О том, чем сегодня живет цирк, что поможет ему обрести былую популярность и вновь стать одним из основных видов искусства, «Вечерней Москве» рассказал генеральный директор Росгосцирка Вадим Гаглоев.

Сразу после вашего назначения на пост в начале этого года, вы заявили о том, что собираетесь вывести российский цирк на самоокупаемость. Скажите, как продвигаются дела с реализацией этой идеи: не возникло ли желание подкорректировать столь смелый план?

- Сейчас мы в самом начале пути, времени очень мало, а реформы, которые мы затеяли, очень масштабны. Компания огромная – 40 цирков, 53 филиала со своим имущественными комплексом, 2216 животных 146 видов, 7000 сотрудников. Тем не менее, я и сейчас уверен, что осуществить этот план – получится! Раз мы поставили такую цель – мы ее реализуем. Ведь это заявление совершенно не фантастическое – раньше в Советском Союзе цирк был одним из видов искусства, который не только окупал сам себя, но и приносил прибыль – цирк был одним из поставщиков валюты в стране: он стабильно приносил 120-150 миллионов долларов прибыли в год за счет очень активной зарубежной деятельности.

Так что же случилось?
- Наступил 1991-ый переломный год: распался Советский Союз. Мало кто понимает, что Росгосцирк – это компания уровня «Почты России» или РЖД, которая соединяет страну в своей области. Распад СССР ударил в первую очередь по таким компаниям. И в первую очередь разрушились привычные механизмы связи и логистика – более 20-ти цирков ушло из системы – те, что находились в советских республиках. Это глубинные процессы, которые разрушили и человеческие отношения. То же было и с системой кинопроката и кинопроизводства: сразу после распада страны в этой отрасли было очень много проблем – я в то время работал в Москве и реформировал ГУП «Московское кино», поэтому очень хорошо помню, когда в кинотеатрах были мебельные салоны, как и в цирках, где были ночные клубы и магазины. Выживали, кто как мог. Только в 2006 году было создано федеральное казенное предприятие Росгосцирк, как единое юридическое лицо, а до этого все цирки были разными юридическими лицами. Поэтому все привыкли жить отдельно, и до сих пор, когда общаешься с среднестатистическим директором филиала, то он говорит: «мы- вы», то есть у него нет ассоциации, что мы работаем в единой компании. Не было контроля за доходами и расходами, не было единой финансовой системы - все филиалы находились в разных банках. Самое главное: для того, чтобы перейти на самоокупаемость, нужно, чтобы все люди почувствовали, что они работают в одной организации.
Мы пытаемся выстроить сейчас единую систему.

Но ведь дело не только в отсутствии системы. Не кажется ли вам, что программы, которые сейчас идут в цирке – устарели, поэтому туда неохотно идут зрители?

- Конечно кажется. В СССР во времена расцвета цирка были имена, были программы. В одном цирке шло порядка 450 представлений в год! Причем свободные билетики на эти представления еще нужно было поискать! Сегодня с этим, конечно, есть проблемы: билеты в цирк достать несложно, ушли звезды. Кроме братьев Запашных зрители сейчас мало кого знают. Артист цирка ушел с афиши! Сейчас на афише – животные: бегемоты, обезьяны, слоны. А нужно, чтобы были Никулин, Попов, Кантемиров.
А для этого должна быть интересная программа.

В этом году я была на выпуске в училище имени Румянцева и разговаривала с выпускниками: все они были, мягко, говоря не очень оптимистично настроены, считая, что после выпуска не смогут работать в цирке, потому что их туда не пустят – все рабочие места заняты старыми артистами…

- Правильно говорят. Но вы, если помните, я после экзаменов сразу весь этот выпуск пригласил на работу в Росгосцирк. Половина из уже работает. Действительно цирковое сообщество достаточно замкнутое, традиционное. «Не цирковой – не пускаем» - вот его принцип! Вот я тоже не цирковой, и про меня до сих пор говорят: «что он может понимать в этом – он же не из опилок!». И это одна из наших проблем, ведь цирк – искусство молодых, а у нас 30 процентов артистов в возрасте от 50 до 70-ти лет! И для цирка – это очень плохо.
Но с другой стороны, как можно сказать человеку, отдавшему свою жизнь манежу «давай, до свиданья!»? Им нужно понимать, что это издержки профессии, что если идешь в эту профессию, то в какой-то момент придется уйти, потому что настанет возраст, когда ты уже не сможешь качественно работать на манеже. Нужно переходить на другую работу в системе, как в спорте – тренерско-преподавательскую.

