Киса обиделась: почему дети во всем винят родителей

Во всех неудачах, будь то проблемы на работе или в личной жизни, современные дети склонны винить своих родителей. «Вечерняя Москва» разбиралась, откуда взялась мода на детские «психологические травмы» и обиды.

В интернете регулярно натыкаешься на публикации и посты, рассказывающие, какие «непоправимые психологические увечья» нанесли авторам в раннем возрасте близкие родственники. Причем в кучу мешается все: и серьезные душевные раны, не зарастающие всю жизнь, и пустяковые огорчения, которые почему-то хранит наша память. Одновременно нарастает и другая тенденция: раздаются голоса родителей взрослых детей: «Наш сын совсем перестал с нами общаться, говорит, мы ему жизнь отравили »; «Мы столько сил и любви вложили, а дочь заблокировала нас в телефоне…»

«Вечерка» вместе с экспертами решила разобраться, что такое настоящая психологическая детская травма, которая калечит судьбу, а что — надуманные страдания, которыми мы пытаемся оправдать собственную никчемность.

Кто виноват

Авторство популярного нынче термина «токсичность» (токсичные люди, токсичные отношения) принадлежит психологу из Южной Калифорнии Сьюзан Форвард, которая в 1989 году в соавторстве с Крейгом Баком выпустила книгу «Токсичные родители». Издание стало бестселлером и задало новый тренд в американской психотерапии.

Впоследствии практика искать в своем детстве и отношениях с родителями корни всех проблем, с которыми человек сталкивается во взрослой жизни, стала общим местом. Легкий ответ на извечный вопрос: «Кто виноват?» — был найден.

Недодали

— Однажды папа наорал на меня за то, что я съела всю черешню, которую он купил, — рассказывает 36-летняя москвичка Яна З. — И не только наорал, но еще и подзатыльник отвесил. Это было в начале девяностых, все было дорого. Он, наверное, хотел и сам поесть, и маму угостить. А я все схомячила после школы. Но разве можно так обращаться с ребенком?! Теперь, когда я бываю в гостях у родителей, мне физически неприятно присутствие отца!

Яна уже полгода консультируется у психолога, который помогает ей раздуть болезненные воспоминания детства до вселенских масштабов. Оказывается, родители у нее — прирожденные садисты: заставляли ходить в музыкальную школу! Не разрешили завести собаку! Обещали купить компьютер — и не заработали! Страшно предположить, какие еще смертельные обиды откроются на Янином пути к самопознанию под чутким руководством «специалиста»… Нащупав нездоровые установки в глубине собственной души, человек начинает испытывать море негативных чувств в сторону родителей. Почему не научили?! Или научили «коряво»?! Всем хочется образцовых маму с папой: чтобы они были самые мудрые, добрые и великодушные. Но идеальных семей не бывает.

Польза негатива

Строго говоря, у каждого найдется затаенная детская обида. Например, хотел человек игрушку, а ему не купили. Или хотел доесть банку варенья до дна, а мама запретила, отшлепала. «Трагедия» эта на самом деле выеденного яйца не стоит, но остался разбег между сиюминутной потребностью и родительским запретом. В первой детской системе координат родитель — источник абсолютного блага. И вдруг — неприятный сюрприз — варенье запретили!

— Когда родитель одноразово или пару раз оступился в процессе воспитания — накричал на дитя, отшлепал, это вряд ли будет иметь фатальные последствия для ребенка, — говорит семейный психолог Наталья Панфилова. — Если взрослый человек спустя годы мусолит в памяти пару негативных эпизодов из детства, ему нужно задать вопрос в первую очередь самому себе: «Почему я вспоминаю только это, отметая хорошее?» Это похоже на классический перенос: когда у человека не ладится что-то в жизни, ему хочется разделить свои неудачи с кем-то, и под руку попадаются самые близкие и беззащитные люди — мама с папой.

Столкновение с запретами и указаниями — необходимый элемент взросления, отмечает Наталья Панфилова. Совать пальцы в розетку или переходить улицу на красный свет действительно нельзя, это общие правила, которые не «злобный» родитель придумал. Но именно он первый, кому приходится эти правила нам объяснять. И именно на него обрушивается первый «удар» детских обид. Если ребенок не повзрослел, он продолжает дуться на маму с папой и в зрелом возрасте.

Фото: www.sxc.hu

Семейные драмы

Однако есть и такие стили родительского поведения, которые с очень большой вероятностью нанесут ребенку серьезный психический ущерб.

— Травма в классическом определении — это такое событие в жизни человека, которое по силе воздействия превосходит его душевные ресурсы, — объясняет психолог Анастасия Пономаренко. — То есть у нас не хватает никаких мощностей противостоять болезненным обстоятельствам. В детстве психика, конечно, гибкая. Но у маленького человека еще нет опыта: не сформировались механизмы, которые помогают противостоять превратностям судьбы.

