Главное
Путешествуем ВМесте
Карта событий
Смотреть карту
Приметы и советы

Автор

Родион Чемонин
«Для Табакова я все еще Андрейка»
[i]Если кто-нибудь вспомнит случаи, когда Андрей Смоляков появлялся на экране в качестве положительного персонажа, тот сможет прибавить к своему IQ еще пару десятков баллов. Другое дело – сцена, где он представляет, следуя журналистским штампам, «последнего русского трагика» и актера «всеобъемлющего». А кто еще не видел Андрея в театре, наверняка запомнили его как Талейрана в «Адъютантах любви».[/i][b]– «Адъютантов» свернули. Что впереди?[/b]– Отснялся у Егора Кончаловского, рабочее название фильма «Консервы». Это такой политическо-детективный экшен. У меня там положительная роль! У Сережи Попова буду сниматься в сериале «Свой-чужой». Там crime-story.[b]– В общем, я так понял, недостатка в работе нет. Но вот посмотрел я сейчас репертуар Театра Табакова. У тебя там сейчас только четыре спектакля, правильно?[/b]– Да. Значит, я не нужен русской сцене.[b]– А ты можешь требовать что-то от театра?[/b]– Как я могу требовать? В этой профессии требовать нельзя. Можно попросить. Например – гипотетически – я захочу поставить спектакль. Я, допустим, приду к директору: «У меня возникла мысль поставить по такой-то пьесе такой-то спектакль. Дайте мне, пожалуйста, эту возможность». Они почешут свои седые головы, подумают и скажут либо «да», либо «нет». А просить роль… На это у них есть ответ: «Тебя режиссер в этом спектакле не видит».[b]– Молодые наступают на пятки?[/b]– Молодое поколение растет. Если вытолкнет, я буду только рад: значит, хорошие «толкатели».[b]– Это другие совсем артисты?[/b]– Я тебе вот что скажу. Поколение, которое моложе меня даже на 10 лет, – это люди, пришедшие в эту профессию уже в другой стране. Они, конечно, отличаются. Они более эгоистичные. Они более сконцентрированы на себе, нежели «а давайте замесим что-нибудь коллективное». Я их не осуждаю, это хорошо.[b]– Но ты ведь тоже, пропустив 80-е, влился заново в театр, получается, другой страны?[/b]– Да, но там было несколько другое. Открытие «Табакерки» было праздником для актеров. Тогда ведь уже была практически потеряна надежда на открытие этого театра – все, как нам казалось, кануло в небытие. И вдруг – разрешили. Это была радость, счастье.[b]– К тебе как прилип эпитет «последний трагик русской сцены», так тебя все и считают таким консерватором, «хранителем традиций». Но ты же часто окунаешься в экспериментальный театр: «Осада» Гришковца, «Свадебное путешествие» Сорокина. Как это может сочетаться?[/b]– Это осознанные поступки. Если не делать шагов в сторону, в нашей профессии можно быстренько загнуться. Так что с точки зрения нормального, здорового эгоизма это омоложение.[b]– Есть что-то, в чем ты никогда участвовать не будешь?[/b]– Есть. Порнография.[b]– В качестве метафоры или жанра?[/b]– И то, и то. Любовь и секс – вещи интимные. О них даже говорить лучше не надо. Не то что показывать.[b]– В актерском коллективе есть место иерархии? На чем основывается табель о рангах?[/b]– По мне, так ни на чем. Все это глупости. Мне, конечно, приятно, когда я получаю награды и звания, но не это главное. В театре должен быть один лидер. Один! Остальные – команда. Как в баскетболе. Когда нужно, тренер выпускает того игрока, который в этот момент должен занять необходимую позицию.[b]– Когда ты видишь, что режиссер молод и неопытен, ты можешь влезть в процесс?[/b]– На начальном этапе. А на следующих я уже никогда не буду спорить с режиссером. В конце концов, это человек, смотрящий со стороны, – он все равно видит больше, чем ты.[b]– Тебя интересно наблюдать: перед спектаклем ты пришел, нормальный живой человек, переоделся – и… все, тебя нет, ты весь уже где-то там. После спектакля: вроде опять вернулся, но в глазах видно, что еще что-то осталось от роли. Это вообще нормально?