Ары — птицы громкие. Новогодний цирк чистит перья и танцует под латиноамериканский джаз

Видимо, у новогоднего времени все же есть определенная магия.

Если чудеса и случаются, то как раз под Новый год: дела неожиданно удаются, мечты исполняются. Моей давней мечтой было устроиться в цирк.

— Вы все еще хотите работать в цирке? — услышала я в телефонной трубке. Когда-то давно я заходила в Большой Московский цирк на проспекте Вернадского и даже оставляла свое резюме.

— Да, — выпалила я, представляя себя в лучах софитов на арене цирка.

— Дрессировщице попугаев временный ассистент нужен. Клетки чистить сможете? — голос в трубке спустил меня с небес на землю. — Хорошо? Тогда выходите.

Библиотека попугаев

…Роскошный, словно на него красный с синей и зеленой отделкой кафтан надели, попугай перебирает лапками надувной мяч-арбуз. Огромный мяч медленно, но верно катится по арене. Птица наклонила голову, посматривает на хозяйку, ожидает одобрения.

— Артур Конан Дойл, но можно просто Артур, — Елена Бараненко, стройная молодая женщина, представила мне попугая. И тут же советует снять браслет. Попугай хоть и мальчик, но в драгоценностях толк знает.

Мы на основном манеже, на первом знакомстве-репетиции.

— Я дам вам Артура, подержите, — протягивает мне жердочку с птицей Елена. Неожиданно начинаю нервничать: клюв Артура в опасной близости от моего носа. Стоп! Ворона у меня жила, пустельгу, поранившую крыло, спасали.

А попугая, что, испугалась? Ну, большой, ну, клюв огромный, но это еще не повод для паники.

— Попугай миндальный орех разгрызает за несколько секунд. У дрессировщицы Дуровой не было двух фаланг пальца, — между делом сообщает Елена. Инстинкт самосохранения бьет тревогу. Руки, держащие палочку, предательски трясутся. «Соберись, тряпка! — твержу себе. — Мечтала ведь!».

Стараюсь отвлечься. С чего начинать обучение профессии? Надо как можно больше узнать о попугаях, их привычках, характере. Без этого в профессии не обойтись.

— Главное — не бойтесь. Вы должны быть уверены и попугаю будет комфортно, — учит меня Елена. — Артур самый ласковый. Есть секрет, я его покажу, вот здесь у него ушки, и если их почесать, птица будет ваша… — от удовольствия попугай раскрывает клюв и запрокидывает голову. Пробую повторить движения дрессировщицы — птица смотрит неодобрительно.

Резкий крик — отдергиваю руку. Елена объясняет, что ары — птицы громкие, а утром и вечером вообще кричат для профилактики.

Для них это все равно что для нас чистить зубы.

Крик Конан Дойла оглашает весь манеж. Из коридора доносятся ответные птичьи вопли. Ассистентка Екатерина Змеевская принесла двух огромных попугаев — Дугласа Адамса и Теодора Драйзера, и, оказывается, Артур их так приветствует.

— А как других птиц зовут? — спрашиваю Екатерину.

— Генри Хаггард, Джеймс Чейз, Стивен Кинг, Дэн Браун, Оскар Уайльд… Не попугаи, а иностранная книжная полка!

Ни орехов, ни поцелуев!

— Кульбит, Джеймс! — командует Елена, и попугай, послушный ее слову, делает кувырок. Перевернулся, похвалила, приласкала — простая математика дрессировки.

Джеймс покувыркался и начал сачковать.

— Ни орехов, ни поцелуев не получишь, — грозит Елена самым страшным для попугаев ругательством. Птицу будто подменили — кувыркается, не капризничает.

Елена Бараненко выступает в разных жанрах: воздушная гимнастика и дрессировка попугаев. Она из цирковой династии, поэтому все детство прошло в цирке. Папа работал жонглером на лошадях и с мамой в воздушном жанре «вертушка». Кстати, жанр «вертушка» придумала Ленина бабушка. А вот с попугаями никто в семье не выступал. Почему выбрала именно этих животных, властительница попугаев не знает, но говорит, что у нее с этими птицами взаимопонимание.

