Основание нового мира: Россия и Китай оказались «спина к спине» перед вызовами Соединенных Штатов

Выступая на Восточном экономическом форуме, президент России Владимир Путин отметил, что между нашей страной и Китаем существуют особые отношения. Два крупнейших государства Евразии оказались противниками Соединенных Штатов и вместе противостоят нарастающему диктату Вашингтона. Какие перспективы у отношений Китая и России, корреспонденту «Вечерней Москвы» рассказал исполняющий обязанности директора Института Китая и современной Азии Кирилл Бабаев.

Визит спикера палаты представителей США на Тайвань — остров, который Китай считает своей территорией, вызвал такое охлаждение отношений между Вашингтоном и Пекином, которого не было, вероятно, со времен первых десятилетий холодной войны. Возникшее еще при прошлом президенте США Дональде Трампе экономическое противостояние переросло при президенте Байдене в серьезную конфронтацию, где в качестве аргументов стали использоваться вооруженные силы.

Китай начал около Тайваня серию морских учений, сроки которых постоянно продлевались. Обострение происходит на фоне проведения специальной военной операции на Украине, в которой Россия фактически противостоит попыткам коллективного Запада под предводительством США максимально расширить число стран, где будут американские военные базы. Единственная сила, которая может выдержать американский напор, — совместная политика Москвы и Пекина. Как будет выглядеть новый мировой порядок, рассказал и.о. директора Института Китая и современной Азии РАН, декан Финансового университета при правительстве РФ Кирилл Бабаев.

И.о. директора ИДВ РАН и декан Финансового университета Кирилл Бабаев уверен, что если правильно ставить цели, то успевать можно все / Фото: Из личного архива

— Каковы перспективы создания военно-политического блока вокруг Китая и России?

— Сегодня мы видим, что США поставили себе цель окружить всю Евразию сплошной цепочкой военно-политических союзов. В дополнение к Евроантлантическому блоку, в который вовлекаются ранее нейтральные страны Европы, активно формируется так называемый Индо-Тихоокеанский блок, имеющий целью сдерживание Китая и России на восточном и южном стратегических направлениях — в Южной, Восточной, Юго-Восточной Азии. Вашингтон потерпел ряд чувствительных поражений в Азии — утратил влияние на Пакистан, вынужден был уйти из Афганистана, из стран Центральной Азии — и теперь стремится укрепить свои союзы по периметру Евразии.

Эти усилия пока привели лишь к тому, что сотрудничество между Россией и КНР — двумя державами, против которых направлены усилия США, — стало значительно теснее и в экономической сфере, и в сфере безопасности. Более того, мы видим, что ключевые страны Южной и Юго-Восточной Азии пока не спешат присоединяться к американской системе сдерживания России и Китая. Сейчас очень многое будет зависеть от позиции Индии — члена объединения БРИКС и — партнера США по альянсу QUAD (стратегический диалог между Австралией, Индией, США и Японией).

Тесное российско-китайское стратегическое партнерство воспринимается США и их союзниками с нескольких точек зрения. С одной стороны, по их мнению, любое сотрудничество РФ и КНР означает конфронтацию с Западом во главе с Соединенными Штатами. С другой стороны, на Западе полагают, что между Москвой и Пекином — непреодолимая пропасть: между странами накопились исторические обиды, конфликты интересов и даже цивилизационные различия, что делает сотрудничество между ними ограниченным, хрупким и недолговечным. Исходя из этих соображений, внешнеполитическая элита США стремится подорвать российско-китайские отношения. Краткосрочная цель Запада состоит в минимизации своих потерь, а долгосрочная — в нанесении поражения обеим странам, в частности, в предотвращении их стратегического сближения.

— Возможно ли в принципе для Китая использование военной силы для разрешения территориальных споров?

— Китай погружен в целый ряд территориальных споров с соседями. Неурегулированные вопросы о территориях есть у него с Филиппинами, Вьетнамом, Малайзией, Индией — не говоря уже о тайваньской проблеме. За последнее столетие Китай не раз начинал боевые действия для решения этих проблем — с большим или меньшим успехом. Эти инциденты сильно вредят имиджу страны в регионе, соседи боятся Китая. Поэтому любая военная активность для него нежелательна, она грозит еще большим осложнением отношений с соседями.