[/b]– Если говорить честно, то подготовка к спектаклю начинается с момента, когда ты проснулся. Ты можешь делать все что угодно: плавать в бассейне, гулять с собакой, поехать в магазин, убрать квартиру. Но все равно подготовка уже идет. Внешне это, может быть, и не заметно. Но за какое-то время до начала спектакля нужна концентрация. Это собирание не так уж сложно. А уж когда ты выходишь на сцену – щелк! – начинается то, что называется действом. Потом это надо сбрасывать. Мне необходимо несколько минут времени – и я забываю. Некоторые актеры долго думают над ролью, ходят, говорят: «Ох, как тяжело, три дня не спал, думал, готовился…» Мне хочется им сказать: «Ребята, что-то у вас не так, что-то неправильно. Это же все-таки профессия».[b]– Сейчас мы перенимаем у американцев моду на походы к психоаналитикам. А актеру психоаналитик нужен?[/b]– Я не хочу обижать психоаналитиков, но мне это смешно. Я спрашивал знакомых, которые посещали психоаналитиков не в России: «Это же все равно, что на кухне потереть?» – «Ну, в принципе да».– «А зачем тогда за это нужно бешеные деньги платить? На кухне и перетрите». «Ну, знаешь, так принято». Мне психоаналитик не нужен. Я очень хорошо знаю все свои закоулки. Всем своим «деяниям» способен дать оценку…Мне кажется, в людях есть что-то такое наивное: раз заплатили деньги – значит, уже с ними что-то хорошее произойдет. Вот я, например, хожу в спортивный клуб. И там, представляешь, есть такие люди, которые за деньги пришли, посидели в воде – и вроде бы с этого дня у них уже здоровье. То есть если деньги уже заплачены – значит, и здоровье должно быть. Не-е-ет, не получится, товарищи. Работать надо. Усилия совершать.[b]– А у тебя крыша никогда не слетала – я имею в виду звездную болезнь?[/b]– Когда рядом есть такой человек, как Табаков… Ведь он к нам, своему первому курсу, до сих пор относится как к детям. Мне уже 47 лет, а я все для него Андрейка. Все равно что посмотреть: это гора, а это что? А это так, куличик из песка. Грубо говоря, есть рядом люди, которые отрезвят.[b]– Некоторых молодых актеров звездная болезнь косит просто…[/b]– Ну, он на протяжении 25 серий мозолит телезрителям глаза – естественно, его начинают узнавать на улице. Вот он с восторгом и думает о себе: «Боже мой, вот я какой великий, вот что я сделал!..» А что ты сделал? Да ничего ты не сделал![b]– Можешь такое прямо в лицо сказать? На место поставить?[/b]– Я так и говорю. Не оскорбляю, я так подхожу, обнимаю человека и говорю: «А вот текст-то надо бы выучить! Это профессия. Тебе за это деньги платят. А я свое время на тебя трачу».[b]– Тебе много всего предлагают. Как ты подходишь к выбору роли?[/b]– Интересно или нет. Бывало такое, что – ну да, ошибся. Ничего в этом страшного нет.[b]– Смотришь фильмы, которые выходят в кинопрокат? Бывает, что ты выходишь из зала во время сеанса?[/b]– Честно скажу: из зала никогда не выхожу! Сижу, тешу себя надеждой, что, ну может быть, произойдет что-то. Иногда действительно в конце что-то интересное случается.[b]– Андрей, когда начинающие журналисты спрашивают: «А как лучше начать интервью, чтобы оно хорошо пошло?» – обычно им советуют спросить что-нибудь про собаку. Вот, спрашиваю про собаку.[/b]– Ричарду, дай бог, вот уже 11 лет. Взрослый мужчина в нашей семье. Далматинец. Когда-то нам показали щенков – и я увидел одного возле батареи, грустно глядящего на своих братьев и сестер. У него в глазах была одна мысль: «Ребята, нас же разлучают…» Вот мы его и взяли.[b]– Наверное, он тоже артист…[/b]– Он больше поэт. Байрон просто. Он мне очень нравится в степи, в лесу: иногда так встанет над каким-нибудь цветком, задумается… У него очень умные глаза, а выражение морды – лошадиное, мудрое. У меня такое впечатление, что у него в голове какие-то рифмы складываются.
Развлечения
Безруков и Баттерфляй