— Запашные мне сказали: «Выбери себе животное», — вспоминает дрессировщица. — Остановилась на попугаях, а что дальше делать — не представляю. Спрашиваю Запашных. А они в ответ: «Ты хотела — ты добилась. У нас тигры и львы. Как мы тебе подскажем? Попытайся сначала изучить их». Вот я их три года и изучала. Дрессировать начала постепенно и только лаской. Многие говорят, что дрессировать лучше на голоде. Но мои птицы на пустой желудок работать категорически отказываются. Раньше десяти утра их тоже лучше не будить.

Елена уверена, что животных заставлять выполнять трюки не нужно и тогда они даже сами номера придумают.

— Дуглас вообще актерище! — продолжает Елена. — Сам придумал во время представления, что можно укусить за ножку, заглянуть под юбку. Один раз, может, туфелька не понравилась — укусил, и зал отреагировал. Он и запомнил. Бывает зал, мы называем, мертвый. Дуглас и так, и сяк старается, а зал не реагирует. Дуглас возвращается в клетку злющий. Так и читается: «Уф, тупые зрители!»

Каких только трюков не выполняют попугаи! И баскетбольный мяч кидают, и на роликах катаются, и с горки спускаются…

— С горки птицы съезжают на ногах. Этот трюк очень долго нам не давался, — вспоминает Елена. — А Запашные не выпускали меня без этого номера. Я расстроилась и сказала птицам: «Тупые вы, из-за вас у меня ничего не выходит, отдам вас!». А на следующий день пришла в цирк, а попугаи с горки катались! Им трудно было понять, что нужно не слететь, а спуститься на лапках.

Есть один трюк, который никак не дается попугаям. Многие в коллективе над Еленой уже по-доброму посмеиваются. А браться Запашные называют этот трюк «вечным».

— Попугаи должны подниматься наверх и держать меня, — говорит дрессировщица. — Понятно, что тетечку весом 53 килограмма попугаи не удержат, конечно, есть секреты, но чтобы складывалось ощущение, что меня поднимают именно птицы, попугаи должны держаться за кольца. Сколько раз репетировали! Хоть один, но отпускает колечко! Но я все равно своего добьюсь. Даже если придется с ними поругаться.

Там, за верблюдами

Мимо репетиционного манежа с акробатами и жонглерами, мимо верблюдов, лошадей в одном из многочисленных коридоров циркового закулисья нахожу комнату с попугаями. Пары сидят в соседних клетках, чтобы могли между собой общаться.

— Нужно, чтобы все было чисто, аккуратно, — озвучивает простые правила ассистентка Екатерина Змеевская. Именно Катю мне нужно будет заменить на время ее гастролей.

Смотрю за каждым действием, записываю слово в слово. — Чтобы тебя птицы запомнили, сначала приходи со мной или Леной. Иначе могут атаковать, — объясняет диспозицию Екатерина. — Клетки — их территория, их дом.

Чистить нужно четыре раза в день. И убирай надкусанные фрукты, чтоб не прокисли.

«…Едят бананы, яблоки, апельсины, мандарины, свеклу, капусту, лук, чеснок, грейпфрут, цитрусовые обязательно, — записываю я в блокнот, — вяжущее — нельзя»! Звонит мой мобильный. Заслышав латиноамериканский джаз, одна из птиц крутит головой в такт музыке. Ее соседка подтанцовывает лапами.

Оказывается, некоторые попугаи Большого Московского цирка любят восточные мелодии, другие — рок, третьи — попсу. Только почему-то классику ни один попугай не жалует. Похоже, уборка клеток обещает быть нескучной.

— Ты должна не только клетки чистить, — продолжает наставления Екатерина. — Перед выступлением нужно смотреть, кто с кем дружит, поругался Дуглас с женой или нет, изменила она ему или не изменила… От этого зависит, кого ставить в номер.

