«Время остановилось»: старший лейтенант МВД рассказала подробности спасения мужчины на Крымском мосту

Во вторник, 25 января, мужчина в Москве решил свести счеты с жизнью и спрыгнуть с Крымского моста. Спасти его удалось старшему лейтенанту полиции Наталье Мошаровой. В специальном интервью «Вечерней Москве» сотрудник МВД рассказала, что она чувствовала, о чем переживала и как развивались события на высоте почти 30 метров.

— Как решается вопрос о том, кто будет разговаривать с человеком, который хочет свести счеты с жизнью? Почему именно вы беседовали с тем мужчиной?

— Решение о том, кто будет вести переговоры, принимает вышестоящее руководство совместно с психологами — нашими (психологами МВД — прим. «ВМ») и психологами МЧС.

Сотрудники МЧС сообщили нам, что данный гражданин наотрез отказывается разговаривать с мужчинами ввиду боязни, недоверия или по каким-то личным убеждениям. Соответственно, он согласился вести диалог только с представителем полиции женского пола. Поэтому я поехала с ним разговаривать.

— Готовят ли сотрудников к подобному? Вас как-то инструктировали, давали ли какие-то рекомендации?

— В нашей системе МВД существуют так называемые центры профессиональной подготовки. В них готовят сотрудников к дальнейшему несению службы, делают так, чтобы он все знал и умел.

Также у нас каждое утро проходят инструктажи. Мы их называем «разводы». На каждом разводе проговаривается определенная тематика дня. В этих тематиках мы уже разбираем конкретные задачи и их решения. То есть мы каждый день прорабатываем различные сценарии.

— Наталья, а у вас был подобный опыт до вчерашнего дня? Вы вели переговоры с человеком, который хотел свести счеты с жизнью?

— До этого такого в моей практике не было. К тому же, я первый раз работала на высоте и первый раз сама лично вела переговоры.

Старший лейтенант полиции Наталья Мошарова / Фото: МВД РФ

— Вам было страшно?

— Честно говоря, у меня есть страх высоты. Очень высоко было. Мы поднимались на специальном манипуляторе. Но, когда речь идет о человеческой жизни, о спасении человека, все личные страхи отходят на второй план. Все время, которое я там провела, для меня остановилось. Можно сказать, что все прошло на одном дыхании. Я провела там порядка 15–20 минут, но мне казалось, что прошло всего три минуты.

— О чем вы думали в момент, когда вас поднимали наверх?

— Перед тем как я отправилась наверх, мы с коллегами продумали примерное ведение диалога. Когда меня поднимали, я повторно все продумывала. Я была уверена в своих силах. Важно понимать, что, если переговорщик волнуется и переживает, его энергетика может передаться человеку, а этого быть не должно. То есть переговорщик должен быть уверен в себе на 100 процентов, потому что он идет спасать жизнь другого. Он должен убедить этого человека в том, что нужно сохранить свою жизнь и быть благоразумнее.

— Когда вы только увидели этого мужчину, какое у вас было впечатление? Каким был первый словесный контакт?

— Это был достаточно экспрессивный, эмоциональный человек, размахивающий руками. Он стоял на обледенелой металлической конструкции и мог в любой момент оступиться, поскользнуться. В первую очередь я успокоила его, чтобы он ровно стоял на месте и не дергался. А уже в дальнейшем я начала устанавливать с ним личный контакт, входить в доверие и вникать в его проблему.

— Были ли у вас опасения трагического исхода?

— Разумеется, произойти может все что угодно. Но, если ты не уверен в себе, то не стоит браться за это дело. Повторюсь, чтобы помочь другому человеку, нужно быть уверенным в себе на 100 процентов. Тут не должно быть каких-то сомнений. Если взялся что-то делать — нужно делать до конца. И быть уверенным в себе и своих силах до конца.

Фото: Мобильный репортер / АГН Москва

— Вы сказали, что продумывали ваш разговор, но все же была ли в ваших действиях доля импровизации?

— Все ситуации разные. Невозможно продумать, что тебе человек ответит и как он себя поведет. Поэтому приходится действовать по ситуации. Все исключительно индивидуально. Никаких шаблонных сценариев нет.

— Что вы ему говорили? Как пытались убедить не совершать роковой поступок?

— В первую очередь я попыталась объяснить: жизнь у человека одна, дается она один раз, а какие-то наши бытовые трудности — они все решаемы. Не бывает нерешаемых проблем. Прежде всего мне нужно было убедить человека, чтобы он не сделал непоправимого — не лишил себя жизни. Не причинил горе своей семье. Ведь тогда он больше не смог бы им помочь. Проблема от того, что человека не станет, не решится.

— В какой момент вы поняли, что все кончится хорошо?

— В тот момент, когда он мне протянул руку. В тот момент, когда его начали перетаскивать в люльку.

— На земле у вас с ним был разговор?

— Нет. У нас был разговор, когда мы спускались на манипуляторе. Тогда также продолжались убеждения. Он нервничал, но уже не так, как наверху, то есть он уже успокоился.

Моя задача была спасти человека. В дальнейшем с ним работали медицинские работники, потому что он долгое время находился на холоде и его психологическое состояние было нестабильно.

После проведенного медицинского обследования мужчина был доставлен в территориальный отдел полиции для разбирательства. Там на него был составлен административный протокол. После этого он был отпущен. Что же касается нашей героини — руководством ГУ МВД России по городу рассматривается вопрос о поощрении Натальи Мошаровой за предотвращение несчастного случая.