плечевого ската» и «охват стопы вертикальный». На основании полученных данных строится скафандр.

Его действительно не шьют, а строят. Каждое напичканное высокими технологиями уникальное изделие изготавливается долго и стоит очень дорого. Американцы называют цену своих скафандров: от 10 до 15 миллионов долларов за штуку.

Наши скромничают и секретничают, но, по неофициальным данным, скафандр стоит порядка 40–50 миллионов рублей.

Пока инженеры-конструкторы Елена Волченкова и Надежда Журавлева тщательно обмеряют терпеливо застывшего космонавта, ведущий инженер Владимир Аркадьевич Масленников, работающий на «Звезде» 38 лет (одна единственная запись в трудовой книжке!), просвещает нас, что такое ложемент.

— Он необходим для того, чтобы обезопасить человека при ударе спускаемого аппарата во время приземления. Ложемент вставляется в кресло, в котором космонавт летит на космическом корабле на Международную космическую станцию и возвращается на Землю. Он — индивидуален, делается точно по фигуре человека.

Под ногу Геннадию Падалке тем временем подложили стандартный лист белой бумаги и обвели стопу карандашом.

Затем на этом же листе обрисовали кисть его руки. Космонавт на листе поставил автограф, его фамилию написали по-русски и по-английски.

— Это — документ, — говорит Елена Волченкова. — Размеры будут использованы при изготовлении обуви и перчаток скафандра.

Космос не прощает мелочей.

Поэтому каждое действие на НПП «Звезда» дотошно документируется. Да что говорить — даже двухметровый портняжный метр, которым производятся обмеры, имеет разрешительный документ от метрологов: «Свидетельство о калибровке сантиметра швейного»! Безусловно, такой же есть и у обычных весов, на которых прикреплена маленькая табличка: «Используются для взвешивания космонавтов с 1961 года».

— Не меняется с годами Геннадий Иванович! — с восхищением говорит Елена Волченкова. — В первый раз его обмеряли в 1996-м, затем в 2008-м и 2011-м, только грудная клетка и бицепсы слегка увеличились от постоянных занятий спортом.

Падалке — 55 лет. В 56 лет он в пятый раз собирается полететь в космос, где, видимо, встретит 57-й день рождения.

«Отпечаток» тела

Падалка втискивается в заливочный стапель — небольшую «ванночку».

— Природа все уже придумала за нас, — говорит Надежда Журавлева. — Космонавты летят в космос в позе эмбриона. Она самая безопасная в экстремальных ситуациях, например при аварийной посадке.

Специалисты начинают подливать в стапель разведенный гипс, он затекает под спину космонавту.

— В этой позе начинают выступать косточки позвонков, — говорит начальник отдела авиакосмической медицины НПП «Звезда» Виктор Михайлович Синигин. — Они упираются в гипс, вызывают болевые ощущения. Вот Геннадий Иванович Падалка пожаловался на неудобство в шейном отделе. Мы его подняли и посмотрели, где появилось красное пятнышко. Седьмой шейный позвонок упирается. Сейчас наши сотрудники подработают матрицу, и мы еще раз проверим ее совместимость с телом космонавта.

При кажущейся простоте процесса изготовления этой своеобразной «люльки» для космонавта точность здесь — миллиметровая. Важны все параметры: особенности спины, длина шеи, ширина талии и таза.

Геннадия Падалку несколько раз — то в белье, то в скафандре — опускают с помощью лебедки в заливочный стапель.

— Сначала надо сделать гипсовый оттиск спины, затем по полученному пуансону отливают стеклопластиковое ложе толщиной 1,5–2 миллиметра, — комментирует Владимир Масленников. — Оно заливается специальной амортизационной пеной, проверяется на обжатие под усилием в полторы тонны. Следующий этап — обклейка тканью, которая сглаживает все острые углы. Все, ложемент готов. Матрицы хранятся пять лет.

Заливают матрицу для ложемента в два этапа. Сначала «отпечатывают» верхнюю часть тела: грудной отдел позвоночника, шею, голову. Затем — поясницу и ниже.

— При этом обязательно надо оставить зазоры для изменения роста, ведь в космосе человек растет, — говорит Виктор Синигин.

— ?

— В невесомости позвоночник вытягивается. Рост увеличивается на 10–30 миллиметров.

В апреле 2012 года космонавт Анатолий Иванишин вырос больше прогнозируемого, и на орбите ему самому пришлось срезать ножом амортизационную пену на ложементе, менять его конфигурацию.

Хотя, возможно, в том конкретном случае это и было перестраховкой…

Перелом корней зубов

Ложемент, эта странная, на взгляд непосвященного, «люлька», трижды спасал человеческие жизни.

