Актриса Екатерина Волкова: Встаю, иду и делаю

Екатерина Волкова, известна зрителям не только по ролям в фильмах и телесериалах. Театры видели работы актрисы и в антрепризных спектаклях.

Биография моей собеседницы — актрисы Екатерины Волковой — ярче, интереснее самого закрученного сюжета любого фильма, во всяком случае, из тех картин, которые видел я.

— Екатерина, мне кажется, пришло время экранизировать вашу жизнь: столько в ней было трагедий, интриг, любви… Ну как минимум пора садиться за написание автобиографии.

— Я думаю, всему свое время. Но сейчас настолько насыщенная у меня... скажем так, профессиональная история — все, что связано с кино, телевидением и театром — что не до воспоминаний. Но придет время, и когда-нибудь я, наверное, возьмусь за мемуары. Потому что действительно некоторые эпизоды моей жизни — это как захватывающее кино…

— Абсолютно. А вы ведь и музыку к байопику написать можете, кстати.

— О, музыка для меня — это такая отдушина! Вот, представьте, я наработалась, налеталась, наснималась вволю, а дальше у меня — концерт. И это называется «мечты сбываются», ведь я в детстве мечтала стать певицей. Более того, по первому образованию я дирижер хора. Но так сложилось, что востребована больше как киноактриса. Мой хештег — актриса, которая поет.

Мало того, еще и сочиняет песни. И в каждой из них я создаю образ женщины, находящейся в разных жизненных ситуациях: мои песни о том, что меня больше всего волнует в тот или иной момент жизни. Когда меня спрашивают, какую из песен я люблю больше, я честно отвечаю, что они все дороги мне одинаково, ведь каждая — это отражение определенного периода моей жизни.

— Вы песни легко пишете?

— Я вам откровенно скажу: я очень переживаю, когда не сочиняю, а такое случается… Понимая, что муза не приходит, думаю с ужасом: «Неужели я больше никогда ничего не напишу?» Я понимаю художников, которые в такие моменты страдают, уходят в запои… Множество тому примеров.

Но, слава богу, есть дети, которые держат меня от отчаяния и подобных падений. Да и родителям моим спасибо, которые одарили меня способностью вытаскивать себя за шкирку, подобно Мюнхгаузену, из самых отчаянных ситуаций. А может, я должна благодарить за это мощную руку моего ангела-хранителя, не знаю. Но факт остается фактом: что бы ни случилось, я встаю, иду и делаю…

— Вы когда слово «запои» произнесли, я вспомнил, что был эпизод, о котором вы рассказывали в одном из интервью: как вы на пробы пришли подшофе. И не прошли их по этой причине. Вы не знали, что у вас будут пробы?

— До сих пор режиссер Аня Меликян вспоминает это... Слушайте, ну, разное случается в жизни! Представьте, я одна в Москве, мне не на кого было положиться, у меня же здесь нет родственников, нет «мохнатой лапы», которая бы меня пихала или продвигала… Нет и московской квартирки, которая досталась от родителей… Зато у меня есть гордость, возможно, совершенно ненужная, которая мне очень мешает.

Или это гордыня, не знаю… Я могла хлопнуть дверью, потом выть в подушку, но затем встать, возродиться как птица Феникс и пойти дальше. Не обходилось при этом без каких-то срывов, ведь я обычный человек.

Фото: Пресс-служба Дома-музея Булгаковский дом

— Вы когда сказали о себе: актриса, которая поет, у меня мгновенно возникли ассоциации с хитом «Женщина, которая поет» Пугачевой… Алла Борисовна действительно ваш кумир?

— Да, мы познакомились с ней на премьере фильма, который она представила. Поскольку до этого я много раз мысленно рисовала себе нашу встречу… В общем, я расплакалась и все такое… Понимаете, мои первые уроки актерского мастерства — это песни в ее исполнении.

Забавно, что в спектакле «Мастер и Маргарита» я Маргариту играю уже 20 лет. Это роль, о которой мечтала Алла Борисовна и которая ей очень близка, она говорила об этом. Она, на мой взгляд, не просто певица, она драматическая певица, потому что каждая ее песня пронизана откровением, это женская исповедь, боль, пережитая ею.

— И этим она вам особенно близка, я правильно понимаю?

— Знаете, я часто слышу: ой, так много мужей у вас было, ну как же вы так... Да, люди любят осуждать. Конечно, одна-единственная любовь — мечта, наверное, любой женщины: встретить своего человека один раз и на всю жизнь… Но такое бывает только в сказках, а в реальности — очень редко. И когда я вижу стариков, которые, пройдя всю жизнь, смотрят друг на друга влюбленными глазами, я хочу упасть перед ними на колени...

В жизни же случается все: любовь, расставания, трагедии, предательство. Но ведь это и есть опыт, который, накапливаясь, превращается в мудрость. Зато потом ты можешь играть самых разных героинь, пользуясь этим опытом, как художник — красками. И зритель, глядя на твою игру, поверит тебе. Это очень важно в моей профессии.

