Иду босиком по прибрежному песку и вспоминаю строки Лермонтова: «…не мелькнет ли там на бледной черте, отделяющей синюю пучину от серых тучек, желанный парус». И о чудо! — выплывает парус из-за мыса! Срываю с головы просоленную морским ветром бандану, машу... Дождался. Скорее сюда, я тут!

И он — так не бывает! — вдруг развернувшись и поменяв курс, идет точно на меня. Вот и матрос уже поднял шверт (выдвижной плавник, препятствующий сносу судна из-за ветра. — Прим. «ВМ»), чтобы небольшая яхта уткнулась носом в песок.

Кэп машет — мол, давай, запрыгивай!

Вот это поворот.

Капитан Николай катает на арендованной шхуне туристов. Познакомились, сидим на корме, беседуем.

— Моя любовь к парусникам родилась в Конаково — это в Тверской области. Был там? — интересуется Николай.

Может, хотя бы там, на просторе, поймают попутный ветер / Фото: Андрей Федоров, «Вечерняя Москва»

Как же тесен наш мир! Встретились, и где — за границей! — бродяги-путешественники. Начали перечислять общих знакомых. И под конец разговора Николай говорит:

— В конце октября мы в парусном клубе в Строгине сезон закрываем. Так что приходи, не пожалеешь.

А через пару недель получил от него письмо. «Извини, — пишет капитан. — Сам не буду. Но тебя ждут. Вот контакты».

Еду, конечно. На воротах Детского спортивного яхтенного клуба «Гардемарин» останавливает меня охранник.

— Куда? К кому?

Услышав ответ, уже повежливее:

— Проходите, пожалуйста.

От Анадыря до Тикси на парусном катамаране / Фото: Андрей Федоров, «Вечерняя Москва»

На берегу — лишь шаткий причал, два стола, скамейки. Согласно купленным билетам на стартующие яхты, в каптерке выдают спасательные жилеты. Какая-то дама уже пытается надеть его на маленькую собачку, которой очень страшно. Еще бы, из теплой квартиры да в большое корыто с тряпками на палках…

Рядом мальчуган лет пяти-шести деловито натягивает ярко-красный гидрокостюм. Вот уже и овладел спас-жилетом. Щелк-щелк. Застегнул клипсы. К ветрам, штормам и бурям он, похоже, готов!

— Гонка — недлинная, чуть больше морской мили, — поясняет организатор соревнований Вадим Ракитин. — Два с половиной километра.

— А почему такое странное название — «Гонка переотмороженных»?

— Да все просто тут, — реагирует Вадим. — Обычно ведь в конце октября снег выпадает. Да и ветра уже холодные... Как ни утепляйся, все равно на воде холодно. Потому и приезжают сюда только самые-самые «отмороженные»...

— Сам-то куда в этом году ходил?

— От Анадыря до Тикси на парусном катамаране. Две с половины тысячи миль прошли.

Может, хотя бы там, на просторе, поймают попутный ветер / Фото: Андрей Федоров, «Вечерняя Москва»

Представляю себе этот маршрут. Пять тысяч километров по Северному морскому пути — это не хило за 63 дня! Наверное, только наши туристы на такое и способны.

Вадим показывает на смартфоне видео, где к их лагерю наведался белый медведь. Вот уже и подошел совсем близко... Отогнать удалось только криком. Хозяин Арктики помялся немного, да и пошел прочь.

Как рассказывает Вадим, за два месяца похода вдоль арктического побережья белых медведей они встречали часто.

Мне только раз довелось ходить под парусами. Зато — на лучшем российском барке «Крузенштерн», хотя и матросом. Команда курсантов из Калининграда называла корабль просто «Крузер». Воспоминаний хватит на всю жизнь.

А в яхтенном клубе «Гардемарин» я познакомился и с семейным экипажем Антона Вельского. Кроме него самого, в экипаж вошли его жена Ольга и двое ребятишек, десятилетняя Алиса и Вадим шестнадцати лет. На берегу остался их тренер Игорь Вельский — дедушка Алисы и Антона. Антон-старший уже пересекал Атлантику — шел от Нового Орлеана до Азорских островов. Так что народ на закрытии парусного сезона подобрался весьма серьезный.

Вадим Ракитин уходит, чтобы дать первый старт. Ветер юго-восточный, четыре метра в секунду, конечно, слабоват для таких парусников. Вот они еле-еле отходят от причала... Может, хотя бы там, на просторе, поймают попутный ветер.

И вовсе не важно, кто из участников победит. Всего их 40. А призовой огромный пряник победителя отведают все.

А как иначе? Ведь это — море.

Яхты