Трубачи: отец-основатель

ОБ ОРКЕСТРЕ ЗАБЫЛИ

Все последние шесть месяцев мы кропотливо изучали документы и вели поиск тех, кто мог бы пролить свет на судьбу пропавшего оркестра. Нам удалось узнать много нового. Откликнулась Московская консерватория, отозвались внучка Владислава Блажевича — 74-летняя Ирина Сергеевна Глуховцева, родственники музыканта оркестра — трубача Фомы Воеводина, который попал в плен и вернулся живым. Нашлась дочка музыканта Сергея Бурцева, связь с которой у детей музыкантов (по воспоминаниям которых мы реконструировали эту историю) была потеряна. Откликнулись ветераны, общественники, поисковики.

Вряд ли мы сможем установить судьбу всех оркестрантов-героев поименно и узнать подробности их гибели. Но мы докопались, кажется, до ответа на главный вопрос: почему об оркестре после войны забыли на долгие годы и только спустя 30 лет создали на месте пустовавшей долгое время музыкальной ниши современный Государственный духовой оркестр России. Ключом к отгадке оказался отец-основатель Государственного духового оркестра Союза ССР, композитор, профессор Московской консерватории, общественный деятель Владислав Блажевич.

Только такой человек, как Владислав Михайлович, мог создать в то время главный духовой оркестр страны. «ВМ» выяснила: Блажевич был особой фигурой в музыкальном мире, можно сказать, даже политической.

Свой коллектив он собрал в 1937 году по личному распоряжению Сталина. Там, как мы и писали, и в самом деле было порядка 100 человек, 91 — по числу инструментов — точно. «ВМ» обнаружила список музыкальных инструментов, числившихся в имуществе Госдуха, как сокращенно в те времена называли оркестр. Чем больше узнаешь об отце-основателе оркестра, тем меньше начинаешь удивляться тому, что с его уходом из оркестра в 1939 году, по болезни, коллектив вошел в черную полосу — просто некому было подхватить дело. А когда в 1942 году Владислав Михайлович умер, некому было заново его создавать, да и не из кого, да, возможно, уже после вой ны — и незачем.

Профессор Блажевич пережил свой оркестр всего на полгода: оркестранты, как уже известно, погибли в «Вяземском котле» в октябре 1941 года, Владислав Михайлович после тяжелой болезни скончался 10 апреля 1942 года. Могилы музыкантов вовсе не существует, могиле же Владислава Блажевича, которая находится на Введенском кладбище, грозит забвение…

ПОСЛЕДНЯЯ ВНУЧКА

Это не дает покоя единственной родственнице Владислава Михайловича — его «последней внучке», как она сама представилась, Ирине Глуховцевой.

Внучка Блажевича сама позвонила в «Вечёрку», чтобы попросить об установлении патроната над могилой деда, и попросила концертную фотографию своего деда с оркестром. «У меня такой почему-то нет», — посетовала внучка композитора.

Мы увеличили снимок, вставили в рамку и отправились к ней в гости.

…К нашему приходу внучка Блажевича уже знала, куда его повесить. Портрет занял почетное место на стене гостиной, вернее, единственной комнаты в скромной квартире Ирины Глуховцевой.

Вы жили вместе с дедушкой?

Наша семья обитала на Зоологической улице, которая тогда называлась Кабанихиным переулком. У нас была большая четырехкомнатная квартира в старом доме.

В нашей семье было восемь человек: дедушка, бабушка, мама, папа, брат, я, прабабушка и еще тетя Лиза.

Тетю Лизу наша семья просто подобрала на улице — она умирала от туберкулеза. Взяли к себе, так она у нас и жила.

Она была худая, седая, потом так и умерла от своей болезни. Такой добрый дом у нас был. Дед еще все время приглашал своих студентов домой и их всех подкармливал.

Каким дед запомнился?

За дедушкой я наблюдала издалека. Я помню, у нас в гостиной стояли буфет и пианино. Из буфета бабушка брала графинчик и наливала дедушке перед обедом маленькую стопочку. Всегда.

Это был ритуал. А однажды что-то замешкалась и забыла, а стол уже накрыт, и дедушка собирался за него садиться, смотрит — а стопки нет! И вдруг как грозно крикнет: «Адля!» Бабушка по интонации все поняла, засуетилась, достала графинчик, налила ему стопочку. Меня тогда очень удивило слово «Адля», я не поняла, что он сказал. Потом я от родителей узнала, что дедушка бабушку Адлей звал. А она — Александра Федоровна.