Разумеется, в Пекине хотели бы присоединения Тайваня мирным путем, понимая, что военный вариант приведет если не к обычной, то точно к экономической войне с США. Однако если Вашингтон своими нелогичными и подчас провокационными действиями вынудит КНР реагировать жестко, может дойти и до вооруженного конфликта. Мы сегодня просчитываем и такой вариант.

— Как взаимную поддержку России и Китая воспринимают в США?

— В результате 30-летнего развития стратегического партнерства в XXI веке Москва и Пекин смогли отбросить предубеждения и идеологические расхождения и выработать соответствующий национальным особенностям стран путь развития. Кроме того, и Россия, и Китай пережили масштабные общественные потрясения, и, возможно, лучше понимая их цену, они особенно ценят с таким трудом завоеванную стабильность и взаимовыгодные двусторонние отношения. Возвращение двух крупных держав к исконным культурам и религиям объясняется не только уважением традиций, но и необходимостью создать противовес идеологии, продвигаемой Западом после окончания холодной войны.

Освободившись от оков биполярной системы, либеральный Запад начал неограниченную идеологическую экспансию, провоцируя многочисленные смены режимов и военные действия. Многие несостоявшиеся государства стали рассадниками международного терроризма, что в сочетании с военными ответами США и союзников запустило порочный круг, затрагивающий и сам Запад.

Потоки беженцев и слабость управления спровоцировали рост популизма и расизма, что усилило и ускорило фрагментацию западного общества. Западные политические элиты, сталкиваясь с усложняющимися общественными отношениями, пытаются возложить ответственность за все проблемы на Россию и Китай. При Джо Байдене США перешли от стратегии «двойного сдерживания» РФ и КНР, запущенной в период президентства Дональда Трампа, к отказу от дорогостоящей «антитеррористической» войны (вывод войск из Афганистана) и освобождению ресурсов для борьбы с Москвой и Пекином. Страны Запада сегодня готовы говорить с ними только на языке конфронтации.

Фото: whitehouse

— Чем Россия и Китай интересны друг другу, кроме позиции по США?

— Как политически, так и экономически Россия и Китай — почти идеальные партнеры. Политических проблем между ними нет: все пограничные и исторические вопросы урегулированы, есть полное принятие политических систем друг друга, внешнеполитические позиции очень близки. Февральское совместное заявление лидеров РФ и КНР показывает, что они разделяют и взгляды на будущее человечества — а это очень важно. Две державы сотрудничают в рамках ШОС и БРИКС — и в обоих объединениях являются драйверами их развития. Что касается экономики, то и здесь мы дополняем друг друга: Китаю нужны российские ресурсы, России — китайские товары, оборудование.

В области технологий нам есть чему поучиться друг у друга, поэтому и здесь сотрудничество может развиваться вполне успешно. Кроме того, в условиях обострения обстановки на западной границе России и на восточном фланге Китая наши страны фактически оказались, как любит говорить глава КНР, «спина к спине», обеспечивая друг другу надежный тыл в противостоянии с США.

— В отношениях наших двух стран все ли проблемные вопросы (в частности, территориальные претензии) удалось разрешить?

— Если отношения интенсивны, проблемы будут всегда. Сегодня они между Россией и Китаем тоже имеются, и закрывать на них глаза смысла нет. Нам необходимо взаимное признание вакцин от ковида, например. Необходим импорт в Россию китайского оборудования отрасли связи — компаний Huawei и ZTE, которые сегодня опасаются везти в Россию свое железо из-за риска вторичных санкций.

Необходимо совместно выработать стратегическое решение по платежам в национальных валютах или, если это будет возможно, создать резервную валюту стран БРИКС на основе корзины пяти национальных валют. Проблемы есть и будут, это нормально, но сегодняшний уровень интенсивности контактов на уровне лидеров и правительств двух стран позволяет решить их все без исключения.

— Какое будущее в Европе устроит Китай?

— Думаю, Китай крайне заинтересован в прекращении конфликта между Россией и Западом в Европе. Европейский рынок очень важен для КНР, без него теряет смысл самая амбициозная внешнеэкономическая инициатива Китая «Один пояс — один путь», так что КНР заинтересована в сохранении дружественных отношений с европейскими странами.

