Владимир Мусаэльян рассказал, как работал пул во времена Брежнева

По нашим временам Владимира Гургеновича точно называли бы мега-звездой, но он, при всей своей современности, человек другого времени, и потому начисто лишен и «звездности», и «понтов», рассказывает о своей удивительной жизни без капли высокомерия, а опытом делится не с позиции «я-видел-все», а легко и просто. Ну, словом, это – Мусаэльян. Ни прибавить, ни убавить.

Его грандиозным архивом за границей интересовались куда больше, чем у нас. Это, конечно, удивительно, но факт остается фактом – американцы предлагали ему бесплатное медобслуживание в обмен на невзрачные черно-белые пленки, на которых он протоколировал и «овеществлял» таким образом историю. У нас интерес к архиву проявляла только Раиса Максимовна Горбачева, вроде бы, по слухам, хотела его изъять, но дело ничем не кончилось. Вот так... А ведь это – не просто история, а история живая, при нас с вами состоявшаяся. Что имеем, не храним? Впрочем, зачем обобщать? Мусаэльян – хранит.

Сначала Владимир Гургенович, тогда еще просто длинный, симпатичный и солнечно-улыбчивый Володя «стажерил» в ТАССе, потом стал там корреспондентом и в этом качестве объездил полмира, а то и больше. Грани Мусаэльяна-фотохудожника бесконечны. Это и ода величию труда («Да мы раньше снимали обычных людей, простых, за мной несколько заводов были «закреплены»!), и фантастическая съемка так называемых «обычных людей» - по сути нас с вами, ни разу не звезд; бытовым и жизненным деталям (представьте, как снять зерно в сомкнутых лодочкой ладонях так, чтобы оно выглядело как драгоценные камни?!). А еще - бесконечное преклонение перед женской красотой (цикл «Русские женщины»; «Я был влюбчив!, - смущенно говорит верный семьянин и сползает с темы, поскольку не о личном разговор). И обязательно то, с чего начиналось его имя – величие космоса, первые шаги на пути его покорения.

Дивные фотопортреты Мусаэльяна – тема отдельного разговора. Он всегда делал акцент на глаза и руки, и рассматривать лица людей, «пойманных» его камерой, можно до бесконечности – изучать взгляды, выражение лиц, пытаться прочесть слова, так и не сказанные губами, разгадывать характеры. Его фотопортреты не статичны, это лишь на секунду замершее движение, полет мысли, чувств...

Новая страница в его жизни, творчестве и осознании жизни – эпоха, когда Владимир Мусаэльян стал личным фотографом Генерального секретаря КПСС Леонида Брежнева. Мы видели разные стороны одной медали: нам достался ее фасадный вариант – человек, на глазах теряющий здоровье, целующий приезжавших к нам политиков, окруженный сонмом полусонных приспешников, что скопом выходили на трибуны у Мавзолея – черно-серое Политбюро ЦК, похожее на огромную серую ворону...

Мусаэльяну довелось видеть оборотную сторону – ту, где жил и работал сильный человек, не лишенный своих странностей и особенностей, но в чем-то – наивный романтик, простой и доступный, способный на великие дела и поступки. А в серо-черной массе были свои звезды, свои интриги, свои лидеры, саботажники, хитрецы и интригоплеты. И в брежневских поцелуях (а Владимир Гургенович снял целую поцелуйную серию) было свое коварство – да, он умел нравиться, а иногда располагал к себе людей именной вот этой своей естественной простотой, открытостью и способностью легко отойти от протокола.

С Брежневым было не так, как с Хрущевым, которого Мусаэльян тоже застал. Снимал он и Андропова, и Константина Черненко, и Михаила Горбачева. Но все это было уже не то, что при Леониде Ильиче, которого «Гургенычу» довелось знать с 1969 по 1982 год, ведь в течение всего этого времени он находился рядом с ним практически неотступно.

... Свое время и тех, с кем работал, кто был рядом, Мусаэльян никогда не предавал. Хотя возможностей таких было множество – людям свойственно быстро забывать добро и плевать в спины тех, кто кажется поверженным героем. Все разрешается со временем. И рассматривать удивительные фотографии Владимира Мусаэльяна – огромное удовольствие: он даже политиков снимал как обычных людей, а потому они на его фотографиях – не бывшие, а живые и настоящие.

На встрече Владимира Гургеновича спрашивали о многом – о том, приходилось ли ему рисковать жизнью, почему он не снимает звездное небо и фотографировал ли он Сергея Королева (ответ «нет» - на все вопросы), а также о деталях – любым ли объективом можно было фотографировать (ответ – «да»), где он проявлял пленки («заказал два специальных чемодана, в которых был у меня и проявитель, и закрепитель, и... чего там только не было»), была ли при такой работе личная жизнь («ну сын-то родился») и еще о многом-многом. Ну а про модное селфи мы его решили не спрашивать, чтобы не травмировать Мастера глупостями. Владимир Гургенович спокойно может снять что-то на камеру телефона, отлично управляется с современной техникой и компьютером, но все же...

Не остались в стороне и иностранцы: на встречу с Мусаэльяном один журналист специально прилетел с Кубы, а другой – уже занимающий ответственный пост и ставший дипломатом – нашел время в плотном графике и пришел выразить почтение и «прикоснуться»: это был... Чрезвычайный и Полномочный Посол Черногории в России Зоран Йоцович. Господин посол знает о том, что такое журналистика, не понаслышке: он в прошлом профессиональный журналист, дипломатия пришла в его жизнь позже.

- Я писал статьи и знаю, насколько важно читателям видеть то, что описывается словами, как важен зрительный ряд. И для меня огромная честь посмотреть работы такого мастера, - сказал Зоран Йоцович, а затем прибавил: - Но вообще журналистика – это не просто профессия, это любовь. Да. Это точно так!

И Владимир Мусаэльян кивнул, соглашаясь – для себя он это понял давным-давно.