Женщина-загадка Зинаида Райх, ангел и демон в одном лице, родилась 135 лет тому назад. О ней спорят до сих пор, признавая: эта женщина умела влюблять в себя гениев.

— Чудо как хороша! — умилялись соседи, наблюдая, как крошка Зина топает по дорожке. — Глазки-вишенки, прелесть!

— Обычная абсолютно, — шипели другие. — Дети вообще милы, что уж придумывать-то!

Так с детства и повелось, так и было по жизни: одни считали Зинаиду Райх писаной красавицей и талантливейшей актрисой, другие обращали внимание на ее тяжелое «основание» и далекие от изящества ноги, да и в актерском таланте отказывали ей полностью.

Кто был прав — время так и не решило. Судя по всему, все же первые, ведь иначе ее имя стерло бы неумолимое течение времени — и не таких забывали! Но непреложен один факт: она стала противоречивой музой двух гениев XX столетия, Есенина и Мейерхольда. А уж им отказать во вкусе попросту глупо…

Она родилась в пригороде Одессы, на Ближней Мельнице, 21 июня (3 июля) 1884 года. Август Райх, выходец из Силезии, встретил свою будущую супругу Анну в поезде; нескольких часов, проведенных вместе, им хватило для того, чтобы принять решение больше не расставаться. Август, пропитанный идеями социал-демократии, в России стал Николаем. Когда не свет появилась его дочь Зиночка, она была буквально запеленута в идеи отца о равенстве и братстве. К тому моменту, когда папа Николай доигрался в политические игры до выдворения из Одессы и перевода в Бендеры, Зина просто грезила революционной идеологией, и потому из восьмого класса гимназии Веры Герасименко ее с треском выдворили: что называется, «за политику». Мама плакала, ходила в гимназию, умоляла, пока однажды не «достала» руководство совсем и не вытребовала на руки документ об окончании дочерью восьми классов...

Походив на Высшие женские курсы в Киеве, Зина заскучала, но вскоре душа ее успокоилась вступлением в партию эсеров. Семья разделилась: родители отправились в Орел, к тетке Зинаиды по матери, Варваре Данцигер, а сама Зина рванула в предмятежный Петроград.

Там Райх училась на Высших женских историко-литературных и юридических курсах. Там же записалась на уроки лепки и скульптуры и, забывая обо всем на свете, кромсала, рвала на куски и любовно охаживала руками горы податливой глины. Но творчество денег не приносило, и на месте секретаря-машинистки эсеровской газеты «Дело народа» Зина «угнездилась» и по причине нужды, и по «идейному зову».

Ах, как любил народ собираться в приемной, где строчила на машинке ловкая, улыбчивая Зиночка! Поэт Алексей Ганин ужом изворачивался, чтобы найти повод и заскочить в приемную.

Посоветовал он посмотреть на красавицу и близкому другу — Сереже Есенину, который в ту пору «женихался» со знакомой Райх. На родину Ганина, на Вологодчину, собрались, таким образом, ехать «парами», но в последний момент подруга «отвалилась», и молодые люди поехали втроем. Искра между жгучей, бурной Зиной и чубатым, соломенно-простоватым Есениным была так очевидна, что безнадежно влюбленный Ганин фактически уступил девушку другу… Зинаида и Сергей венчались прямо в поездке, 30 июля 1917-го, в церквушке Кирика и Улиты в Толстикове. Опечаленный Ганин стал свидетелем со стороны невесты.

Перед венчанием Есенин спросил у Зинаиды, заалев щеками, а не было ли у нее с женихом любви. Зина покачала головой — нет. Она думала о любви не физической, а той романтической, возвышенной страсти, которую ощущала лишь сейчас.

Что за дело было ей до прежних мимолетных связей, на которые так просто смотрели в ее среде? Но говорили они о разном. И в брачную ночь, поняв, что Зинаида была до него в отношениях, поэт затаил на красавицу обиду за мелочную ложь.

А она и сама не помнила потом, солгала ли сознательно или и правда не поняла своего избранника…

Есенин немного успокоился к августу, когда их встретил Орел, пахнущий поспевающими яблоками, горячими полями и ветром. Свадьбу отметили скромно, родители и родственники Зинаиды были милы, но все же казались поэту участниками некоего заговора. По возвращении в Петроград они поселились отдельно и встречались от случая к случаю.