А вы можете им сейчас предложить такую работу ?
- Можем, конечно: у нас есть планы по воссозданию постановочных цирков с репетиционными манежами, где всегда создавались программные номера. И именно там должны работать люди, переходя в тренерско-преподавательский состав.
Кроме того, с цирковым училищем имени Румянцева мы заключили договор об открытии филиалов училища, чтобы желающим стать цирковыми артистами необязательно было ехать поступать в Москву. Поэтому нам понадобятся преподаватели, которые могли бы передавать свое мастерство. Но все это – долгоиграющие проекты, здесь нельзя рубить по живому, нельзя обижать людей. Систему нужно постепенно реформировать. Я думаю, что потребуется как минимум пару лет, чтобы это осуществить.

Предыдущая глава Росгосцирка Фарзана Халилова в прошлом году говорила, что у российского цирка по сравнению с западным есть свои сильные стороны. Например, школа дрессировщиков. Это действительно так?

- Да у нас есть сильные дрессировщики, но школа дрессуры все-таки не наша, а итальянская. Правда сказать, что у нас нет своей школы дрессуры – неправильно, но я считаю, что это не самая главное наше отличие. Я не хочу сейчас говорить о жанрах, хотя традиционно у нас гимнастическо-акробатические жанры всегда были сильными. Но главное, что отличает нас от других: художественность! Мы с вами живем в культурном слое, сформированном нашими великими предшественниками: Пушкиным, Некрасовым, Толстым, Чеховым и Станиславским. Поэтому и каждый артист в своем номере проигрывает роль – у него всегда есть образ. Поэтому нас не просто подкидная доска, а маленькое драматургическое произведение. Помимо трюка, всегда присутствует эта художественная составляющая. У нас всегда есть душа, многослойность, отсыл к каким-то эмоциям человека.

Многие западные цирки сейчас отказываются от участия зверей в постановках, потому что считают, что это не гуманно. Собирается ли Росгосцирк в ближайшее время последовать примеру европейских коллег и тоже отказаться от программ с животными?

- Цирк без животных, безусловно возможен, например тот же «дю Солей». И у меня был опыт собственных цирковых представлений без животных. Но традиционный цирк – это все равно работа с животными. И начинался он с животных: все-таки 13-ти метрам в диметре манежа мы обязаны лошади. Я много думал на эту тему, общался с зарубежными коллегами, и пришел к выводу, что будущее нашего цирка связано с животными. Другой вопрос, как они будут содержаться…

Сейчас очень много скандалов на эту тему – то в одной области, то в другой обнаруживают случаи плохого обращения с цирковыми животными...

- Такова человеческая натура – найти скандал! А между тем животные активно используются в сельском хозяйстве во всем мире. А сколько у нас случаев жестокого обращения с домашними животными? А сколько жестокого обращения людей по отношению к другим людям? И войны есть, как мы видим. А когда мы говорим о цирке -то безобразные случаи, которые имеют место быть, конечно, недопустимы, но на то мы и люди, чтобы относится к животным, как к своим братьям меньшим. В Росгосцирке животные – тоже артисты: они входят в штат и наряду с людьми-артистами – они тоже получают довольствие. Я считаю, что животные в цирке должны остаться, но относится к ним люди должны по-человечески.

В итоге, в какую сторону будет двигаться российский цирк – будет ли он на кого-то равняться?

- У нас свое уникальное лицо – то, что делаем мы не делает ни «дю Солей», ни Китайский цирк. Мы должны идти своим путем. Другой вопрос, что наше цирковое искусство на обочине культурной жизни страны оказалось. Немножко заснуло, закопалось в своих опилках. Мне кажется, что нужна свежая кровь. Я думаю, что будущее за симбиозом между традиционными цирком и свежими веяниями.
Нам нужны молодые режиссеры, мы открываем двери для любого эксперимента. Вообще хотим сделать на базе нашего центра циркового искусства творческую лабораторию. Безусловно, новый российский цирк невозможен без новых технологий. Сегодняшние технологии позволяют творить чудеса и спецэффекты, которые не были доступны мастерам прошлого. Но мой подход заключается в том, что мы сохраним эту театральную основу, о которой я говорил, для постановки цирковых представлений. Цирковая программа будет основана на принципе дивертисмента - наборе номеров разных жанров - собранных в единой программе в хорошем исполнении.
К новому сезону, стартующему 20 сентября, мы готовим порядка 11 новых программ. Мы переходим от идеологии постановки номеров, к идеологии постановки программ, в которых номера – составляющая часть. Это сильно меняет экономику и логистику подхода. Когда режиссер работает над программой – у нее появляется цельная история. Потому что зритель приходя не просто хочет увидеть набор эвилибристов и дрессировщиков ему нужно рассказать сказку. За этой сказкой – будущее!

А что будет с клоунами, которые перестали смешить зрителей?

