Дорогие москвичи, доброй ночи...

5 июня. Время - час ночи. За окном начинает тарахтеть отбойный молоток. Да так, что дрожит пол в квартире. Басовито сигналят грузовики. Едко запахло плавящимся асфальтом. Какой уже там сон?! А ведь утром - на работу...

Случилось что-то непредвиденное? Может прорвало трубу, хлещет кипяток и  надо срочно эвакуировать жильцов первого этажа? Или человек упал в канализационный люк, да так неудачно затерялся в коллекторе, что приходится снимать полотно дороги, чтобы добраться до несчастного? С шестого этажа сложно что-то разглядеть в клубах дыма.

Беру камеру, журналистское удостоверение и спешу на улицу -  снимать героев, которые жертвуя своим и нашим сном (да ладно, для подвига ничего не жалко!), вершат благородное дело.

Выхожу из подъезда. Вижу, что машин "скорой помощи" и МЧС нет. Похоже, и не будет. А есть люди в строительных спецовках с надписью «Дорстар М», которые крушат асфальт. Поймите меня правильно. Самому надоели ямы у подъезда. Казалось бы, надо радоваться — наконец-то и до Сухаревской площади дошли руки у ремонтников. Только что-то не дает мне насладиться предвкушением скорого избавления от одной из классических российских бед. Вспоминается анекдот: «Если с одной из двух главных российских бед можно справиться с помощью асфальтоукладчика, то что делать с дорогами до сих пор неясно».

Но не до анекдотов. Звонит жена, говорит, что проснулся только недавно уснувший ребенок у которого вот уже несколько дней режутся зубки, и она готова убить всех, потому что... Дальше я не расслышал, так как в дело вступил отбойный молоток.

Начинаю съемку. Тут же подбегает мужчина и, размахивая руками, кричит: "Снимать запрещено!" Перекрикивая шум, представляюсь журналистом «Вечерней Москвы». Интересуюсь, почему господам в рыжих комбинезонах не спится и есть ли разрешение на работу в ночное время.

- Да есть, дорогой, все бумаги-шмумаги. Управа ЦАО-шмао выдала, РЭУ-шмэу, - слышу в ответ. - А меня прям в газете напечатают?

- Конечно, напечатают! - кажется, мне плохо удалось скрыть злорадство, но он не заметил.

Больше мне никто не препятствовал. Наоборот, позировали и даже прекращали работать, только бы повернуться более выгодным ракурсом.

Кашляя от дыма и уворачиваясь от проезжающих грузовиков, делаю снимки. Замечаю спину сотрудника полиции. И с надеждой иду к нему по асфальтовым разломам.

- А ты кто такой на мою голову? - возвращает меня к действительности человек в форме.

Оказывается, кто-то из жильцов вызвал наряд. Долго и мучительно ищем прораба, который бегает от нас с одного конца работ на другой. Наконец, вычисляем его. Старший говорит, что все бумаги в порядке, он готов их показать сотруднику полиции, а вот прессе снимать нельзя. Наряд забирает прораба. Ловлю бомбилу и еду за ними в отделение на Новорязанской, размышляя по дороге о том, что есть же закон, запрещающий проводить работы с 23 до 7, и сейчас полицейские покажут нарушителям...

В дверях отделения полиции встречаю выходящего, бодро размахивающего папочкой с бумагами прораба.

- А что я могу сделать? - разводит руками дежурная, женщина с добрыми глазами. - Все бумаги на проведение работ с 23.00 до 7.00 в порядке, печати на месте, выданы Управой ЦАО.

 Еду по ночной Москве обратно. Смотрю в окно на пустые улицы любимого города и почему-то хочется перефразировать Маяковского: «Ведь если законы отменяют, значит — это кому-нибудь можно...»

 У подъезда моего дома стоят рабочие с лопатами:

- Э, а сфоткай нас с Гигамом, мы тоже хотим в газету!

Только к пяти утра рабочие переместились вглубь улицы и стало чуть-чуть тише...

Адрес описываемых событий: Ананьевский переулок.

Отделение полиции, куда возили прораба: ОВД по Красносельскому району, Новорязанская, 10

Комментарий

В пресс-службе префектуры ЦОА корреспонденту "ВМ" сказали:

- Разрешение на проведение ночных работ выдано ОАТИ (Объединением административно-технических инспекций). Тому было две причины. Во-первых, эту улицу давно разрыли, и она встала. Новому подрядчику пришлось срочно закрывать дыры, который оставил старый недобросовестный подрядчик. Во-вторых, по Ананьевскому переулку машины выезжали на крупную улицу, и был бесконечный поток машин. В дневное время закрыть переулок было попросту невозможно. Хотя, конечно, работы в ночное время - это не совсем правильно, поскольку жителям надо спать.