Война за правду: почему сражения Великой Отечественной войны продолжаются на полях истории

30 сентября стало известно, что Россия вернет Австрии 2400 архивных документов, перевезенных на территорию нашей страны после войны. Тем временем в Праге местные жители приняли решение демонтировать памятник советскому маршалу Ивану Коневу, чьи войска освобождали столицу Чехии.

Почему все чаще звучат призывы пересмотреть роль СССР в победе над фашизмом — об этом рассуждали эксперты в эфире сетевого вещания «Вечерней Москвы».

Чем же объясняются полярные точки зрения на причины начала Второй мировой войны, возможна ли в историческом сообществе единая трактовка событий и стоит ли ожидать сенсаций в будущем? По мнению кандидата исторических наук, преподавателя истории РГГУ Ивана Белоконя, сама дата начала Второй мировой войны вызывает вопросы. Для Польши 1 сентября 1939 года — день нападения Германии, безусловно, скорбная дата истории. Однако для Китая, например, война с Японией, которая не прекращалась и после календарного начала Второй мировой, шла с начала 30-х.

— Вероятнее всего, польское руководство просто отрабатывает деньги, поступающие им на карточку из-за океана, а также в очередной раз хочет привлечь к себе внимание, сделать хайп на вопросах толкования общей для всех нас истории. Я разделяю точку зрения историка Владлена Шубина, что мировая война начинается, когда определены фронты и цели участников. Тогда нападение Германии на Польшу — всего лишь конфликт двух стран, — рассуждает историк Белоконь.

Отвечая на вопрос о причинах, по которым в Польше не захотели приглашать на годовщину президента Путина, старший научный сотрудник Научно-исследовательского центра фундаментальных военно-исторических исследований Сергей Половецкий отметил, что на какие-то события не стоит ездить, даже если поступило приглашение. Решение польских властей явно политически мотивировано.

Историки этой страны не раз высказывали точку зрения, что Сталин фактически равновелик Гитлеру и несет такую же ответственность за развязывание войны.

— При этом, — отметил Сергей Половецкий, — польские историки почему-то забывают, что на пять лет раньше подписания Пакта Молотова — Риббентропа руководитель Польши Юзеф Пилсудский подписал с Гитлером точно такой же пакт о ненападении. Отношения Германии и Польши далеко не были враждебными. Мир не черный и не белый — он серый.

Историк и публицист Борис Соколов отметил, что официальная причина, по которой российский лидер не был приглашен, в сущности, не имеет отношения к событиям 80-летней давности.

— Путина не позвали из-за Украины и Сирии. Польское руководство негативно оценивает эти векторы российской политики. Так что прямо о виновности России в начале Второй мировой войны сказано не было. Тем более что пригласили Германию, — отметил Борис Соколов.

По его словам, в нашей стране этот вопрос так остро воспринимается, потому что победу в вой не стремятся сделать частью нашей национальной идентичности.

На политической мотивации современных политиков и историков Польши и стран Прибалтики настаивал и общественный деятель Эрнест Макаренко.

— Они никогда не будут приглашать Россию и ее руководителей, поскольку желают, чтобы мы унижались и постоянно просили бы прощения, — убежден он. — А нам не стоит идти на поводу.

— Сегодняшняя демонизация России Польшей и бывшими прибалтийскими республиками — часть многолетней политики по искажению истории. Так, еще в советское время на Западе набирал силу подход, при котором сражения в Африке, в частности сражение за ЭльАламейн между английскими частями генера- ла Монтгомери и немецкими танкистами фельдмаршала Роммеля в Северной Африке, оценивалось важнее, чем, например, Сталинградская битва. Что, разумеется, даже по количественным показателям соотношения сил и потерь в корне неверно. Сегодня они говорят, что СССР не победитель, наравне с союзниками, но один из главных виновников. Вспоминая о Пакте Молотова — Риббентропа, уместно сказать, что Гитлер хотел отправить в Лондон Геринга с той же целью — заключение договора, которое помогло бы избежать войны на два фронта. Просто Гитлер решил сначала разобраться с Англией, потому и послал Риббентропа первым в Москву. Гитлер с начала своего прихода к власти говорил о мировом господстве. Разве неподписание Пакта решило бы эту проблему? — отметил кандидат военных наук Иван Малевич.

Директор историкокультурного поискового центра «Обелиск» Василий Петров предложил точки консенсуса в оценке исторических событий искать на поле адекватности.

— После ряда исторических событий, у польской элиты сформировался определенный комплекс неполноценности. Поэтому перед началом Второй мировой войны Польша имела территориальные претензии к своим соседям, — отметил Василий Петров.

Эксперты сошлись во мнении, что точка в спорах историков никогда не будет поставлена, потому все споры об «исторической правде» необходимо сводить к научным изысканиям.

Памятники в освобожденных Красной армией странах, пострадавшие от атак вандалов

Эстония. Монумент павшим во Второй мировой войне

Бронзовый солдат был демонтирован с холма Тынисмяги и установлен на Военном кладбище столицы Эстонии 30 апреля 2007 года.