Как же больно было Зине… Она и минуты не сомневалась в любви поэта к ней. Но что же мешало тогда их счастью? Она не понимала. Ее первые нервные срывы совпали с непростой беременностью. Танечку она родила в конце мая 1918 года уже в Орле, перебравшись поближе к родителям.

В конце лета в Наркомпросе освободилось место инспектора, и Зинаида Райх вышла на работу. Умненькая девушка отлично справлялась с отделом искусств в губернском отделе народного образования. Однако когда к Орлу подошли войска Деникина, Зина, понимая, что ничего хорошего от белых ей, эсерке, ждать не стоит, сбежала с дочкой к мужу, в Москву. Год жизни втроем показал, что их дороги с Есениным расходятся. Стремясь любым способом сохранить брак, Райх забеременела снова.

Костя родился 3 февраля 1920 года. Мужу не было никакого дела до малыша. Когда Костя заболел, она, еще не восстановившаяся после родов, повезла его в Кисловодск. Как она выжила в этой дороге длиной в три (!) месяца? Но на одном из полустанков судьба приготовила ей знаковую встречу. В другом поезде, остановившемся здесь же, Есенин путешествовал по России с концертами. Друг поэта признал Райх и умолил-таки отца взглянуть на сына. Увидев младенца, тот бросил: «Не бывают Есенины черненькими!» — и исчез в створе дверей. Зинаида рыдала в голос… В Кисловодске Костя пошел на поправку, но она, истерзанная этой рухнувшей любовью, заболела целым «букетом» болезней, включая волчанку, и была затем отправлена в клинику для нервнобольных. По выходе из нее Зинаида стала иной — от живости вечно хохочущей, «легкой» девушки не осталось и следа.

5 мая 1921 года городской суд Орла расторг брак Есенина и Есениной-Райх. «Наших детей Татьяну трех лет и сына Константина одного года оставляю для воспитания у своей бывшей жены Зинаиды Николаевны Райх, беря на себя материальное обеспечение их, в чем и подписываюсь», — написал в исковом заявлении Сергей Есенин. Все было кончено.

Она устала плакать. Слезы — они ведь, как осенний дождь, могут быть бесконечными… Любить — нет, не перестала. Рассчитывать на помощь бывшего мужа она особо не могла — Сергей был переменчив... История театра и костюма, которую Райх устроилась читать на театральных курсах, приносила ей лишь спасение от моральных мук, денег не хватало… Решение стать актрисой или режиссером, неугасимая жажда творчества повлекли ее в Москву. К осени 1921 года Зинаида Райх стала студенткой Высших театральных мастерских.

Зинаида Райх с Всеволодом Мейерхольдом / Фото: Wikipedia / Общественное достояние

Руководил мастерской Всеволод Мейерхольд. Заметив однажды, как он провожает, укутав гимнастеркой, свою студентку Зинаиду домой, коллеги зашушукались: неужто? И были правы: Мейерхольд, впервые увидевший Зинаиду еще в пору ее работы в Наркомпросе, влюбился в нее «запойно»…

И ровно настолько, насколько нежно относился он к женщине своей мечты, настолько запредельно жестко обрывал он прежние свои связи. Его жена — изумительная, верная ему Ольга, мать трех его дочерей, была потрясена телеграммой с убедительной просьбой освободить квартиру, куда он, сообщал Мейерхольд, вскоре прибудет с новой женой. Да что там, Ольга Михайловна была не просто потрясена — убита… А что же десятилетия отношений? Дети? Без объяснений, извинений, слов?! Молва свидетельствует: в страшный для себя час она прокляла их обоих. И дальнейшая судьба их доказывала — наверное, и правда прокляла…

Зинаида стала королевой. Вдруг, вмиг, в один момент. Теперь весь мир принадлежал ей — как любой женщине, которую любят. Так любят! Мейерхольд боготворил ее. В Москву были привезены не только дети Зины, мигом им усыновленные, но и ее родители. Только бы она была довольна!

Их квартира стала салоном — теперь тут встречалась богема. Зинаида утопала в нарядах и пахла самыми дорогими французскими духами. Ей можно было все — нельзя было только хмуриться.

