Время проявить себя: юные корреспонденты «ВМ» рассказывают о том, что их поразило в пандемийный период

COVID-19 оказался упрямее и злее, чем казалось изначально. Пандемия снова набрала обороты — количество заразившихся растет, болезнь по-прежнему у многих проходит тяжело, врачи снова — на переднем фланге... Время до появления вируса кажется бесконечно далеким и очень простым и счастливым, а современные обстоятельства... Да, многие из них требуют осмысления. Сегодня на эту тему размышляют наши юнкоры — учащиеся студии «Новый фейерверк».

Горжусь своим отцом

Автор: Анна Тыбинь

Помню все так, как будто это было вчера. Тем октябрьским вечером мы собрались ужинать, когда папа вдруг изрек: «Я устроился в больницу, где буду работать с больными коронавирусной инфекцией». Мы замерли.

Во время первой волны пандемии мой папа был штатным реаниматологом в больнице, куда вирус, конечно, проникал, но лечение таких пациентов все-таки не было его основной задачей. Во время второй волны папа добровольно решил столкнуться с коронавирусом. Для нас это, в общем, не было удивлением: днем из комнаты доносились звуки лекций о том, как бороться с болезнью, на его компьютере были открыты вкладки с новейшими научными статьями. Но один вопрос не давал мне покоя: «Зачем же так рисковать?»

— С этой болезнью никто никогда не встречался, никто толком в то время не знал, как ее лечить. Было интересно, как она протекает и как помочь людям. Пациенты в отделении были очень тяжелые, заболевание поражает легкие, основной симптом — они задыхаются. Пока нет препаратов, которые могли бы вылечить больного хотя бы с 90-процентным эффектом. Кроме того, всегда есть риск заразиться самому, — рассказывает мне мой папа уже сегодня.

...Осенью дома вновь увеличилось количество антисептика. Мама стала чаще гулять с любимой собакой. Папу мы стали видеть реже. Его рабочая смена длилась двенадцать часов. День на одной работе, день — перерыв для сна, день — на другой. Вновь жизнь была ограничена четырьмя стенами, а центром притяжения в тесном пространстве стала кухня. Но за столом не принято говорить о том, как протекает работа в реанимации, как люди выздоравливают или умирают. Это остается за порогом.

— Был один момент, который я, несмотря на свой опыт работы в реанимации, почувствовал, как говорится, кожей, никогда не смогу его забыть. В отделении лежал мужчина с очень сильным поражением легких. Состояние его ухудшалось, какие-то шансы на его спасение давал перевод на ИВЛ. Перед интубированием он попросил сделать звонок жене. И попрощался с ней... Мы боролись за его жизнь, но он уходил... Меня это поразило, ведь человек в ясном сознании понимал, что он не будет жить…

В феврале в семейный чат пришло видео, как папа надевает защитный костюм. Ускоренное, оно длится две с половиной минуты! В таком костюме невозможно принимать пищу или ходить в туалет. Выйти на перерыв из зоны можно на час. Очки запотевают, менять их нельзя, даже если ничего не видно. Их намазывали мылом, пробовали пользоваться тепловыми пушками, вроде фена, правда, во время активной работы это не помогает. На нос наклеивали лейкопластырь, чтобы не было раздражения или даже пролежней от очков или от маски. На фотографиях видны отпечатки от очков на лице... Но так работали, потому что других вариантов не было. Радовались победам — когда человека удавалось спасти. Горевали о потерях.

— Я не считаю себя героем. Мне было интересно лечить таких пациентов, хотя я отдавал себе отчет в том, что это опасно. Почти все работавшие с больными коронавирусом переболели этой инфекцией. В процентном соотношении летальных случаев среди медперсонала значительно больше. Нужно понимать, что врачам было очень трудно, но это спровоцировано тяжелой ситуацией, обстоятельствами, а помимо прочего — это было интересно с точки зрения практики и адекватно оплачивалось. Думаю, на самом деле медработникам не нужна кампания по телевизору «Врачи — герои». Им нужны хорошие социально-бытовые условия, ведь про то, что врачи — герои, быстро начали забывать.

В начале весны отделение в той больнице закрыли. Папа вернулся на обычную работу, но я смотрю на него другими глазами. И горжусь. Бесконечно горжусь им. А зовут моего папу — Алексей Павлович Тыбинь.

