Как изменилась застольная культура за последние сто лет

В какую сторону изменилась застольная культура за последние лет сто? Если сравнить с бытом дворян, особенно богатых, — то, конечно, упростилась. Ушли в прошлое длинные обеды с церемонными переменами блюд, сложный этикет, громоздкие сервизы с набором узкоспециализированных предметов вроде ложечек для костного мозга или вилок для лимона. Дело не только в том, что для поддержания подобной роскоши нужно иметь прислугу, просторную столовую и несколько «шкапов». Ритм жизни стал иным, нам уже не хочется возиться с таким множеством приборов — по крайней мере, в будни. На супницы и молочники, унаследованные от бабушек, мы смотрим через стекло сервантов: нам проще держать борщ в кастрюле, а молоко подливать в кофе прямо из пакета.

Но если сравнить нашу жизнь с бытом крестьян и небогатых горожан прошлых веков, окажется, что культура принятия пищи намного повысилась. Еще лет сто назад вся изба хлебала щи из общей «чашки», то есть миски. Стоило одному заболеть заразной болезнью, как она передавалась всем родственникам. Это хорошо описано в «Записках юного врача» Булгакова, работавшего в 1916–1917 годах врачом в смоленской деревне. То, что сегодня даже в самых бедных семьях каждый ест из отдельной тарелки — это последствия настоящей гигиенической революции.

Большинство устаревших названий посуды относятся к дворянскому быту XVIII — начала ХХ веков. Но есть и исключения.

Братина — глубокая, почти шарообразная чаша для подачи алкогольных напитков «на всю братию». Использовалась на пирах в XVI–XIX веках. Из больших братин черпали ковшами, маленькие пускали по кругу и пили прямо из них. Изображена на гербе и флаге района Братеево.

Бульотка — чайник для кипятка, подогревавшийся расположенной снизу спиртовкой (от французского bouillir — кипеть) и заменявший самовар.

Ендова — широкая приземистая чаша с носиком, из которой на древнерусских пирах разливали по чаркам алкогольные напитки.

В «Коньке-Горбунке» (1834) Петра Ершова братья Ивана, получив от царя деньги, отмечают это скромной выпивкой: «Постучали ендовой/ и отправились домой».

Куверт — обеденный прибор, поставленный на стол (от французского couvert, образованного от couvrir — покрывать, накрывать).

Чехов в «Драме на охоте» (1885) упоминает «невеж, едящих руками, берущих хлеб с чужого куверта и сморкающихся посредством двух пальцев».

Ложка-пылинка — ложка для чайного сервиза с фигурными прорезями. В нее набирали чай перед тем, как заваривать: через отверстия стряхивалась пыль.

Пара чая — набор, подаваемый в трактирах: большой чайник с кипятком и маленький с заваркой.

Передача бутылочная (рюмочная) — емкость для охлаждения вина или посуды в виде высокого ведерка с ручками (для бутылок) или низкой вазы с красиво вырезанными стенками (для рюмок). На ее дно клался лед.

Полочка для усов — планочка, частично перекрывавшая чашку или ложку. Нужна была модникам, носившим пышные, зачастую «нафабренные» (то есть накрашенные черной краской) усы: прижав «украшение» к полочке, можно было оставить его сухим.

Сковородник (чапельник, чапля) — ручка с крюком для захвата сковороды, не снабженной рукояткой.

Герой фильма «День выборов» (2007) удивляется, почему не все «знают о таком гениальном изобретении человечества, как сковородка с уже приделанным чапельником?» Но обычные сковородки неудобны для русской печи и духовки (ручка раскаляется и становится бесполезной). Героини классики часто используют эту съемную рукоятку как атипичное холодное оружие. В «Поднятой целине» ( 1930) Шолохова казачка хотела помешать мужу отдать в колхоз корову.

«Кинулась с чаплей, не поверишь?» — жалуется муж другу, сверкая свежей ссадиной на щеке.

В «Детстве» (1913) Горького герой признался матери, жарившей яичницу, в краже. «Сковородником она меня и побила весьма усердно…»

Солитер (эгоист) — сервиз (чайный, кофейный или шоколадный) на одну персону. Слово «солитер» образовано от французского solitaire (одинокий).

Тет-а-тет — чайный, кофейный или шоколадный сервиз на две персоны.