— Вы сказали, вам приходится слышать осуждение в свой адрес за то, что у вас было много мужей. Но три мужа — это как бы…

— ...еще не финал, я надеюсь! (Смеется.)

— Я в том смысле, что три — разве это много? Многие умудряются прожить всю жизнь с одним супругом, но при этом мы знаем, особенно если говорим про актерскую среду, сколько там за рамками брака всяких приключений. Это что, какая-то новая мораль: нельзя, чтоб было много мужей?

— Это, наверное, наследие советского времени, мы же помним: семья — ячейка общества, КПСС стояла на ее защите, не дай бог, разведешься, тебя из партии выгонят...

— Вы как-то, вспоминая те же советские времена, говорили, что Олег Янковский и Александр Абдулов вместо «здрасте» женщин взасос целовали, и это было нормой. Сейчас, мне кажется, эти правила игры изменились.

— Думаю, да. Зато сегодня я не могу назвать никого, равного по масштабу личности Абдулову или Янковскому. Сейчас таких нет. Их же не зря все обожали. Вот скажите, кто сейчас может сыграть барона Мюнхгаузена так, как сделал это Янковский? Саша Петров?

Фото: Пресс-служба Дома-музея Булгаковский дом

— Саша Петров, мне кажется, может сыграть кого угодно.

— Я очень люблю Сашу. Просто… Кого сопоставить, кого сравнить с Олегом Ивановичем и Александром Гавриловичем? Вот с кем сыграть любовь? Я бы хотела — с такими актерами, как они. Особенно когда вспоминаю, что я высокая…

— Уточню, «высокая» — это сколько?

— Один метр 74 сантиметра. И когда мне попадается невысокий партнер, я смотрю на себя потом в фильме и вижу — я сутулюсь…

— А режиссеры у нас тоже измельчали?

— Вот меня спрашивают: «Почему вы не идете служить в театр?» Это что значит? В 11 часов у тебя репетиция, скажем, до часу. Потом перерыв. Потом, в 7 часов вечера, спектакль. У тебя нет времени ни на семью, ни на то, чтобы встречать рассветы и провожать закаты, нет времени жить...

К тому же я не могу назвать театр, в котором хотела бы служить… Вот ушел Марк Анатольич Захаров, мой мастер, и Олег Палыч Табаков, многие большие режиссеры ушли…

— У нас сейчас очень любят эпатаж, который не подкреплен и не оправдан материалом. Просто чтобы «а-а-а!» сказали. «Боже, там голые! Там практически оргии на сцене! Ах! Ох!»

— Вот к такому театру я точно не хочу иметь отношения. Знаете, мне достаточно играть несколько антреприз ради того, чтобы «услышать» гробовую тишину в зрительном зале, когда я произношу монолог, чтобы видеть, как зритель заплакал…

— Мне кажется, вы сейчас, может быть, сами того не желая, обидели и Константина Богомолова, и Кирилла Серебренникова, и целую плеяду других модных режиссеров.

— У каждого свой театр. Просто я не хочу тратить свою жизнь на что-то подобное, вот и все.

— Хорошо. А сериалы? Многие считают, что они это как раз низкий жанр, в отличие от полного метра.

— Ну, сейчас-то уже нет… Другое дело, что на Западе предпочитают снять хороший сериал, чтобы потом заработать, а у нас наоборот — заработать, а потом снять… Я вот это не очень люблю. Мне интересно, когда режиссер ставит задачу, требует, ищет. Сейчас большая проблема прежде всего сценарий. Но когда есть адекватные партнеры, адекватный режиссер, который это тоже понимает, мы собираемся вместе и принимаем решение: «В жизни так не говорят, поэтому давайте сценарий очеловечивать!»

— Вы сейчас, когда этот пример приводили, в голове держали какой-то сценарий? Или сериал?

— Да. Но я опять же не хочу никого обидеть. Вы знаете, я сейчас перечитываю Лимонова (писатель Эдуард Лимонов был третьим мужем Екатерины Волковой. — «ВМ») и понимаю, почему я его полюбила и почему до сих пор люблю.

— А как-то изменилось отношение к нему, бывшему супругу, отцу ваших детей, после того как он ушел в мир иной весной 2020 года?

— Нет, я до сих пор, могу сказать совершенно честно, нахожусь с ним в постоянном диалоге. И понимаю, конечно, что его не переспоришь… И слава богу, что остались его книги, стихи, ведь именно с их помощью я до сих пор пытаюсь в этом человеке разобраться. Для меня это очень важно, ведь я нахожу его отражение в наших детях.

ДОСЬЕ

Екатерина Юрьевна Волкова родилась в Томске. В 1997 году поступила в РАТИ на курс Марка Захарова. Позже окончила ГИТИС и начала активно принимать участие в антрепризных постановках лучших театров страны.

В фильмографии актрисы около 60 работ, в том числе в таких проектах, как «Паук», «Штрафник», «Каменное сердце», «Ночные стражи», «Родина». Воспитывает троих детей.