Фото: Владимир Новиков / Вечерняя Москва

Будьте здоровы

Автор: Глеб Бугров

В столице продолжается вакцинация от коронавируса. Сделать прививку можно не только в поликлинике, но и в павильонах «Здоровая Москва», расположенных в каждом районе столицы. Как проходит процедура, на себе решил проверить юнкор «ВМ» вместе со своим приятелем Евгением Ставицким.

Возле павильона мы с Женей, признаться, немного поспорили, стоит ли прививаться от ковида. Он сомневался, я — нет. Наконец, уговорив его, решительно открываю дверь, вхожу внутрь. Не успеваем оглянуться, нас, как говорится, берут в оборот.

— Молодые люди, вы на вакцинацию? — окликает нас девушка в маске. Киваем.

— Сейчас заполните анкету о вашем состоянии здоровья, чтобы врачи понимали, на что им нужно при осмотре обратить особое внимание, — вежливо объясняет администратор стойки регистрации Илона Гарбазова. — Затем пройдете диспансеризацию. Если все в порядке и противопоказаний нет, в процедурном кабинете вам введут первый компонент вакцины.

Анкету заполняю быстро: я уверен, что здоров! Далее следуем от кабинета к кабинету разных специалистов. Осмотр, надо сказать, проходит весьма основательно. Сначала определяют рост и вес. Выясняю, что на самоизоляции изрядно прибавил в весе… Зато артериальное давление и уровень насыщения крови кислородом оказались в норме. Далее по списку — ЭКГ: жужжащий аппарат выдает кардиограмму еще до того, как я успеваю понять, что происходит.

Потом иду в процедурную, меня тут же усаживают на кресло и затягивают на руке жгут. Секунда — и пробирка с кровью уже отправилась на экспресс-тест. Если честно, команда медиков работала так быстро и слаженно, что мы даже не заметили, как пролетело время. Причем обследовали наше с Женей состояние здоровья очень внимательно. Наконец идем к терапевту Игорю Каменко, который должен вынести окончательный вердикт.

— Вы, молодой человек, сейчас абсолютно здоровы, но в анкете вы написали, что недавно болели бронхитом,— говорит мне врач. — Так что давайте-ка с прививкой немного подождем. Приходите через пару недель.

Вот это облом... Н-да. А вот Жене дали добро, никаких причин отказать ему в прививке у врача не нашлось. Уныло жду его в коридоре.

— Знаешь, я даже испугаться не успел, — делится приятель впечатлениями, выходя из кабинета. — Поставил подпись под согласием на медицинские манипуляции. Врач сказал, что через двадцать один день нужно сделать второй укол. А сама прививка… Тык — и все!

Вот как бывает. Я же его агитировал! Но хорошо же, что врач меня притормозил. Значит, подход здесь к здоровью людей ответственный, не для галочки. Обязательно вернусь и сделаю прививку! Потому что хочу быть здоровым.

Фото: Владимир Новиков / Вечерняя Москва

Лекарство от одиночества

Автор: Анна Лукинова

Пандемия COVID-19 выявила сущность современного человека: кто-то проявил себя сильным, кто-то — слабым, одни неустанно боролись, а другие сидели сложа руки. Сегодня мы воздаем должное врачам, ученым и исследователям, сделавшим все, лишь бы злосчастный вирус отступил. Однако говоря об одних героях, мы часто забываем о других, тех, что трудились в тени, на передовой локдауна, — о социальных работниках.

Татьяна Новиградова (фамилия героини изменена по ее просьбе — из скромности) социальной работой занимается уже одиннадцать лет. Среди ее подопечных — люди с ограниченными физическими возможностями, пожилые, одинокие или те, у кого есть близкие, но они далеко и не могут помочь. Со многими из своих подопечных Татьяна выстроила дружеские отношения, а для некоторых она и вовсе стала родной.

Чуткая, невероятно сильная и стойкая... Сегодня она признается, что ее будни в пандемию были насыщенными, но суровыми их не называет. 17 постоянных подопечных и еще несколько временных! И каждый нуждался в поддержке со стороны социального работника. Убраться у одного, принести продукты (порой на неделю вперед) или лекарства другому, третьему — помочь принять душ или поесть...

Слушая Татьяну, размышляю: почему же рядом с ее подопечными, которым так тяжело справляться со всем в одиночку, часть из них уже просто не могут встать, нет рядом родных? Да, бывает полное одиночество, но все же не так часто! На самом деле, поясняет Татьяна, есть вещи, о которых попросить родственников бывает трудно морально. Речь идет о восполнении каких-либо физиологических потребностей. И в таких ситуациях обращение в социальные службы — лучшее решение.

