Каратели. Трагедия Хатыни повторилась в Одессе

Например, жестоком убийстве мирного населения белорусской деревушки Хатынь. Стариков, женщин, детей заперли в сарае и сожгли заживо. А тех, кто выбегал из огня, расстреливали в упор. Как это случилось и в Одессе.

Первый Громкий судебный процесс по делу хатынских карателей состоялся в 1978 году в Минске. Тогда-то и стало окончательно ясно, что жителей Хатыни жгли и расстреливали из пулеметов украинские националисты из 118-го шуцманшафт батальона (вспомогательного батальона полиции). В декабре 1942 года начальником штаба 118-го полицейского батальона стал Григорий Васюра, уроженец Черниговщины, бывший лейтенант Красной армии. Именно с его именем связывают участие подразделения в уничтожении 149 жителей белорусского села в марте 1943 года.

Украинский батальон смерти

Вот что рассказывает президент фонда «Историческое наследие» Александр Дюков:

— Хатынь уничтожал украинский шуцманшафт-батальон, точнее, его первая рота. Этот батальон был создан из так называемого «Буковинского куреня» и советских военнопленных. А Буковинский курень был сформирован летом 1941 года из членов ОУН, то есть Организации украинских националистов. Это формирование дошло вместе с немцами до Киева и, по всей видимости, участвовало в массовых расстрелах евреев в Бабьем Яру. Какое-то количество немцев было как-то причастно к уничтожению Хатыни, но основную массу карателей составляли украинцы.

А вот что рассказывал о своих подчиненных сам Григорий Васюра на судебном процессе над ним в 1986 году: «Это была шайка бандитов, для которых главное — грабить и пьянствовать. Возьмите комвзвода Мелешку — кадровый советский офицер и форменный садист, буквально шалел от запаха крови. Повар Мышак рвался на все операции, чтобы позверствовать и пограбить, ничем не брезговали командир отделения Лакуста и писарь Филиппов, переводчик Лукович истязал людей на допросах, насиловал женщин. Все они были мерзавцы из мерзавцев».

Свидетельствует бывший рядовой 118-го батальона Григорий Солоп: «В Белоруссию нас направили для борьбы с партизанами… Вообще, первая рота у нас была самая жестокая и преданная немцам.

Большинство, если не все, составляли в ней националисты из Западной Украины».

Поводом для расправы над мирными жителями Хатыни стало нападение на немецкую колонну, совершенное накануне партизанами. В результате был убит гауптштурмфюрер СС Ганс Отто Вельке, и об этом пришлось сообщить на самый верх, даже не Гиммлеру, а самому фюреру, ибо Вельке взял золотую медаль в толкании ядра на Олимпийских играх в Берлине в 1936 году и был представлен Гитлеру лично.

Смерть одного из любимцев фюрера требовала отмщения, и в итоге в Хатынь отправили первую роту 118-го полицай-батальона. Формально карательную операцию проводил зондер-батальон СС под командованием Оскара Пауля Дирлевангера, однако, по свидетельству выживших эсэсовцев, больше наблюдали за происходящим, а самого Дирлевангера в Хатыни не было вовсе.

Свидетельствует спасшийся из сгоревшего овина, куда каратели согнали людей, Виктор Желобкович, которому тогда было 12 лет: «Когда все запылало, люди рванулись, вышибли дверь. Мы с матерью отбежали метров пять или шесть. Мне обожгло плечо. Я упал, мать меня прикрыла, слышно было, как ее тело резко содрогнулось. Я сказал, что меня ранило, но она не отвечала. Тело ее сверху обгорело. Сколько так пролежал, не помню… Карателей было очень много. К каждому дому подходили четыре-пять. Говорили на немецком и украинском языках. Свидетельствую, что они хотели сжечь людей заживо».

В результате карательной операции по устрашению было поголовно уничтожено почти все население Хатыни — 149 человек, включая 75 детей, младшему из которых было всего семь недель. Позднее шестеро выживших — единственный взрослый и пятеро детей — были признаны свидетелями хатынской трагедии.

Свой первый отпуск в Берлин командир полицай-батальона Васюра получил именно за хатынскую резню. За убийство мирных жителей Васюру также наградили медалью, а 118-й батальон продолжил свой кровавый путь.

Медаль для убийцы

После войны Васюра угодил прямиком в НКВД. За пособничество оккупантам ему дали 25 лет, но отсидел он только три года, выйдя из лагеря по амнистии 1955 года в честь 10-летия Победы. Он вернулся на родину в Киевскую область, где стал заместителем директора совхоза. Более того, Васюра выбил себе справку, что его осудили только за то, что он попал в плен. В апреле 1984 года он был награжден медалью «Ветеран труда», а Киевское военное училище связи даже записало его в почетные курсанты. Попался Васюра на том, что, окончательно обнаглев, в 1985 году, то есть в год 40-летия Победы, стал требовать себе орден Великой Отечественной войны. Тогда-то в архивах военкомата и обнаружили, что Васюра до сих пор числится пропавшим без вести. Стали копать и докопались. Повезло, что в то время обнаружили еще одного такого «ветерана» Василя Мелешко, который как раз командовал первой ротой 118-го карательного батальона. Мелешко начали допрашивать в Минске, и он сдал Васюру, с которым они переписывались после войны. Такая вот «трогательная» деталь — боевая дружба двух однополчан-карателей.

