Владимир Хотиненко: Похороните Ленина, и что-то шевельнется в лучшую сторону

Владимир Хотиненко представил свой новый фильм «Ленин. Неизбежность». Это уже третья работа режиссера, посвященная вождю мирового пролетариата.

Если сериалы Владимира Хотиненко о лидере большевиков «Демон революции» и «Меморандум Парвуса» были показаны на ТВ еще два года назад, то полнометражный «Ленин. Неизбежность» стартовал в кинотеатрах в этом году, в канун ноябрьских праздников.

— Владимир Иванович, почему только сейчас вы выпустили киноверсию «Ленина», хотя сериал зрители увидели еще два года назад?

— Все эти годы я занимался фильмом. Надо было найти деньги, надо было монтировать и так далее. Но прежде всего мне хотелось понять, что за человек был Ленин. С детства он был для меня этаким памятником, и пробиться сквозь это было чрезвычайно трудно. Мы с Женей Мироновым, исполнителем главной роли, просмотрели практически всю «Лениниану», все фильмы о Ленине. Сегодня отношение к Ленину противоречивое. Мне не хотелось ни возвышать его, ни обелять. Хотелось для самого себя понять, каким он был человеком в предреволюционный период. Мы в фильме берем короткий отрезок времени — возвращение Ленина на поезде из Германии в Россию, где он возглавил революцию. Ленин был человеком со своими достоинствами и недостатками, и если это не учитывать, то мы никогда ничего не поймем.

— А с чего все началось? Как у вас возникла идея снять фильм о Ленине?

— Это было предложение телеканала «Россия». Я человек рисковый и сразу согласился. Хотя сомнения были. Ведь я хорошо представлял себе, что вокруг имени Ленина творится. С одной стороны, вокруг него существуют две противоположные точки зрения, но в то же время о нем забыли. Его перестали изучать в школе, и дети теперь не знают, кто он такой! Ленин исчез из социального поля интересов. Одна из причин этого — наелись в советское время.

— Я слышала, что Евгению Миронову вы поставили ультиматум: если он не согласится играть Ленина, то и фильма не будет…

— Никакого ультиматума Жене я не ставил. У нас был нормальный разговор, где я сказал: «Без тебя я этот фильм снимать не буду». Он сомневался, стоит ли входить в этот противоречивый образ. Роль Ленина слишком сложна, Женя не сразу сказал «да».

— Ваш фильм вышел в канун ноябрьских праздников. Почему во Франции празднуют День взятия Бастилии, а у нас «революционный» праздник отменили?

— Это повод пожалеть, что на каждом этапе мы все ломаем. Людей надо образовывать. Вместо памятника Дзержинскому теперь голая площадь. А так кто-то его бы увидел, решил бы о нем почитать, занялся самообразованием.

— Как вы сами относитесь к Ленину?

— Он великий человек, но у меня нет к нему пиетета. Иногда из-за финала его жизни, его тяжелой болезни мне становится его жалко. Церковь категорически не принимает эту фигуру, и это неправильно. Как говорится в одном фильме, он, конечно, виноват, но он не виноват. Мы не знаем главного: что он думал и чувствовал в последние мгновения своей жизни. Может быть, раскаивался.

Похороните Владимира Ильича рядом с Надеждой Константиновной, которая посвятила ему всю свою жизнь. И тогда в России, я в этом убежден, что-то шевельнется в лучшую сторону / Фото: Wikipedia/Общественное достояние

— Если бы у вас была возможность, о чем вы спросили бы Владимира Ильича?

— У нас с ним разные вкусы. Он прочитал «Бесы» Достоевского и с отвращением отбросил, а я снял фильм «Бесы». Ему не понравилось это произведение, потому что это была опасная книга. Современники этого не поняли, а он понял. Если бы всякий читатель проникся ее идеей, то в России не было бы революции. Меня интересует только один вопрос: «Что перед смертью вам подумалось?» Но об этом я смогу его спросить на том свете.

— В фильме «Ленин. Неизбежность» показан любовный треугольник между ним, Крупской и Арманд. Кого, на ваш взгляд, любил Ленин?

— У меня эта линия лишь обозначена. Мы знаем об этом любовном треугольнике на уровне мифов, ведь письма Инессы Арманд были уничтожены. Осталось лишь одно письмо: «Теперь я согласна и не на поцелуй, только бы смотреть на тебя». Но когда ее хоронили, Ленин шел за гробом в полуобморочном состоянии. И это значит, что он любил эту женщину. А Надежда Крупская заслуживает отдельного фильма. Ее всегда изображали непривлекательной. А ведь в молодости она была вполне привлекательна, ведь чем-то она Ленина все-таки взяла. Крупскую он тоже любил, для меня это однозначно. А остальное — это перипетии жизни.

— Что интересного вы узнали о Ленине из того, что у вас не вошло в трилогию?

— Напрасно распространяют слухи, что соратники Ленина шиковали. Они жили скромно. Один эпизод мне показался просто гениальным. Дело было в Женеве, какой-то большевик приехал туда. Его устроили работать носильщиком на вокзал. Но так как он не знал ни языка, ни города, то Ленин решил ему помочь. Вместе с ним три дня во зил эту тележку, пока тот не сориентировался! Три дня! Ленин! Это краска, которая позволяет по-новому высветить характер Ильича. Или, например, другой случай. Владимир Ильич был адвокатом по образованию и какое-то время практиковал. Однажды он отказался защищать одного купца: «Он негодяй и мерзавец! Я не буду его защищать!» «Ты что, с ума сошел?! Адвокат должен защищать клиента, независимо от своего отношения к нему!» — сказали ему. Но Ленин настоял на своем.

— Вы предлагаете похоронить Ленина, мол, в России тогда что-то изменится. На что вы надеетесь?

— Совершенно невозможно, чтобы люди ходили смотреть на мертвого человека. Это неправильно. Более того, как человек мистический, я считаю, что это не дает упокоиться его духу. Похороните Владимира Ильича рядом с Надеждой Константиновной, которая посвятила ему всю свою жизнь. И тогда в России, я в этом убежден, что-то шевельнется в лучшую сторону.

— Что же все-таки двигало Лениным, когда он решил переделать мир?

— Думаю, что он и сам не смог бы на это ответить. Каким-то толчком, несомненно, послужила казнь старшего брата Александра, но откуда вообще возникают такие идеи, мы не знаем. Они вызревают постепенно, и в какой-то момент это щелкает. Ленин был одержим идеей построения справедливого общества, и в этой идее ничего плохого нет. Но осуществить ее на этом свете невозможно. Человек не способен жить в системе социального равенства. Впрочем, это не отменяет желания бороться за совершенствование мира, и такие попытки будут продолжаться постоянно. Потому что в каждом человеке заложено желание прожить свою жизнь со смыслом. Мне повезло, я прожил свою жизнь со смыслом, который определил для себя как поиск самого смысла жизни.

Читайте также: Александр Микулин: В «Берегись автомобиля» мне пришлось учить Смоктуновского вождению