Подопечные социального работника нуждаются в индивидуальном подходе. Есть среди них женщина с ДЦП, которой крайне тяжело обходиться без посторонней помощи — трудности возникают с самостоятельным приемом пищи. Но Татьяна не подведет: принесет из дома суп, заботливо накормит.

Но и на этом функции социального работника не заканчиваются, долг профессии обязывает быть и психологом. Татьяна, как и ее коллеги, знает о своих подопечных все. С соцработником, который становится родным человеком, люди делятся переживаниями, воспоминаниями. Они — точно таблетки от одиночества. Волшебное лекарство, позволяющее не ощущать себя брошенным.

За день соцработнику нужно обойти массу точек: аптеки, магазины, квартиры. Можно взвыть от нагрузки! Но Татьяна с улыбкой заявляет:

— Да нет! Я жизнестойкий человек. Я воспитана спортом, который закалил мой характер.

А члены ее семьи с гордостью отмечают, что она действительно ничего не боится. И правда, отвечая на вопрос о сложностях работы в пандемию, она не стала жаловаться на трудности.

Свою работу в пандемию она оценивает так:

— Обошлось без эксцессов, все люди благодарные, доброжелательные. Они с пониманием и сочувствием относились к тому, что я делала.

...Официальный рабочий день соцработника заканчивается в районе шести часов вечера. Она возвращается домой, но работа ее продолжается: теперь нужно быть матерью и женой, да и о долге профессии забывать не приходится. Приготовить ужин, помочь детям с уроками, а затем обзвонить своих подопечных, чтобы принять их заказы. И целый день на ногах!

Пожалуй, основная сложность деятельности социального работника в пандемию состояла не в количестве обязанностей, не в объеме работы. Дело было в эмоциональной нагрузке. На профессионала наваливается все и сразу: помимо ставшего уже повседневным рабочего стресса, у человека развивается тревога за собственное здоровье, ведь при посещении такого количества мест за день риски заразиться возрастали. Татьяна говорит, что оставалось лишь... просто не бояться и верить в лучшее. Потому что от тебя зависят очень многие.

Поэтому героизм таких людей, как Татьяна Новиградова, не только в ставшем редкостью неравнодушии, но и в этой оптимистичной непробиваемости.

И это достойно огромного уважения.

Фото: Владимир Новиков / Вечерняя Москва

Заболели даже книги

Автор: Анастасия Павлова

Нет смысла спорить о том, оставит ли пандемия след в новейшей истории: событие нас изменило. Другой вопрос, насколько мы запомним преподнесенные вирусом уроки. Может, для того, чтобы помочь нашей памяти, а может, включая желание выехать на популярной теме, в новейшей литературе появились целые коронавирусные романы, повести, пьесы; качественные и не очень. В чем не откажешь теме коронавируса, так это в многообразии воплощения! Об этом и поговорим.

...в картинках. «Про маску, которая умела считать» Ло Си (пер. Анна Гудкова)

А почему, собственно, пандемия должна беспокоить только взрослых? Авторы серии «Карантинки» берутся объяснить происходящее малышам. Главная героиня книжки — медицинская маска; она считает предметы, но если сначала это коробки, шаги, ступеньки, то позже — больные, капли физраствора, минуты, дни...

В высшей степени наивная (снова!) и невинная история, но такими, наверное, и должны быть истории для маленьких. Лукавства в книге нет: правдиво сказано о том, что некоторые дети не такие сильные, могут не выздороветь, что для победы над вирусом требуется много средств, пусть в «Маске» это упрощенные «множество коробок и масок, которых даже не сосчитать». Стоит отметить и стильную рисовку книги, что для истории в картинках важно, как и текст.

...в легкой беседе. «Удаленно» Ю. Вафина и А. Шатрова

«Удаленно» не вызывает утомленного вздоха и мысли «опять». Возможно, это связано с тем, что эта книга не станет резко бесполезной после того, как закончится пандемийная история.

С одной стороны, это плюс, с другой — некоторый обман читательских ожиданий. Возникло недоумение: почему почти половина книги посвящена тонкостям корпоративного этикета и работе современных российских корпораций, пусть без экономических выкладок, только с наблюдениями, тем не менее? Вторая часть тоже немного слукавила. Видя подзаголовок «12 историй» ждешь как минимум художественно переработанный одним автором человеческий документ эпохи изоляции, а получаешь на деле небольшие зарисовки с реальными именами, которые не более чем иллюстрация к размышлениям автора.