Ссора на руку

Оскар Уайльд (она же Лара) работать отказывается. У нее весна, перья линяют и, кроме красавца Джеймса, ее ничего не интересует. Приходится прервать репетицию. Елена отпускает птиц друг к другу, и Джеймс нежно кормит Лару из своего клюва — так попугаи ухаживают друг за другом.

— А они парочка? — растрогана любовным ритуалом пернатых акробатка на роликах.

— Нет, не парочка, — разочаровывает ее Елена. — Но все как в жизни.

— Это культурное заведение! — шутит акробатка.

— Мужчины Лару любят, а женщины — на дух не переваривают, до драк, — вводит меня в курс пернатых отношений Елена. — В любой энциклопедии прочитаете, что попугаи однолюбы. Но вот этот мужчина собирает чужих женщин.

Попугай косит на меня глазом и, даю слово, пытается заигрывать… Не думала, что буду радоваться птичьим любовным треугольникам, но, похоже, мне это на руку.

— В середине номера, когда Лара отработает, я ее тебе передам. Посадить их вместе с Теодорой не могу, они друг другу перья повыдергают, — сообщила мне Елена о повышении. Из простой уборщицы клеток я стану настоящим ассистентом — выйду на сцену.

«Интересно, какой костюм у меня будет? Нужно будет гримироваться?» — мечтаю я.

— У тебя есть черные брюки и черная водолазка? — уточняет дрессировщица. — Ты будешь просто держать попугая, и нужно, чтобы на тебя зрители не отвлекались.

Вот уж не думала, что окажусь фоном для попугая. По цирковой классификации я униформист. Тот, кто выходит на манеж во время представления, подает и убирает реквизит.

Мы — после обезьяны!

Представление в разгаре, я за кулисами цирка. Одалиски в восточных костюмах держат в руках попугаев-писателей, карлик в рогатой шляпе снует туда-сюда. Дама с собачкой — огромным белым пуделем — здоровается (она меня уже запомнила) и проходит мимо. То, что на первый взгляд кажется хаосом, четко отлаженная последовательность.

— Мы — после обезьяны! — предупреждает Елена.

— Звук готов? Свет готов? Обратите внимание, в зале слишком душно, — слышу голос инспектора манежа, его комната — ближайшая к выходу.

— Исправим, — отвечают из динамиков.

— Сейчас приведут медведя, держитесь стороны! — бросает кто-то из цирковых.

— Левой? — переспрашиваю у одалисок, чтобы не оказаться рядом с медведем. Хочу перебежать на другую сторону — одергивают. Перейти дорогу артисту, идущему на выступление, плохая примета.

…На арене цирка огромная кровать. Вокруг восточные красавицы — одалиски, сказочные птицы, я и тысячи глаз видим сон Заклинателя, по сюжету главного героя представления. Я стою прямо у бортика, но софиты подсвечивают действие на арене, и меня практически не видно.

В середине номера, как и было задумано, Елена передает мне Лару. «Что буду делать, если попугай захочет полетать? — вертится в голове. — Мне рассказывали, что пока птица летает, артисты могут не работать. Зрители все равно смотрят на птицу». Волков бояться, в цирке не работать. Надеюсь, не улетит. Крепко держу за жердочку и поводок. Волнения нет и следа. Главное — успокоить птицу. Ларочка хочет на сцену. Не понимает несправедливости. Почему остальные птицы сидят на спинках кровати, а Лара, сделав несколько трюков, должна смотреть со стороны. Лара нервничает и с каждым тактом музыки подползает все ближе к моей руке… Спасение — беседа! Разговариваю с попугаем. Вслух, в полный голос. За звуками музыки все равно не слышно. Разговоры Лару не успокаивают, в ход идет «кедровая взятка». «Взятка» действует безотказно.

…В конце выступления слышу аплодисменты. Елене Бараненко, ее волшебным попугаям и чуточку мне.

ОБ АВТОРЕ

Марина Гладкова – специальный корреспондент «ВМ». Лауреат премии мэра Москвы за цикл публикаций о людях необычных профессий.