Наилучший способ «причинить» ребенку «добро» на всю жизнь, по словам психолога Натальи Панфиловой, это — повторяющееся обесценивание. Например, родители регулярно критикуют, унижают свое дитя: «не так стоишь, не так сидишь, ты плохой ребенок, соседский мальчик лучше, твоя одноклассница — молодец, а ты — двоечник». — Перечень вариантов может быть бесконечным. Подставьте свой вариант, как говорится. Еще хороший способ довести ребенка до ручки: вместо того чтобы прислушиваться к его желаниям и мечтам, родители навязывают свою модель успеха. Дитя кричит, что хочет петь, танцевать, рисовать, но его принципиально не слышат и таскают на спорт, чтобы вырастить олимпийского чемпиона.

Экстремальный вариант: у ребенка требуют непременно высоких результатов. Если не сдашь ЕГЭ, домой не приходи. Каждый год после выпускных экзаменов мы читаем в СМИ о случаях подростковых суицидов — это последствия именно такого «заботливого» родительского обращения, — считает Наталья Панфилова.

В свою очередь, психотерапевт, психиатр-нарколог Василий Шуров отмечает, что у его пациентов насилие возглавляет топ детских травм.

Фото: Pixabay

— Как правило, автор этого насилия — глава семьи. Он злоупотребляет алкоголем, уходит-приходит, когда ему хочется, избивает мать, детей, орет и так далее. Если участник этой пьесы — сын, то он пытается защитить маму и тоже попадает под горячую руку отцу. Дочь обычно присоединяется к матери и пассивно страдает. У многих детей развивается чувство полной беззащитности.

Иногда родители объединяются и наказывают ребенка вместе. Что происходит с таким ребенком в зрелом возрасте? Здесь многое зависит от пола. Мальчик часто вырастает в агрессора. У него два-три развода за спиной.

Крайне негативные отношения с бывшими женами — и с женщинами вообще. Девочки — сами становятся жертвами. Крайне закрытые, боятся совершать ошибки, чувствуют себя недостойными любви и стараются ее покупать — любыми способами. Кто-то становится зависимым от алкоголя, кто-то — от других психоактивных веществ, и в результате все оказываются у нас на приеме, — говорит врач.

Жизнь продолжается

— Человек в принципе так задуман природой, чтобы в раннем возрасте получить некоторую порцию тумаков — как прививку от неурядиц, которые ему предстоят во взрослой жизни, — говорит психолог Наталья Панфилова. — Во все времена мужчины уходили на войну, отец мог не вернуться — и вот, пожалуйста, детская травма. Мама могла умереть родами: материнская смертность была очень высокой. Тогда ребенка усыновляли ближайшие родственники — опять травма.

В этом «горниле» происходила естественная закалка характера. Юная психика очень гибкая, адаптивная. Дети реже страдают, например, посттравматическим стрессовым расстройством (психическое заболевание, которое развивается после сильных эмоциональных потрясений). Американские ученые Скотт Лилиенфельд и Стивен Линн в книге «50 великих мифов популярной психологии» приводят такой пример: 15 июля 1976 года 26 калифорнийских школьников от 5 до 14 лет стали жертвами похищения — бандиты захватили школьный автобус.

Преступники заперли детей в металлическом грузовом контейнере, который потом засыпали землей для маскировки. Более суток заложники были похоронены заживо. После освобождения ребята были в шоке: плохо спали, мочились по ночам. Два года спустя все дети вернулись к нормальной жизни. И хотя потом, уже в зрелом возрасте, многие признавались, что их мучают кошмары и панические атаки, но роковых повреждений психики эта драма никому не нанесла. Все прожили среднестатистическую жизнь рядовых американцев.

Также в среде психологов десятилетиями дискутируется вопрос: как на маленьких людей влияет развод родителей? Мол, дети в распавшихся семьях травмируются на всю жизнь. Первой внесла ясность в это обсуждение клинический психолог Джудит Валлерстайн в шестидесятые годы. Она долго наблюдала 59 разведенных семей и обнаружила, что у отпрысков таких семей с возрастом возникает множество трудностей — в работе, в установлении связей, а особенно в личной жизни.

Фото: Pexels

Однако на рубеже тысячелетий другой психолог — Мэвис Хетерингтон — повторила опыт Валлерстайн: она изучила целых 1400 постразводных ячеек общества и получила более точные данные: расставание родителей коверкает будущую жизнь только 20–25 процентов детей. Остальные полностью восстанавливаются в течение шести лет после драматического события. Ведь жизнь продолжается.

ЦИФРА

43 % российских подростков 14–18 лет не делятся своими переживаниями с родителями из-за того, что те пытаются их контролировать. Таковы данные последнего опроса, проведенного сетью «ВКонтакте» и агентством ResearchMe.

КСТАТИ

Психологические травмы, полученные в детском возрасте, приводят к изменению структуры головного мозга. К такому выводу пришла группа немецких ученых.

Психологи и нейрофизиологи из Мюнстерского университета провели сканирование головного мозга 110 человек в возрасте от 18 до 60 лет с диагнозом «глубокая депрессия». Потом всех пациентов опросили о том, подвергались ли они психологическому и физическому насилию в детстве. У людей, которые признались, что терпели скверное обращение в нежном возрасте, обнаружились вредные изменения в тех участках головного мозга, которые отвечают за эмоциональную сферу. Такие люди оказались более подвержены депрессии и труднее поддавались излечению.