В новом сезоне шоу «Открытый микрофон», которое начинается уже 16 августа, дебютирует новый наставник — вместо Тимура Каргинова свою собственную команду комиков будет набирать Нурлан Сабуров. Корреспондент «Вечерней Москвы» пообщался с Сабуровым, который рассказал, каким он видит хорошего юмориста.

— Какие ощущения в связи с тем, что ты стал новым наставником шоу «Открытый микрофон»?

— Я пока не понимаю, в чем точно заключается моя функция, даже не могу с уверенностью сказать, получится ли набрать команду. А вдруг наставника захотят поменять сразу после первого выпуска? По факту я просто пришел посмотреть на выступление новых ребят, чего мне никогда не удавалось сделать из-за занятости. А тут я увижу их живьем, пообщаюсь, заодно узнаю, как развивается Stand Up в регионах.

— Ну ты же видел шоу и наверняка понял, с чем можно сравнить работу наставников.

— Нужно заниматься с людьми, проводить беседы, а я со своими детьми-то не всегда разговариваю, не то что с незнакомыми. Будет тяжеловато, но я надеюсь, что справлюсь.

— Перед началом сезона не было никакого ритуала, связанного с передачей кресла наставника от Тимура к тебе?

— Да, Тимур пустил себе кровь и передал ее мне. Потом еще барана в лесу зарезали. В общем, весь ритуал передачи завязан на крови и баранах.

— Когда ты делишься опытом, помогаешь написать шутки, нет такого, что свою стилистику передаешь человеку?

— Да, есть такой момент. Бывает, ты говоришь шутку и не можешь ее повторить, потому что в чужой органике она звучит, в твоей отсутствует. Поэтому твое дело — просто помочь, а комик уже сам решает, взять это для себя или нет. Я не навязываю. Каждый раз, когда я что-то предлагаю, я не говорю: «Делай это, если не сделаешь, тогда...» Я говорю: «Попробуй так», и если комику шутка нравится, он ее повторяет и оставляет, если она работает. Проверить же не страшно, а сработает, не сработает — уже другой вопрос.

— Ты попал в Stand Up, когда еще не было «Открытого микрофона». Как считаешь, сейчас бы попал в основной состав?

— Фантазировать тяжело, может быть, и не попал бы. Мне в какой-то мере повезло, что была только рубрика «Открытый микрофон» и я был в ней один из первых. Отправил видео, выступил на проверочных вечеринках, доработал, подработал, чуть-чуть мне помогли, где-то направили. И я попал на съемки.

— Думаешь ли ты, что для огромного количества людей — 800 человек в этом году на фестивале — новость о том, что ты стал наставником — это прямо «вау»?

— Типа кто? Он? Вы че? Еще бы дерево посадили (смеется). В этом плане? То, что я стал наставником и этому некоторые участники рады, ни на что не повлияет. Я, возможно, их всех разочарую. После первого тура они скажут: «Не, это было лишнее решение, не надо было его ставить». Мне приятно, что есть определенная симпатия, это здорово, но это никак не повлияет на мои решения.

— Утешать и сопли вытирать ты не собираешься?

— Утешать? Ну, если человек плакать начнет... Я скажу, что все нормально, на этом жизнь не заканчивается.

— Бывают люди, у которых есть история-«бомба», но она одноразовая. Например, связана с их профессией или внешней особенностью. Сложно ли разглядеть потенциал в таком человеке?

— Я думаю, невозможно предугадать потенциал комика, как и его перспективу в рамках проекта. То есть я не буду смотреть на комика и думать: «Так, интересно, до полуфинала он дойдет или нет...» Вот он рассмешил здесь и сейчас, я его захочу взять. Теперь его задача — рассмешить и в следующий раз, и так дальше, дальше, дальше.

— Тогда такой вопрос: есть ли какие-то цели, какие-то амбиции по поводу сезона? Потому что это соревнование не только между комиками, но и между наставниками...

— Мне за это три миллиона дают? Нет. Стратегий и целей у меня нет. Не думаю, что Руслан Белый где-то выстраивает схемы, просчитывает, как бы победить.

Единственное, что я знаю, — это как Слава помогает командам. То есть вопрос именно в этом — готов ли я отдаваться команде, будут ли у меня время, возможность, желание проводить с ними так же много времени, как Слава с его подопечными. Но я не хотел бы своим ребятам ставить четкую задачу победить.