Еще помню, в самом начале войны, когда дедушка еще был жив, вдруг разорвался снаряд во дворе. Окно распахнулось, разбилось вдребезги, и начались звонки в дверь жуткие. Бабушка кричит: «Ой, это, наверное, немцы пришли, не открывайте дверь!» А дедушка решительно, бесстрашно пошел открывать дверь врагу, распахнул… и в дом ворвалась стая кошек! У нас звонок был с веревкой, а кошки жили на чердаке, испуганные взрывом, они кинулись на нашу дверь, повисли на этой веревке. И я как сейчас помню: дедушка открывает дверь, и стая кошек его чуть не сбила с ног. Выгнать их было целое дело — искали по всей квартире.

Порядки в дедушкиной семье были строгие: нас с братом до 15 лет в девять вечера спать укладывали.

Постоянно нам диктовали: туда не ходить, с этими не общаться — не вашего круга. У мамы сохранился еще такой снобизм — она никогда не ела на кухне, дескать, это место прислуги.

Как изменилась жизнь семьи с уходом ее главы?

Я помню, что каждый год 10 апреля, в день смерти деда, бабушка выла. У них была какая-то любовь невероятная. Бабушка прожила довольно долго — до 86 лет.

Она мне ничего про дедушку не рассказывала. Вообще, мной занимались в основном бабушка и прабабушка.

Помню еще, что после смерти деда много лет спустя Арам Хачатурян дважды в год — в день рождения деда и в годовщину смерти устраивал вечера памяти Владислава Блажевича в Центральном доме работников искусства и приглашал маму. Это продолжалось несколько лет, пока не стало самого Хачатуряна.

Музыканты еще в семье остались?

Нет, на дедушке музыканты в семье закончились. Я — скорее в отцовскую уже породу. Хотя мама пыталась меня учить игре на фортепиано.

Как сейчас помню, играешь гамму двумя руками: левая идет как аккордная, а правая — основная. То есть одна рука играет одно, другая — другое. А у меня руки только синхронно работают!

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

Могиле композитора Владислава Блажевича на Введенском кладбище грозит забвение

За могилой на Введенском кладбище Владислава Блажевича некому ухаживать.

Внучка композитора Блажевича Ирина Глуховцева — пожилой человек: у нее больные ноги, с огромным трудом она выбирается на кладбище раз в год, в день смерти деда, 10 апреля. На могиле наводит порядок ее подруга, но она тоже уже немолода.

Кстати, памятник композитору тот самый, что установила его вдова в 1942 году на свои деньги.

ДЕТАЛИ 

■ Владислав Блажевич внешне был похож на Шаляпина. Федор Шаляпин, кстати, тоже отмечал это сходство и звал Блажевича «мой младший братишка».

■ Родной брат Владислава Блажевича — Федор Михайлович первым сыграл в кино Дон Кихота. До революции Федор Блажевич с семьей уехал в Австралию. По словам внучки Владислава Михайловича, связь с ними потерялась.

Как реконструировали события

Напомним, история получила огласку благодаря усердиям ныне покойного Дмитрия Дмитриевича Ромашкова, сына музыканта-тубиста оркестра Дмитрия Григорьевича Ромашкова.

Дмитрий Ромашков-младший на протяжение почти 30 лет тщетно обивал пороги архивов, Министерства культуры, Московской филармонии, столичного правительства в поисках хоть какой-то информации об оркестре, в котором работал его отец.

С помощью Дмитрия Ромашкова-младшего и дочерей кларнетиста Константина Хомицкого Людмилы, Ларисы и Зои мы восстановили события последних трех месяцев в жизни оркестрантов.

Проследили их путь от Цирка на Цветном бульваре, откуда они уходили воевать, до вяземских окопов. Предположительно, в 7 км под Ельней оркестранты могли погибнуть.

Мы даже не знаем, была ли у музыкантов бронь, пошли они провожать или воевать. Сведения рознятся. Ясно только, что инструменты им там так и не понадобились.

Читайте также:

Акция «ВМ»: трубачи

Трубачи: мы продолжаем поиски

Акция «ВМ»: ищем пропавший оркестр