18 января 1969 года аварийную посадку на корабле «Союз-5» совершил советский космонавт Борис Волынов.

При возвращении на Землю не произошло отделения спускаемого аппарата от приборного отсека. Корабль снизился в аварийном режиме — по баллистической траектории с вращением по всем осям.

Удар о землю был такой силы, что у космонавта были сломаны корни зубов. «Я жив только благодаря ложементу», — сказал позже Волынов.

3 июня 1980 года во время приземления произошел отказ двигателей мягкой посадки спускаемого аппарата корабля «Союз-35». У венгерского космонавта Берталана Фаркаша был сломан один позвонок. Командир корабля Валерий Кубасов отделался ушибами. Не будь ложементов, оба космонавта неминуемо погибли бы.

14 августа 1997 года жестко приземлились космонавты Василий Циблиев и Александр Лазуткин. Обошлось без травм.

— Давайте я попробую объяснить просто и наглядно, — предложил космический медик Виктор Синигин. — Если налить воду в полиэтиленовый пакет, завязать его и бросить с высоты человеческого роста, то пакет разорвется и вода разольется. Если же этот пакет положить в ведро с водой, то при падении ударные нагрузки примет вода в ведре, а пакет с водой не пострадает.

Жесткий удар при приземлении в первую очередь грозит разрывом капсулированных органов человеческого тела: печени, селезенки, почек. Как правило, эти травмы приводят к летальному исходу. Ложемент космонавта — то же «ведро с водой», он позволяет равномерно распределить нагрузки по поверхности тела. Когда все тело обжато, даже сильный удар не способен повредить внутренние органы.  Проверено практикой: перегрузка при приземлении в случае отказа системы мягкой посадки снижается с 70 до 20 единиц.

Надежная архаика

Синигин вспоминает, что больше всего при отливке матриц ложементов пришлось намучиться с астронавтом Европейского космического агентства итальянцем Паоло Несполи и представительницей NASA американкой Трейси Колдвелл-Дайсон:

— У Трейси — ярко выраженная астеническая фигура. Проще говоря, очень костлявая барышня. Четыре часа специалисты мучились: все у нее где-то косточки выпирали. А Паоло — просто гигант. При общем росте 185 сантиметров рост сидя у него — 102 сантиметра. Итальянец еле втиснулся в стапель. Пришлось, по согласованию с ESA, делать ему ложемент без обязательного зазора. Хорошо, в космосе Несполи не вырос и благополучно вернулся на Землю.

Технология заливки гипсом в XXI веке кажется архаичной.

— Но по-иному получить точный «отпечаток» человека в условиях земной гравитации невозможно, — рассказывает Виктор Михайлович Синигин. — Мы пробовали сканировать человеческую фигуру в подвешенном состоянии, в воде — не получается. Когда будут созданы новые космические корабли и будет больше места в их спускаемых аппаратах, тогда, возможно, эта технология уйдет в историю, как многие до нее. Пока же она — практична и надежна.

На космических скоростях

Наконец с обмерами и ложементом покончено. Традиционное фото на память со специалистами, и Геннадий Падалка все так же стремительно покидает этот цех. Но у него еще есть дела на «Звезде».

Главный специалист по космическим скафандрам, испытаниям и эксплуатации Геннадий Глазов предлагает космонавту примериться к новой системе изображения информации в создающемся скафандре «Орлан-МКС». Возможно, именно Геннадий Иванович будет первым примерять новый скафандр непосредственно в космосе.

Это уже не гипс, это самые новейшие высокие технологии.

На стекле изнутри шлема отображается любая необходимая информация из бортового компьютера. Проведя мини-тест, Падалка оценивает систему минимумом слов:

— Отлично.

И вновь стремительный рывок в пространстве. Почти на бегу успеваю задать ему несколько вопросов.

— Когда летите на МКС?

— В сентябре дублирую, в марте 2015-го лечу.

— Пятый полет у вас. Что тянет в космос?

— Это хорошая мужская работа. Это моя профессия.

— Шестой полет будет?

— Сложится, полечу обязательно.

— У вас три дочери, явно хотели наследника. Дальше продолжение рода не планируете?

— Свою демографическую программу выполнил. Теперь дочки стараются, уже внуки у меня пошли.

— Олимпиаду удается смотреть?

— Биатлон не пропускаю. Хочется увидеть у наших золотые медали.

И — умчался, показав пример, что на космических скоростях можно жить и на Земле.

