— На нашем направлении было не так жарко, как на Карельском перешейке, так, отдельные боевые эпизоды, — скромно поясняет ветеран. В этой скромности — «отдельные боевые эпизоды» — нет ни малейшей рисовки, и ты все равно понимаешь: а ведь наверняка эпизоды те были ого-го! В сентябре 1940 года Игорь Соколов был назначен адъютантом первого разряда Управления кадрами артиллерии Красной армии.

Великая Отечественная призвала его 19 июня 1941го. За несколько дней до этого он видел движение противотанковых бригад по улицам Риги, а 19-го числа, будучи в отпуске у мамы, получил телеграмму: «Приказ: немедленно выехать в Москву». Но на фронт начальство его не отпустило, предложив в декабре Соколову более ответственный пост. Он стал адъютантом представителя Ставки Верховного главнокомандования генерал-полковника артиллерии Николая Николаевича Воронова.

ДОПРОС ПАУЛЮСА

Именно в этом качестве к тому времени уже старший лейтенант Соколов побывал на многих фронтах Великой Отечественной. Одним из самых запомнившихся событий для него стал допрос пленного фельдмаршала Паулюса (хотя присутствовал Соколов на всех допросах плененных под Сталинградом генералов). Это событие ветеран помнит как сейчас.

— Мороз стоял трескучий, — рассказывает Игорь Александрович. — Я вышел на крыльцо встречать пленного фельдмаршала.

Подъехала колонна из трех машин. Что бросилось сразу в глаза — Паулюс был необычайно высокий и сухощавый. Одет в простую шинель и ушанку.

Вошли в коридор, я предложил раздеться. Хотя меня и предупреждали: никаких почестей. При допросе присутствовали командующий фронтом генерал Рокоссовский, генерал Воронов, переводчик и я. Еще был Роман Кармен — его, единственного из фотокорреспондентов, допустили к съемке. Для лучшей «картинки» стены в комнате задрапировали белым, стол накрыли белой скатертью, ввернули самую мощную лампочку, какую смогли найти. Войдя, Паулюс вскинул руку в фашистском приветствии. Кстати, в какой-то момент допроса из глаз фельдмаршала потекли слезы, но он почти мгновенно взял себя в руки. Один раз Воронов предложил Паулюсу закурить, кивнув на пачку «Казбека», лежащую на столе.

Тот отказался.

Маршал Рокоссовский в своих воспоминаниях не написал, что Соколов присутствовал на том допросе. Как-то он спросил Константина Константиновича, почему, на что тот ответил: «Игорь, так меня попросили».

Еще одна историческая несправедливость, по словам ветерана, — это слова Никиты Хрущева о том, что Сталин никогда не был на фронте.

— Когда я прочитал доклад Хрущева на ХХ съезде, в котором были слова «что же это за главнокомандующий, который на фронте не был», я возмутился. Это как это не был! Главнокомандующий вызывал к себе командование трех фронтов — Брянского, Западного и Калининского и представителей Ставки. Мы на своей машине еще и Булганина подвезли — его что-то забарахлила. И знаете, что меня поразило в той встрече? Сталин почему-то ни с кем за руку не поздоровался, — говорит Соколов. О поездке Сталина на фронт, кстати, он написал тогдашнему руководству страны. Долго ждал, что «по шее за такое получит», но никакого ответа не дождался.

А еще потом была встреча в 1944-м на Калининском фронте с Георгием Константиновичем Жуковым.

Тогда капитану Соколову довелось даже подержать в руках орден Победы за номером один! ВОЙНА: ВИД ИЗ ОКОПА

Именно после той поездки на фронт Игорь Александрович подал очередной рапорт с просьбой отправить его на фронт.

Причем сделал это в такой форме, что командир уже не мог отказать, мол, «навоюешься еще». И 19 сентября 1944-го судьба нашего героя была решена.

Свой день рождения, 23 января, капитан Соколов встречал уже на немецкой земле. За одну из операций под Одером он был представлен к званию Героя Советского Союза. Но по нелепой случайности — приказ затерялся, — Героя так и не получил... Среди его боевых наград — «только» три ордена Отечественной войны, три ордена Красной Звезды и 20 медалей, в том числе «За боевые заслуги».

Наблюдал Соколов и последний решительный штурм Рейхстага. Видел, как взвилось над ним знамя Победы. Было это 3 мая 1945-го.

А главная в его фронтовой жизни новость о безоговорочной капитуляции врага застала Соколова уже под Прагой...