[b]Молодой компьютерный гений Орланов (Сергей Безруков), добившийся к своим тридцати и славы, и достатка, и успеха у женщин, однажды утром, после бурно проведенного вечера, обнаруживает у себя в постели загадочную китаянку Ли (Лань Янь). Такова завязка фильма «Поцелуй бабочки».[/b]Жанр – не «боевик» и даже не «экшен». Можно определить его новым сочетанием «бессонизация российского кино». Ибо в нем работает схема «двое (или один) против всех», столкновение национальных культур, любовь, страшная тайна, щепотка юмора и хеппи-энд, предполагающий продолжение истории. Все это в «Бабочке» есть в очень правильных пропорциях.Синтез «истории любви» и «европейского боевика» – это очень по-русски. Поэтому и музыкальный фон в фильме не рэп, а нежная песня Юрия Шевчука. Поэтому и бои на питерских улицах не фантастические, с крушением небоскребов, а как будто взаправду. Есть даже драка на тросиках, как в китайских фильмах…
Развлечения
Алексей Панин: Я свое уже выпил
[i]Леша Панин в 25 лет из рук президента получил Госпремию РФ за фильм «Звезда». Популярная личность. Его лицо не сходит с обложек таблоидов. Без него не обходится ни одна колонка «Скандалы недели». Не зная его, можно во все это поверить: внешность его к тому располагает. Но выявление фактов – самая последняя причина, чтобы назначить встречу. Хотелось просто поговорить.[/i][b]– Не знаю, как у тебя, у меня 2005 год был просто ужас какой-то.[/b]– У всех! У меня тоже ужасный. Но этот год будет хороший, я уверен. Собаки – они хорошие.[b]– У тебя была когда-нибудь собака?[/b]– Мне в прошлом году подарили на день рождения. Она умерла через две недели. Йоркширский терьер. Говорю, все было плохо.[b]– И газеты еще добавляют.[/b]– Ты знаешь, я думал, всю эту белиберду читают только артисты, журналисты и знакомые. И вдруг тебе какой-нибудь таксист говорит: «Здрасьте, Алексей. Ну, что вы там опять такое наделали?» И всем интереснее, что там у меня в личной жизни, а не на съемочной площадке. «Подрался, напился, упал» – половина из всего этого придумана и совершенно беспочвенна. Бывают истории относительно правдивые.Есть совсем вранье. Есть еще третий вариант: берется достоверная основа, а на нее наверчено еще куча всего. Факт аварии был? Был. Машина разбилась? Разбилась. Но 80 процентов сверх того – галиматья с какими-то фотографиями какой-то машины, совершенно не той, не того года, и так далее.[b]– Ну а вот шрам на губе у тебя откуда?[/b]– На съемках упал – и прямо о бордюр. Ужасная рана была, пришлось зашивать.[b]– То, что о тебе пишут столько историй, тебе мешает в работе? Например, я режиссер, читаю про Лешу Панина и думаю: «Нет, не хочу я его приглашать в фильм! Мало ли что он вытворит!?» Тебя опасно брать сниматься?[/b]– Спроси у режиссеров, с которыми я работал. Если говорить совсем уже прямо, то послушнее и покорнее актера, чем я, вообще нет. Но я хочу сразу оговориться: для этого нужно, чтобы и люди, с которыми я работаю, были нормальными, вменяемыми. Я работал с Романом Балаяном. Спросите у него: можно со мной работать или нет? Он задолго до меня снимал, например, «Полеты во сне и наяву», Янковского. Это уже классика! Ну, как можно скандалить с такой личностью?! И спросите человека, который назвал себя режиссером, типа Руслана Бальцева. Он снял фильм «Даже не думай», который, конечно, был популярен, но Бальцев не имеет никакого отношения к кинематографу. Хотя ему почему-то показалось, что он режиссер… За него кино доделывали другие люди, вообще продюсеры.[b]– Ты поэтому отказался во второй части работать?