Выстояли и победили

В 1990-х «Звезда» могла загнуться, как загнулись многие предприятия ВПК. Бедная армия не заказывала кресла для катапультирования военных летчиков, Роскосмос от безнадеги «возил» на земную орбиту иностранных туристов. Сотрудники НПП говорят, что спасла «Звезду» жесткая, честная, государственная позиция гендиректора и главного конструктора Сергея Сергеевича Позднякова. Вот уперся мужик — и не смогли его ни сломать, ни купить.

Сегодня предприятие вновь на плаву. Есть госзаказы. С американцами и европейцами выстроили отношения, покупают они у «Звезды» то, что сами сделать не могут. А наши, кажется, могут все.

Заместитель главного конструктора, директор программ по космическому оборудованию и снаряжению Анатолий Васильевич Алексеев провел экскурсию по демонстрационному залу НПП «Звезда».

Здесь, на зависть всем музейщикам и коллекционерам мира, выставлены настоящие скафандры Юрия Гагарина, Валентины Терешковой, Алексея Леонова. Здесь множество других артефактов начала космической эры человечества — великой эпохи, в которой мы были первыми.

Есть идея!

…Сейчас много говорят о поисках национальной идеи.

А она — есть. Она — в стремлении уйти за пределы известного и обжитого мира.

Нам скучно и невозможно жить в состоянии покоя. Российская государственность родилась в великих прорывах на восток, север, юг и запад. А в XX веке мы рванули вверх и стали первопроходцами Вселенной.

Патриотизм проявляется не на парадах, а в атаках. Да и жалко отдавать Луну и Марс американцам.

ДОСЬЕ

Геннадий Иванович Падалка — инструктор-космонавт-испытатель 1-го класса отряда космонавтов Роскосмоса.

Родился 21 июня 1958 года в Краснодаре. Окончил Ейское ВВАУЛ им. В. М. Комарова. Служил в ВВС, военный летчик 1-го класса, освоил 8 типов самолетов, выполнил 300 прыжков с парашютом. 25 января 1989 года зачислен в отряд космонавтов. Совершил четыре полета в космос, налет — 710 суток 7 часов 19 минут 29 секунд.

Девять раз выходил в отрытый космос. Герой РФ, кавалер орденов и медалей СССР, РФ, Бельгии, NASA. Лауреат премии правительства РФ в области науки.

ФАКТЫ

Наши скафандры лучше американских

Российские скафандры превосходят американские. Основное их преимущество заключается в длительном сроке службы.

При этом не требуется дополнительное их обслуживание на Земле, в то время как американские необходимо каждые полгода возвращать с орбиты.

Еще один плюс российского скафандра: космонавт самостоятельно его надевает. Для надевания американского необходима помощь других членов экипажа, а сама процедура занимает больше времени.

Москва — героям космоса

11 февраля 2014 года на заседании комиссии по монументальному искусству при Мосгордуме было одобрено предложение Департамента культуры города Москвы об установке на Аллее Космонавтов бюстов летчиков-космонавтов Валентина Лебедева, Светланы Савицкой, Владимира Соловьева и Александра Александрова. Бюсты Героев Советского Союза будут стоять в парковой зоне вблизи Мемориального музея космонавтики. Изготовление и установка памятников будет произведена за счет средств бюджета.

Космические сюжеты Олимпиады

Несущие космическую вахту российские космонавты Олег Котов, Сергей Рязанский и Михаил Тюрин, американцы Майкл Хопкинс, Рик Мастраккио и японец Коичи Ваката ежедневно смотрят видеосюжеты с Игр в Сочи. Трансляцию всех соревнований из-за ограничений канала связи на борт МКС отправлять нельзя, да и у космонавтов много работы. Но им отправляют «Дневники Олимпиады».

В полном объеме на МКС была отправлена видеозапись открытия Игр.

Словарь терминов

Стапель (от. нем. Stapel — стопка, куча) — платформа для постройки чего-либо.

Пуансон (от фр. poinçon) — одна из основных деталей инструмента, используемого при маркировке, штамповке и прессовании материалов.

NASA (National Aeronautics and Space Administration) — Национальное управление по воздухоплаванию и исследованию космического пространства США (отвечает за гражданские программы).

ESA (European Space Agency) — Европейское космическое агентство.

МКС — Международная космическая станция.

СПРАВКА

Основанное в 1952 году научно-производственное предприятие «Звезда» — головное предприятие в России в области создания и производства индивидуальных систем жизнеобеспечения летчиков и космонавтов, средств спасения экипажей и пассажиров при авариях летательных аппаратов, систем дозаправки самолетов топливом в полете.

Созданные на уникальном предприятии системы успешно эксплуатируются на тысячах военных и гражданских самолетов и вертолетов в России и за рубежом, на всех российских пилотируемых космических кораблях и на Международной космической станции.