На суд над Васюрой вызвали 26 свидетелей, карателей из его батальона, свезенных в Минск со всего СССР, — это были Лукович, Спивак, Катрюк, Щербань, Петричук — вполне себе украинские фамилии. Каждый из них к тому времени уже отбыл свое наказание за помощь немцам. Суд над Васюрой продолжался полтора месяца, и в зал судебных заседаний был допущен только один журналист — Михаил Шиманский из газеты «Известия». Вот как он вспоминает о судебном процессе над Васюрой: «Он отпирался до последнего, но когда понял, что деваться ему некуда — бросил со злостью: «Да, это я Хатынь вашу жег! И я стоял у сарая и в упор расстреливал тех, кто пытался выжить!».

Васюру и Мелешко приговорили к высшей мере наказания — расстрелу. Приговор приведен в исполнение.

Из палачей в пчеловоды

Журналист Шиманский сделал репортаж о Васюре, но газета его печатать не стала «по политическим соображениям» и руководствуясь постулатом о незыблемой дружбе между братскими русским и украинским народами. Первый секретарь ЦК компартии Украины Владимир Щербицкий просил в ЦК КПСС не предавать огласке факт участия украинских националистов в чудовищной расправе над 149 жителями Хатыни.

К просьбе отнеслись с «пониманием», и тема Хатыни как преступления, совершенного украинскими националистами, была закрыта на долгие годы.

Тем не менее на свободе до сих пор остается и здравствует один из украинских карателей Владимир Катрюк. По словам одного из очевидцев трагедии, задачей карателя было расстреливать тех, кто пытался выбежать из сарая и спастись из огня.

— Он был одним из тех, кто сгонял жителей в сарай, который впоследствии был подожжен, он был одним из тех, кто стрелял по тем, кто пытался выбежать из сарая, женщинам, детям, — комментирует историк Александр Дюков. — Но Катрюк до сих пор живет в Канаде где-то под Монреалем и, по слухам, разводит пчел. Несмотря на все скандалы, связанные с его именем, Катрюк по-прежнему не лишен канадского гражданства.

Мало того, Катрюк после войны стал почетным гражданином канадского города Эдмонтона, а позже и украинских Черновцов.

Это последний оставшийся в живых палач Хатыни.

Владимир Катрюк действительно живет по сей день вместе с женой на собственной небольшой ферме в местечке Ормстаун в нескольких часах езды от Монреаля. Он зарабатывает на продаже меда с собственной пасеки.

Центр Симона Визенталя, занимающийся розыском нацистских преступников, присвоил Катрюку четвертое место в топ-десятке самых отъявленных нацистских преступников, доживших до наших дней.        

ЗАЛ СУДА  

«Когда все люди были загнаны, ворота сарая закрыли и заперли на защелку. Кто их закрывал, не помню. Еще раньше нам была дана команда стрелять по убегающим мирным жителям. Я хорошо видел, как переводчик Лукович поджег факелом сарай, вернее, его соломенную крышу. Сарай загорелся. Люди в сарае стали кричать, плакать. Крики горевших и задыхающихся от дыма людей были страшные. Их невозможно было слушать. От них становилось жутко».

(Из показаний свидетеля О. Ф. Кнапа, Гродно, 21 марта 1973 года)  

«Я лично стоял в цепи перед сараем. Из нашего взвода в оцеплении сарая с людьми стояли Пасечник, Панкив, Семенюк. Были ли поставлены перед сараем станковые пулеметы, не могу сказать, не помню. Когда перечисленные мною и другие полицейские были выстроены перед сараем, в котором были заперты жители деревни Хатынь, в том числе женщины, дети, старики, кто-то из наших полицейских поджег крышу сарая. В сарае люди начали кричать, плакать, стучать в дверь. Поступила команда нам открыть по находившимся в горящем сарае людям огонь».

(Из протокола допроса свидетеля Г. В. Спивака, Гродно, 25 апреля 1974 года)

Из материалов процесса по делу хатынских карателей в Минске (1978)

■ «За время службы у немцев я убил человек пять. Был награжден немецкой медалью, но я ее сразу же выбросил».

■ «Я выходец из рабочей семьи, рано начал свою трудовую деятельность… Прошу учесть раскаяние и сохранить мне жизнь».

■ «После прихода Советской армии я воевал против немцев, 20 лет трудился. Не имел замечаний, а наоборот, 6 грамот, избирался членом избирательной комиссии».

■ «Прошу учесть мой преклонный возраст и медаль «За трудовую доблесть».