[/b]– Нет, не поэтому. Меня в этот момент позвала Сурикова. Мне работать лучше с Аллой Суриковой, чем с Русланом Бальцевым. Или вот еще прекрасный пример. Я работал сейчас с Иратовым, мужем Алены Апиной, он продюсер, человек шоу-бизнеса. Вот он прекрасно понимает, что актеру нужно. Жилье, гонорар, чтобы покормили вовремя. И нам на съемочную площадку приносили еду лучших ресторанов города, а не как в кино – кормят из коробочек. Даже белое вино привозили, хоть я и не пил. В общем, это было в лучших традициях Европы. Мы жили в хороших гостиницах, с хорошими номерами, мы получили хорошие деньги. Когда меня спросили: «Сколько вы хотите?», я назвал сумму, но мне сами продюсеры предложили больше! Какие могут быть скандалы с людьми, которые вот так себя ведут? Никаких![b]– Правда, что ты дрался с режиссерами?[/b]– Статьи о том, что мы подрались с режиссером «Четырех таксистов и собаки» Федором Поповым, – это, мягко говоря, неправда. Мы сидели с Федором, обсуждали, как будет исполняться сцена в новом фильме «Четыре таксиста и собака-2», и тут выходит газета, где мы читаем, что я звонил режиссеру с утра и подал на него в суд. А мы с ним на самом деле сидим и пьем чай! Еще все решили, что я много выпиваю. Это бред. Я очень давно не пью. Я вижу на разных мероприятиях актеров, которые выпивают – сильно или не сильно, – и у меня спрашивают: «Ну что, хочется?» Да не хочется! Не хочу я пить! Я свое уже выпил. Всему есть предел.[b]– Ты часто говоришь: «Я не актер, я Леша Панин». Где начинается актер и заканчивается Леша?[/b]– Актер начинается, когда раздается команда «Мотор!» «Стоп!» – все, актера больше нет. Я такие разные роли играл! Просто так сложилось, что самые популярные фильмы с моим участием связаны с бандитами, разгильдяями или военными. «Звезда», «Даже не думай», «Жмурки». «Жмурки» смотрели, наверное, все, поэтому я теперь для всех типичный бандит. Но все забывают, что я играл у Балаяна воспитателя в интернате для слепоглухонемых детей. У Суриковой – ученого-метеоролога. Я не медитирую над ролями. У меня всего лишь первый курс театрального института, на котором я учился два раза. «Я» в предлагаемых обстоятельствах. Все остальное дает Бог. Органику. Можно проучиться в десяти институтах и быть деревяшкой. К сожалению, по-настоящему органичных актеров я знаю очень мало. Живых – еще меньше.[b]– Тебе приписывают отрицательное обаяние. Слышал об этом?[/b]– Не-а, клянусь тебе. Наоборот, мне говорили, что у меня не получается играть отрицательные роли, потому что глаза добрые. Было так, что в сериале «Люди-тени 2» – ну ты не смотрел этот сериал, естественно, – я играл бандита. Там по сценарию я убиваю человека, а мой подельник должен стоять со мной рядом. И сценарий переписали так, чтобы именно этот подельник убивал. Потому что народ полюбил моего отрицательного героя, и все считали, что из меня убийцу сделать нельзя. А ты говоришь – отрицательное обаяние... Все говорят, что у меня положительное обаяние![b]– Что из своего характера ты можешь показать перед камерой, а что нет?[/b]– Есть то, что остается только моим.[b]– Что именно?[/b]– То, что касается только меня, и из меня никуда не уходит. Я, по сути, одинок. Это уже личное. Я не пытаюсь кому-то понравиться. Наоборот, вот этой простотой своей я очень многое испортил. За последние полгода я многое в своей жизни пересмотрел, и у меня сейчас все сначала начинается. Все, о чем я мечтал 10 лет назад, когда пришел в эту профессию, сбылось. Вообще все! Все, что касается ролей, денег, гулянок, машин!.. Я понял, что это не главное в жизни. Кино-вино – это все вторичное. В первую очередь – семья, а не профессия. Только идиот может думать, что мерседес с откидной крышей приносит счастье. Или человек, у которого не было мереседеса. У меня был. Я менял его на колье. Приходил в ювелирный, клал ключи на прилавок, потому что у меня не хватало денег, чтобы помириться с любимой девушкой, а мне хотелось сделать ей подарок. У меня все это было. И мерседес, и не один. И BMW был. И по Парижу я накатался. И я прыгал в Сену ради любимой женщины.[b]– Что еще ты можешь сделать ради женщины?[/b]– Все. Абсолютно.[b]– А ударить можешь?