24 мая – день равноапостольных святых просветителей Кирилла и Мефодия. Мне удалось отыскать нечто необычное – керамическую икону, посвященную славянским просветителям. Ее автор – художник-символист, занимающийся керамикой Вадим Сташкевич.

Изразцы петровской эпохи – голубые васильки в ромбе на белом. И мощные археологические находки, лежащие передо мной на столе, – тоже изразцы, как говорит Вадим, их возраст – XVII век. А я держу в руках необычную икону. Потому что одной – не удержишь. Слишком тяжелая. А изображение воздушное, ускользающее. Наверное, причина здесь в том, что цвета напоминают фрески ферапонтова монастыря. Небесные…

- Мы привыкли, что икона - это что-то нарисованное темперными красками на дереве, - говорит Вадим. - Это крайняя форма скудости представления о русской иконе. Вот, например, я недавно в Измайлове видел киот с усыпальницей, отделанной бархатом, резьбой по дереву, золотом, кружевоплетением и бисером.

Сюжет «Успение Богоматери». Но это русская икона, которая, как и русский храм, содержала в себе все лучшее, что было достигнуто нашими ремесленниками на определенный промежуток времени. Это и живопись, и просечное железо, и тиснение по цветным металлам. Музеев, галерей не существовало – храм был показателем достижений своей эпохи. Русские иконы многолики, - продолжает мастер, - были они и из картона, и из скани, и финифти. Иконы многозвучны, сложны и являются средоточием традиций – наверное, поэтому они так и высоко ценятся во всем мире.

- Вадим, Вы – успешный художник. Популярность, собственная аудитория, выставки. Что, все надоело?

Вадим подливает мне крепкого чая в кружку:

- Последние семнадцать лет я увлекся символизмом древнерусского искусства в разном его проявлении, - отвечает художник, - в ювелирных украшениях XII-XIII веков, в вышивке, в конструкции одежды. Многое дали мне археологические находки. И книги. Но когда знаний чересчур много, хочется еще в каком-то виде искусства их реализовывать. А живопись перестала отвечать моим интересам. Иное дело изразец. Многочисленные экспедиции – и в монастыри, и в города Средней Азии… Пробы глин, замесы, обжиги, окрасы… И вообще, Ирин, глиномесительство, затягивает, уводит. Меняет твои интересы... И, если ты хочешь чего-то добиться – ты должен отсечь все связи с внешней средой – ни звуков, ни телефонных звонков. Все мешает. Любая идея может забыться-раствориться. Надо максимально сосредоточиться. Словно ты играешь на варгане. Моя первая выставка, посвященная русскому изразцу, принесла удовлетворение. Но, я знаю по себе, когда ты долго работаешь по определенной теме, неминуемо приходишь к желанию сделать икону. Не на заказ – для себя, чтобы сдать экзамен на зрелость.

- Что было самое сложное?

- Передать изображение из плоскостного в рельефное. Мучился долго. Вспоминал наручни – древние браслеты из рязанского кремля. А потом понял: мне надо создать изделие с новым эстетическим обликом. Потому что я не знаю: была ли икона изготовлена в этой технике или нет. Но, если нет, то пусть будет.

- Как восприняли Ваши иконы в технике русского изразца?

- По-разному, - Вадим дергает серьгу в мочке, - но я же художник. Моя задача - сохранить культурный пласт Родины. Вот единственно, что важно и ценно. Ну да, есть люди, попрекающие меня в том, что я популяризирую язычество. Что недостаточно православен. Наконец, что я в рельеф перевожу то, что переводить категорически нельзя. Думаю, все это крайняя форма узости понимания нашей культуры и ее традиций. Я не терзался - делал новые работы. А потом раздался звонок – меня пригласили во Владимирскую епархию к митрополиту Владимирскому и Суздальскому Евлогию. И попросили захватить мои работы. Я немного волновался – ведь встреча эта была для меня своеобразным тестом на зрелость. Когда же я выложил перед митрополитом на стол работы, он погладил их руками и сказал: «Хорошо, что есть еще люди, которые так любят Андрея Боголюбского и делают такое изысканное искусство». И благословил меня украсить часовню в Боголюбово на месте гибели князя Андрея. Сейчас там ведутся работы над куполом, а потом я займусь внешним убранством.

- Русский изразец - не просто глиняная плитка – это флешка где записан банк данных культуры целого народа. Я слишком много лет учился считывать эту информацию. И теперь сам создаю файлы, в сложных интересных программах, - отмечает Вадим. - Пришло время оставить что-то для потомков. Нам надо создать собственный, созвучный времени, актуальный эстетический облик.