■ «В приговоре сказано, что я награжден четырьмя немецкими наградами, а у меня их было три…»

■ «Я не виноват, виновата война. Не было бы войны — не попал бы я в плен и не сидел бы теперь на скамье подсудимых»    

Каинов грех украинских неонацистов

Святослав Шевченко, иерей Благовещенской епархии:

— В своих размышлениях я не преследую цели разобраться, кто прав, а кто виноват. Об этом пусть судят Господь Бог и историки. Но когда я смотрел онлайн-трансляцию из Одессы, то на глаза наворачивались слезы. По сути, с украинской земли транслировали чистейшую неприкрытую ненависть — вчерашние братья забивали друг друга палками и камнями, закидывали коктейлями Молотова, расстреливали из автоматического оружия. Это Каинов грех. Когда один брат дошел до той черты, когда уже не может не убить своего родного брата. И это происходит в информационных потоках лжи, которые изливаются на головы людей из отдельных СМИ, где градус ненависти постоянно подогревается. Братьям просто не дают друг с другом объясниться. Видимо, кому-то такое положение вещей выгодно.

СПРАВКА

118-й шуцманшафт-батальон сформирован в июле 1942 года в Киеве на основе одной из рот 115-го батальона охранной полиции, военнопленных солдат Красной армии и активистов ОУН — Организации украинских националистов. Бойня в Хатыни — отнюдь не единственное деяние в «послужном» списке батальона.

118-й карательный проводил операцию в селе Осови, где были расстреляны 78 человек. Далее следовала карательная операция «Коттбус» на территории Минской и Витебской областей — это расправа над жителями села Вилейки; уничтожение жителей села Маковье и Уборок, расстрел 50 евреев у села Каминская Слобода. В общей сложности, как считается, 118-й украинский полицейский батальон принял участие не менее чем в 12 подобных карательных акциях. В конце войны каратели сдались французам и влились в 13-ю полубригаду Иностранного легиона, в составе которой воевали до конца войны. После войны некоторые из полицаев продолжили службу в легионе и потому сумели избежать возмездия за свои военные преступления.  

Нацистские палачи, ответственные за хатынскую трагедию и другие жестокие преступления        

ГРИГОРИЙ ВАСЮРА

В первые дни войны младший лейтенант Красной армии из роты связи добровольно перешел на сторону немцев. После краткого пребывания в концлагере и проверки окончил школу пропагандистов и пошел работать в полицию оккупированного Киева, где через некоторое время и возглавил карательный батальон. Бойцов батальона Васюры, отличившегося особой жестокостью еще в Бабьем Яру, немецкое командование в декабре 1942 года отправило в Белоруссию для борьбы с партизанами. После уничтожения Хатыни «отличился» еще в нескольких карательных операциях. После войны получил срок, однако не за военные преступления, а за сотрудничество с немцами. Разоблачен как военный преступник и расстрелян по приговору суда.

ВЛАДИМИР КАТРЮК

Командир отделения в 118-м полицейском батальоне. После расправы над жителями Хатыни воевал в составе 36-й дивизии СС. Сдался в плен французам в апреле 1945 года, недолго пробыл в фильтрационном лагере, пожил некоторое время во Франции, а в 1951-м перебрался в Канаду. В 1999 году его лишили канадского гражданства в связи с подозрениями в нацистском прошлом, однако в мае 2007 года это решение было пересмотрено из-за недостатка доказательств. В 2010 году возвращение ему канадского гражданства подтвердил апелляционный суд. Примечательно, что Владимир Катрюк впоследствии был осужден, однако совсем не за военные преступления, а за нарушение канадского миграционного законодательства.    

ОСКАР ДИРЛЕВАНГЕР

Оберфюрер СС, формально руководил операцией по уничтожению Хатыни. Участник Первой мировой, в 1934 году был осужден нацистами за педофилию и направлен в концентрационный лагерь. Однако осужденный попросил разрешения искупить преступление «кровью испанцев» в 1938 году. В конце войны, 7 мая 1945 года, Оскар Дирлевангер был арестован французскими солдатами и скончался в тюрьме ровно через месяц. Впрочем, то и дело возникали слухи о том, что Дирлевангер жив и его видели в различных частях света. В своем документальном романе «Каратели» Алесь Адамович пишет: «Уже в наши дни прах благополучно скончавшегося в Латинской Америке Дирлевангера заботливо перевезен в ФРГ».

ВАСИЛИЙ «ВАСИЛЬ» МЕЛЕШКО

Командовал первой ротой 118-го батальона украинских карателей. Кадровый офицер Красной армии, сдавшийся в плен в первые дни войны. Во время нападения партизан на немецкую колонну, когда был убит любимец фюрера гауптштурмфюрер СС и бывший олимпийский чемпион Ханс Отто Вельке, Мелешко получил ранение в голову, однако все равно принял участие в хатынской расправе. Свидетели рассказывают, как во время расправы над мирными жителями деревни первый номер пулеметного расчета полицай Щербань открыл огонь по сараю, где горели живые люди, но прицел был поставлен неправильно, и пули не настигали беглецов. Тогда Мелешко оттолкнул его в сторону и сам сел за пулемет — расстреливать пытающихся спастись от огня. Расстрелян по приговору советского суда. Процесс над карателем Мелешко проходил за «закрытыми дверями», поэтому история не сохранила фото палача.