10 августа 2009 года неизвестные нарисовали цветным маркером на задней стороне памятника и на мемориальной плите фашистскую символику, сопроводив ее оскорбительными призывами.

26 сентября 2009 года вандалы облили памятник неизвестным веществом серебристо-белого цвета. Что интересно, информация об этом происшествии поступила в СМИ лишь 10 октября.

А 12 марта 2012 года неизвестные вандалы осквернили памятник, облив его белой краской.

Латвия. Памятник освободителям Риги

В 1990-х годах монумент трижды пытались взорвать правые радикалы. Националистически настроенные группировки неоднократно предпринимали акты вандализма против памятника.

3 февраля 2014 года неизвестные воздвигли возле памятника деревянную виселицу и выложили соответствующие фотографии в интернете. Не раз в парламент поступали предложения вынести на рассмотрение вопрос о сносе памятника.

В октябре 2017 года на сайте общественных инициатив вновь начался сбор подписей за демонтаж монумента. К марту 2019 года она набрала необходимые 10 тысяч подписей. После этого петиция была направлена на обсуждение в комиссию Сейма Латвии по иностранным делам.

Польша. Памятник советско-польскому братству по оружию

Первую попытку уничтожения памятника предприняли в 1992 году. Однако большинство жителей Варшавы высказались против этого решения.

С 2007 года правые политические партии развязали информационную войну против памятника.

В ночь с 17 на 18 сентября 2010 года неизвестными был совершен акт вандализма: скульптуры воинов были облиты краской, на фасад памятника нанесли оскорбительные надписи.

В ноябре 2011 года памятник был демонтирован — по официальной версии, в связи с планами по восстановлению на прежнем месте после строительства линии метро.

КОММЕНТАРИИ ЭКСПЕРТОВ

Фальсификация — это подмена понятий

Юрий Никифоров, доцент кафедры новейшей отечественной истории МПГУ:

— Важно отметить, что термин «фальсификация» несет дополнительную смысловую нагрузку: говоря о фальсификации, мы чаще всего имеем в виду сознательный отказ от стремления к истинному описанию прошлого. Для фальсификатора главными оказываются не научные цели, а идеология, политика, а не поиск истины. К числу способов фальсификации следует отнести введение скороспелых понятий. Например, в современной российской исторической литературе идет утверждение термина «Ржевская битва» для обозначения сражений 1942–1943 годов, которые вели войска РККА против немецкой группы армий «Центр». Внедрение термина идет без полемики на военнотео ретическом уровне, где понятия «битва», «сражение», «бой» имеют определенный смысл, и решает исключительно идеологические задачи: навязать обществу образ «Ржевской мясорубки» как символ бездарности советского командования и пренебрежения жизнями солдат. Другим способом фальсификации являются манипуляции вокруг отдельных личностей. Примером является генерал Власов, который, вопреки своей реальной роли марионетки рейха, из третьестепенной фигуры превращен почти что в одного из ведущих деятелей российской истории ХХ века. Характерно, что история Власова и его «армии» подается фальсификаторами в русле современных ревизионистских представлений: рассматривая «сталинизм как наистрашнейшее, что было за всю российскую историю», а Власов в «борьбе с этим игом решил использовать немцев».

Работа конспирологов

Сергей Соловьев, редактор журнала «Скепсис»:

— Когда идея о том, что государство должно иметь политику по отношению к исторической памяти, становится государственной политикой, тогда и начинаются войны памятников. Если общество не контролирует режиссируемую государством политику памяти, если сама эта политика не является результатом широчайшей и, как правило, весьма болезненной общественной дискуссии и общественной борьбы — если этого нет, то мы имеем дело с идеологической политикой. И, конечно, с конспирологией, которая очень выгодна в этом смысле, потому что позволяет после выстраивания двухходовой схемы объяснить все мироздание. У конспиролога всегда есть преимущество — он все знает. Но конспирологическую схему легко вывернуть наизнанку. Это прекрасно иллюстрирует история провала попытки сформировать такую политику в Российской империи, во многом, насколько я могу судить, ориентировавшейся на немецкий опыт. Она очень активно использовала ту самую конспирологию — теория заговора стала государственной идеологемой с определенного момента. И эта идеологема заговора — как прекрасно показал в своих работах историк, профессор Борис Иванович Колоницкий, ударила по самой системе потом, потому что действия власти оказалось очень легко объяснить в духе немецкого заговора во время Первой мировой войны. А это стало одной из причин Февральской революции. История, безусловно, имеет этическое измерение. И как раз оно — а что еще? — имеет воспитательное значение. Но если мы говорим о роли символов, то есть два разных подхода к работе с ними. Один — в духе собаки Павлова: «ток дали — слюна пошла». То есть если ты увидел определенный символ — красную звезду, красное знамя, свастику, у тебя наступает неотрефлексированная реакция. Когда речь идет о действительно реальном, тяжелом историческом опыте, это может быть неизбежно. Но если мы говорим о формировании исторической памяти, которым занимается не государство, а историки, то задача историка состоит в том, чтобы сделать подобную реакцию, даже если она уже есть, в обществе отрефлексированной.

Читайте также: Лев Толстой стал символом МГИМО