- Действительно, этот жанр за последнее время немножко потерялся. Мне сказал один опытный мастер, что все убежали в КВН. Потому, что КВН – это тоже реприза, хоть и разговорная, но реприза. Мы даже встречались с Масляковым – обсуждали вопрос программы КВН в цирке. Но тем не менее, в этом направлении надо работать. Традиционные «Бим-Бам-Слезы» - уже никому не интересны.
Этот жанр нужно развивать, поэтому одна из программ нового сезона у нас будет полностью клоунская. Клоун –главный цирковой артист, объединяющий жанры, он и жонглер и эквилибрист и акробат и дрессировщик.

СПРАВКА

В ведении Росгосцирка находятся все цирковые предприятия, кроме двух: Большого Московского на проспекте Вернадского и Цирка на Цветном бульваре. Свою миссию компания определила так: беречь вековые традиции циркового дела.

МОЛОДЕЖЬ НА МАНЕЖЕ

Валерий Родион, акробат:

- Хотел бы, чтобы российский цирк оставался классическим, традиционным цирком, который гремел в свое время на весь мир. Во всяком случае, его основа должна быть традиционной: не нужно стараться быть на кого-то похожим. Тот же «дю Солей» — это всего лишь малая часть того, что делаем мы. Российский цирк — цирк для детей, помоему, он таким и должен оставаться. Детей всегда радуют и животные, и клоуны, и воздушные шарики. Поэтому, на мой взгляд, ничего кардинально менять не надо.

Жонг Живей, акробат:

- Я из Китая. Наш цирк от российского сильно отличается. Китайский цирк — это шоу с яркими нарядами и традиционными танцами. В этом плане мне как акробату русский цирк, конечно, более интересен. Здесь у меня больше возможностей для творчества. Считаю, что цирк должен развиваться именно в этом направлении: больше трюков, больше акробатики. Ну и от номеров с животными отказываться ни в коем случае нельзя! Они всегда поднимают зрителям настроение.

Надежда Голицына, руководитель детской акробатической студии:

- В нашу студию ходят заниматься дети от 4 до 12 лет. Да, представьте, такие маленькие, но уже увлеченные цирком артисты. В Удмуртии всего один цирк, поэтому образцом для нас являются московские. Ориентируемся на классику — «дю Солей» не видели, да нам это и не нужно. Мода приходит и уходит, а главное остается. И главное для цирка — это акробатика и воздушная гимнастика. Эти жанры должны остаться, несмотря ни на что. Это основа!

Жамшид Ташкенбаев, канатоходец:

- Я бы добавил в цирковую программу техники, например, 3D-проекции, лазерные шоу. Сами программы, на мой взгляд, нужно делать в едином стиле. Хотя дивертисмент в них должен присутствовать, но быть при этом органично вписанным в общий стиль. Но все же наряду с новыми, технологичными цирками обязательно должны остаться и маленькие, традиционные, — для всех поклонников классики. У зрителя, несмотря ни на что, должна быть возможность выбора.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Ап! И тигры у ног ее сели

Утром 8 сентября, прямо у стен Кремля, происходило беспрецедентное: в лодке с двумя пассажирами плавал... тигр.
Самый что ни на есть настоящий. Спутники его, дама в красивом платье с пышной юбкой, и мужчина в костюме и коротком узком галстуке, тоже вызывали удивление. Судя по внешнему виду, в эту лодку они «пересели» прямо из 60-х годов XX века. (репортаж со съемок фильма "Маргарита Назарова" о знаменитой дрессировщице читайте здесь).

На арене — «ИДОЛ» и поклонники

10 сентября в Большом московском государственном цирке на проспекте Вернадского стартует Всемирный фестиваль циркового искусства «ИДОЛ-2014». Корреспондент «ВМ» накануне побывала на репетициях конкурсантов. Тишина и темнота в зале режут глаза и слух. Внезапно резкий луч света протыкает воздух, и я вижу, как высоко-высоко, под самым куполом, парит человек. Музыка стремительно нарастает, и... «бах!» — артист исполняет опасный трюк: отпускает из рук трапецию и делает кульбит вперед. (далее...)

Чтобы смешить, нужно быть умным! А слоны и собачки зрителям не нужны

В минувшие выходные город отмечал свой день рождения. Развлекал москвичей в том числе и единственный уличный цирк, без которого не обходится ни одно городское гулянье. Актеры на улице рассказывают понятную историю без слов, но — с музыкой, песнями и пластикой в стиле немецкого кабаре. На выбеленных лицах четко прорисованы эмоции, ясно читаются характеры персонажей. В шоу гармонично вплетаются сложнейшие акробатические трюки. Вот актриса шагает вверх-вниз по лестнице, которая не имеет опоры, а другая в этот момент лежа жонглирует дорожным чемоданом. Кажется, у этих артистов есть все, кроме… циркового манежа и крыши над головой. А они, кстати, и не жалуются, потому что это «Антикварный цирк». (далее...)