[/b]– Могу. Но чтобы объяснить тебе, почему я это сделал, мне нужно будет начать рассказывать в 8 утра, а закончить в 9 вечера.[b]– Сколько тебе сейчас лет?[/b]– Мне 28. У меня больше 50 фильмов. Ни у кого из актеров моего возраста нет такого количества фильмов. Ни у кого![b]– Есть любимый фильм?[/b]– «Звезда». Офигительное кино. Офигительное! Как тема войны может вообще оставить кого-то равнодушным? А «Жмурки» терпеть не могу, ужас.[b]– Ты никогда не скрывал, что тебе может не нравиться фильм, но ты будешь в нем сниматься ради денег.[/b]– Я привык ни в чем себе не отказывать. А без денег это невозможно.[b]– И так всегда? А я вот тебя как-то в «Ералаше» видел[/b].– «Ералаш» – это бренд. И тебе просто нравится, что ты делаешь. У Балаяна мне совершенно не важны были деньги. У Аллы Суриковой, у Масленникова – тоже. Мне интересно работать с такими людьми, общаться.[b]– Несколько лет назад ты играл в театре, в «Солдатиках». Какие сейчас отношения со сценой?[/b]– Сейчас мы с Кучерой репетируем новый спектакль, антрепризу, «Алхимики». Астрахан ставит. Это спектакль на двоих. В принципе, там еще есть актеры, но мы – два главных героя. Я не знаю, что это будет, потому что Астрахан – очень непредсказуемый режиссер. Я удивляюсь, что ему вообще удается создавать вещи, которые так нравятся людям. Все, что он делает, пользуется популярностью у народа. Ну и дай Бог. Я работаю там за деньги. Плюс к этому очень дружу с Кучерой, и там очень хороший продюсер Олег Березкин. Театр для меня – это хобби. Кино – работа. У всех обычно наоборот.[b]– Хобби, работа… У тебя семья-то сейчас есть?[/b]– У меня нет семьи. Нет, есть, конечно, мама, дедушка. Папа, к сожалению, умер. Но я говорю о жене, о ребенке. Хотя, конечно, мама – самое важное… Мы два года прожили с Любой Зайцевой. По-моему, только ленивая газета не писала об этом. Не хочется вспоминать, но все-таки все, что случилось в последний год, связано с ней. Слава богу, все уже закончилось.[b]– Но ты в принципе готов жениться, воспитывать ребенка?[/b]– Я готов и хочу: родить ребенка, дом построить и посадить дерево. И сниматься в кино ради удовольствия.[b]– Семья семьей, а как же многочисленные компании?[/b]– Да надоело все! Я жизнь со всем этим прожил. Видеть никого не могу. По телевизору – одни и те же рожи, куда ни сунься – то же самое. Хватит! Конечно, есть люди, с которыми с удовольствием вижусь – тот же Оскар Кучера, Леша Кравченко… У меня сейчас такой этап: я уже не там, но еще не тут. Переходящий. Я уже не тот Лёша Панин, который был год назад, но еще непонятно, что выйдет.[b]– Ты сам управляешь жизнью или плывешь и смотришь, что получится?[/b]– Я на плаву. И я счастлив. Несмотря на какие-то неудачи, болячки, прощания с любимыми людьми, несчастную любовь, драмы. Ведь это жизнь. И я снова готов прыгать в Сену посреди Парижа.
Развлечения
Эксклюзивы
Вечерка ТВ
Приметы и советы
Проще, чем кажется
Мнения
Георгий Бовт
Георгий Бовт

С прицелом на будущее

Митрополит Калужский и Боровский Климент 
Митрополит Калужский и Боровский Климент 

«Кто воевать нас научил?» — писатели о Великой Отечественной войне

Александр Хохлов
Александр Хохлов

«Империя зла» реально зла

Татьяна Еременко
Татьяна Еременко

Быль становится легендой

Екатерина Рощина
Екатерина Рощина

Тогда бы не было меня

Алексей Зернаков
Алексей Зернаков

Точка невозврата

Александра Ерошенко
Александра Ерошенко

Город — главный герой спектакля

Все мнения
О проекте
Спецпроекты
images count Мосинжпроект- 65 Мосинжпроект- 65
▲
vm.ru

Установите vm.ru

Установите это приложение на домашний экран для быстрого и удобного доступа, когда вы в пути.

  • 1) Нажмите на иконку поделиться Поделиться
  • 2) Нажмите “На экран «Домой»”

vm.ru

Установите vm.ru

Установите это приложение на домашний экран для быстрого и удобного доступа, когда вы в пути.