Забавно, что это не раздражает! Можно рекомендовать «Удаленно» к прочтению, но надо знать, кому вы это советуете. Не пожалеете о потраченном времени, вопрос лишь в том, ищете ли вы каких-то невероятных эмоций в историях о людях во время коронавируса или неспешной беседы в баре, только бар — в вашей голове, а в руках — книга.

...в абсурде. «Сестра четырех» Е. Водолазкина

Драматургия прозаика — не то, чем можно удивить читателя в наше время, но цели удивить и нет, как видится. Кажется, она заключается в том, чтобы в очередной раз чему-нибудь научить черствого читателя: «[пьеса] посвящена пандемии, закрывшей на замок все мыслимые города и государства. Возникает дерзкая догадка: а может, дело не в вирусе? Может, оно как раз-таки в замке, желании его повесить?»

Оставим бесполезные злопыхания и вернемся к пьесе, опрометчиво названной «произведение в духе театра абсурда». Действие разворачивается в инфекционной больнице имени Альбера Камю, где в палате разместились Писатель, Фуги (доставщик пиццы), а позже — Депутат и Доктор. Есть также персонаж, чей иммунитет выстоял против COVID-19 — Сестра.

Кажется, пьеса была написана ради последней реплики Сестры: «Вот тут кто-то сказал, что все мы будем не те. <…> Так мы и были не те. Все. Ни одного настоящего. А, получается, снова будем не те? Он что… Ненормальный?» Занавес. К этой мысли, оглушающей и ясной, мы идем семьдесят или сто страниц, и только ради нее они написаны. Абсурдизм и нравоучения в пьесе будто детские (не написанные для детей, а написанные ребенком). Как говорится, наивность в «Сестре четырех» нестерпима.

Нельзя сказать, что книжки о коронавирусе надоели. Есть гораздо больше вещей, которых лучше бы в нашей литературе не было. Жаль, что не всякая книга, рожденная пандемией, способна ее пережить. Еще больше жаль те произведения, авторы которых решили спекулировать на теме апокалипсиса. Хотя, наверное, что-то в памяти останется. И от пандемии, и от ее литературы.

РЕПЛИКА

Ильяна Андреева, юнкор:

— У меня есть коллекция фотографий, где мои друзья сидят в телефонах во время нашей встречи. Кто-то на сообщения отвечает, кто-то делает селфи. Я, конечно, ничем не лучше, ведь тоже снимаю их на смартфон. Так и общались — в мессенджерах, сидя за одним столом...

До пандемии я однозначно предпочитала игры на ноутбуке или сериалы по телевизору прогулкам с друзьями. Ну а что, главные новости можно в социальных сетях посмотреть, а если что-то срочное — позвонить. Друзья разделяли мое мнение, а потому кто-то в нашей компании перед каждой встречей придумывал убедительные причины не встречаться сегодня, а мы с ним радостно соглашались. Поэтому с переходом на самоизоляцию я не переживала, что не смогу видеться с ними.

Мы освоили Skype и собирались каждый вечер, рассказывая последние новости. Думала — как здорово, можно вообще встречаться раз в год на дне рождения! Но оказалось, такой формат быстро надоедает. Видеть всех только в маленьком прямоугольнике экрана, сидеть несколько часов на одном и том же месте, так еще и без возможности тактильного общения — ни за руку взять, ни пощекотать, ни обнять... Ужас! После окончания самоизоляции мы решили встречаться минимум раз в месяц, не использовать телефоны без крайней необходимости и помогать друг другу избавиться от иглы социальных сетей.

И, жестко, больше никогда не общаться в Skype. Всем надоел такой формат.

Да, с первым пунктом было достаточно сложно, ведь у каждого есть свое расписание и найти в нем свободное время нужно так, чтобы оно совпало с расписаниями других. В прошлом месяце мы ходили на пикник, в этом — идем в аквапарк, а в августе планируем поход. Там то уж точно придется отказаться от всей электроники. А еще я сделала прививку — одной из первых в нашей компании. И ощущаю и защиту, и большую свободу, чем прежде.

Честно говоря, я столько нового узнала о тех, кто меня окружает, после того, как отложила в сторону телефон. И как-то стало понятно, что жизнь не ограничивается страницей в соцсетях. Она вообще не в ней, а снаружи! Есть столько интересных мест, которые можно посетить с друзьями, а мы зациклились на смартфонах и кафе с Wi-Fi. Жаль, что мы поняли это только тогда, когда потеряли возможность нормального общения. Придется наверстывать!

ЦИФРА

69 тысяч медицинских работников были задействованы в столице во время пандемии COVID-19 в 2020 году.