Руководимый Мейерхольдом театр тоже теперь принадлежал одной звезде — его жене. Ее нервные припадки случались все чаще, но Всеволод Эмильевич был уверен — погрузи он свою ненаглядную Зину в сцену «с головой», она растворится в ролях, выместит в них всю свою нервность, боль… На сцене Театра имени Мейерхольда (ГОСТиМ) Райх дебютировала 19 января 1924 года, сыграв роль Аксюши в спектакле «Лес» Островского.

Это было началом ее взлета. Ролей было немного — и пятнадцати не наберется. Но как они гремели...

И пусть она не соответствовала воспеваемой Мейерхольдом биомеханике — не могла двигаться так, как требовал он от своих актеров, он отдавал ей лучшие роли и прощал все: и нервные вспышки, и дурной характер… Она выживала актрис, которые могли с ней конкурировать. Он соглашался и выгонял их, включая гениальную Бабанову. Ей не нравился кто-то из актеров? И тот шел вон...

И даже Есенина он ей прощал. Узнав, что Райх стала в Москве знаменитой актрисой, поэт вдруг ощутил томленье в сердце. Он требовал свиданий с детьми, устраивал пьяные истерики… А потом стал любовником бывшей жены. Мейерхольд стерпел и это. Лишь попросил подругу Зины, пускавшую их «на квартиру», не способствовать так рьяно роману: «Зинаида уйдет к нему и будет несчастна снова…» Смерть Есенина, которую Райх пережила с трудом, как ни парадоксально, лишь сплотила их союз с Мейерхольдом: в дни отчаяния именно он был рядом с любимой Зинаидой, и устояла она, опираясь лишь на его плечо.

О Райх говорила вся Москва.Поставленный Мейерхольдом спектакль «Дама с камелиями» стал событием, но не понравился одному важному зрителю — Иосифу Сталину, углядевшему в постановке скрытые намеки на тот политический строй, который насаждал.

Мейерхольда обвинили в эстетстве — будто не было греха сильнее. Масла в огонь невольно подлила Райх, написавшая вождю наивное и дерзкое письмо о том, что он не разбирается в искусстве.

В 1938 году ГОСТиМ был закрыт. Руку помощи протянул Мейерхольду уже смертельно больной Станиславский: безработный гений был взят им на должность режиссера в оперный театр.

Вскоре Станиславского не стало. Мейерхольд увлеченно ставил «Риголетто». Но 20 июня 1939 года его арестовали в Ленинграде.

Райх не верила в реальность происходящего и писала жалобы. В заботах о судьбе Мейерхольда они обивали пороги вместе с первой его женой. Все оказалось бесполезным. И пока его зверски избивали и пытали, невидимая рука предрешила и судьбу Зинаиды Райх.

…Через 24 дня после ареста мужа она вернулась из-за города в их квартиру в Брюсовом переулке. Дома была лишь прислужница. Кто были те, кто в ночь с 14 на 15 июля ворвался в ее квартиру? На Райх напали сзади.

Она сопротивлялась до последнего. Ей нанесли 17 ножевых ранений, служанке проломили голову. Дворник, видевший, что нападавшие скрылись на «воронке», вскоре исчез в неизвестном направлении. Когда прибыла карета скорой помощи, Зинаида Райх еще дышала, но понимала, что все бесполезно. «Я умираю!» — сказала она просто. И в этот момент не играла, а прощалась со своей непростой, но яркой жизнью.

И хотя по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР были расстреляны три человека, обвиненные в убийстве Райх, преступление считается нераскрытым до сих пор. Большинство исследователей сходятся в том, что за этим стоял НКВД. Кто-то, как Аркадий Ваксберг, например, полагает, что в подобном садистском фарсе нуждался Берия, кто-то считает, что причина зверского убийства в том, что Райх знала «лишнее» о смерти Есенина. На похороны ее не пришел почти никто — говорят, у ворот Ваганьковского кладбища толпились «топтуны», наблюдая за пришедшими. Ее могила оказалась невдалеке от могилы Есенина.

Там же высечено и имя Мейерхольда. Его расстреляли 2 февраля 1940 года. Он не знал, что его любимой и музы уже нет на свете… Настоящее же место захоронения Мейерхольда обнаружилось спустя 47 лет после расстрела — «общая могила № 1» на кладбище московского крематория у Донского монастыря.