Сегодня эти отношения под вопросом: как в результате той поддержки, которую Китай демонстрирует в сторону России в конфликте на Украине, так и в результате тайваньских событий. Европейцы начинают косо смотреть на китайских инвесторов, в совместные проекты входят неохотно, влияние Китая в Европе падает. Поэтому китайцы будут делать все, чтобы и экономические, и политические отношения с ЕС, как с одним из важнейших торговых партнеров КНР, были сохранены и развивались. Китай, как и Россия, заинтересован в мире в Европе.

Фото: flickr/european_parliament

— Признает ли Китай республики Донбасса и новые границы России?

— Сегодня об этом речь не идет. Да и Россия вряд ли будет просить об этом своих китайских партнеров. Надежные торгово-экономические отношения с КНР гораздо дороже, чем декларативные заявления о признании ЛНР, ДНР или, скажем, Абхазии. Да и сам по себе факт признания республик Китаем мало что даст нашей стране. Нам важнее позиция КНР в Совете Безопасности ООН, на других международных площадках — а там проблем в этом смысле пока не возникает.

— Актуален ли в отношениях России и Китая разговор о разделе «сфер влияния» в мире?

— Разумеется, нет: обе страны как раз говорят о том, что «сферы влияния» — термин эпохи холодной войны, и от него следует отказаться. Для Москвы и Пекина важнее строительство нового миропорядка, где безопасность будет инклюзивным понятием, где суверенитет государства не будет оспариваться сверхдержавами, где никто и никому не будет навязывать своих политических устоев и не будет никакого экономического давления.

Этот мировой порядок пока не сформирован, даже не до конца сформулирован — но он точно идет на смену прошлому порядку геополитических сфер влияния. И в этом смысле Россия и Китай могут рассчитывать на поддержку очень многих развивающихся стран, стремящихся избавиться от давления международных структур, контролируемых США. Мир меняется на наших глазах, и будем надеяться, что Россия и Китай смогут совместными усилиями создать мир, где не будет места ни политическому, ни экономическому диктату.

Москва, Пекин и Вашингтон в последние годы придерживались различных стратегий поведения в Евразии: Китай занимал выжидательную позицию, США постепенно смещали свою активность из центра континента на его периферию, в то время как Россия предпринимала проактивные меры по укреплению стратегического положения и лидерства на постсоветском пространстве. Пытаясь отразить стратегическое давление Вашингтона на различных направлениях, и Пекин, и Москва активно развивают сотрудничество со странами АСЕАН, с Ближним Востоком и странами Южной Азии.

Соперничество трех великих держав сегодня можно назвать «битвой за Евразию», оно стало главной осью международных отношений, и каким образом будут разрешены противоречия, пока сложно сказать. Будем надеяться, что Россия и Китай смогут совместными усилиями осуществить мечту человечества и создать мир, где не будет места ни политическому, ни экономическому диктату, а сверхдержавы не смогут больше принуждать другие страны действовать в русле только своей политики. Сегодня мы видим, что для этого открылись реальные возможности.

ДОСЬЕ

Кирилл Владимирович Бабаев — и.о. директора Института Китая и современной Азии РАН (бывший Институт Дальнего Востока РАН), доктор филологических наук. В 2000 году окончил МГИМО МИД РФ, где специализировался на изучении Кореи и Японии, получил дипломы по специальностям «востоковедение» и «международные отношения». В 2005 году окончил Академию народного хозяйства при правительстве РФ по специальности «финансовый менеджмент».

С сентября 2020 года — заместитель директора, с октября 2021 года — и.о. директора Института Китая и современной Азии РАН. В сентябре 2021 года назначен профессором, в марте 2022 года — деканом факультета Финансового университета при правительстве РФ. Является членом Российского совета по международным делам и заместителем председателя Общества российско-китайской дружбы.

ЦИФРА

29 процентов составил рост товарооборота между Россией и Китаем в первом полугодии текущего года.

ИСТОРИЯ ВОПРОСА

После поражения правившего в стране Гоминьдана от Коммунистической партии в гражданской войне 1945–1950 годов под управлением Китайской Республики остались только Тайвань и ряд малых островов.

Это государство стало постепенно терять международное признание, а в 1971 году его место в ООН было передано Китайской Народной Республике. В настоящее время Тайвань поддерживает официальные дипломатические отношения с 13 государствами — членами ООН, а фактические связи — с большинством стран мира через свои представительства. Пекин считает, что Тайвань — часть единого Китая.